Башня - Александр Новиков

– «Бесы» Пушкина Александра Сергеевича. Павел любил.

– А-а, – протянул Иван.

В шесть часов сорок три минуты вода поднялась на уровень два метра сорок два сантиметра. Все летело к черту…

Иван вышел на покрытую мокрым снегом палубу. Попытался прикурить сигарету, но ничего не вышло. Несколько минут Иван стоял на пронизывающем ветру, потом пошел и разбудил Ракетчика. Спросил:

– Борис Виталич, отсюда долетит наше изделие?

Ракетчик со сна не сразу врубился в вопрос, а потом сел за свой комп. Через несколько минут выдал:

– Долететь-то оно долетит… А кто ж даст? Собьют, Олег Петрович.

Иван некоторое время молчал, потом сказал:

– Я вас попрошу, Борис Виталич: подготовьте программу запуска отсюда.

Ракетчик хотел что-то спросить, но Иван поднялся и вышел.

В половине восьмого ветер начал стихать… Уже светало, уровень воды был на два метра сорок семь сантиметров выше ординара. Иван ушел спать.

Гринев разбудил его в одиннадцать часов. Капитан был в форме, в белой сорочке с гастуком. Первым делом Иван спросил:

– Вода?

– Уходит. Сейчас два тридцать.

– Хорошо. Зоран уже уехал?

– Да.

– Сигнал от Титана есть?

– Пока ничего нет.

Псевдоним Титан был закреплен за Семеном Заборовским.

Титан сидел в своем «кабинете» – клетушке площадью около шести квадратных метров. Окон в помещении не было. Вентиляции практически тоже. В любое время года здесь было нечем дышать… Клетушка вплотную примыкала к технической галерее, которая окружала «шарик» – основной демпфер Башни. В галерее располагались датчики и гидроприводы. Управлялось все это хозяйство из клетушки Титана. Титан сидел в «кабинете» и смотрел на часы. Часы показывали 11:02. Прошло уже две минуты, как Титан должен был выпороть из-под кожи маячок и активировать его.

Титан не сделал ни того ни другого… он точно знал, что торопиться незачем.

«Танк» «Демонтаж» – заправленный, снаряженный, готовый к первому и единственному своему бою – стоял на «Стапеле». Братишка, Зоран и Грач сидели за столом, вяло перебрасывались в карты и ждали команды.

Доктор ждал Титана. Серый «Шевроле-Реццо» Доктора стоял на Партизанской, у Большеохтинского кладбища, в ста пятидесяти метрах от границы желтой зоны. Мимо, по проспекту Энергетиков, вовсю рассекали полицейские автомобили. Однако к тому, что происходит за пределами зоны, полицейские не проявляли никакого интереса. Они и так уже были замучены «усилением» и ждали только одного: поскорей бы этот долбаный саммит закончился… Однажды над проспектом пролетел «Джедай». Видимо, подумал Доктор, из-за сильного ветра у них проблемы с применением «птичек». Потому и гоняют «Джедай».

Доктор ждал Титана, а Титана не было.

Официальное начало саммита было намечено на четырнадцать часов по московскому времени. Однако из-за нелетной погоды задерживалось прибытие некоторых участников саммита. Начало перенесли на пятнадцать часов.

Титан надрезал кожу. Он не стал пользоваться обезболивающим препаратом, что дал ему Доктор. Боль от пореза была ничто по сравнению с той болью, которую Семен носил в себе уже три года… Титан надрезал кожу, раздвинул ее, обнажил маячок. Из разреза потекла кровь. Не обращая на нее внимания, Титан кончиком скальпеля раскрыл корпус маячка, воткнул в гнездо кусок провода – антенна. Нажимая обломком зубочистки на две кнопки, ввел простенький трехзначный код. Вспыхнул, трижды мигнул, подтверждая код, светодиод. С примитивной антенны сорвался первый сигнал.

В рубке «Крокодила» время тянулось медленно.

Ждали сигнала от Титана, но сигнала не было. Ветер заметно ослабел, уровень воды в Неве продолжал понижаться. Снегопад прекратился и посветлело… В рубке работал портативный телевизор. Канал «Промгаз медиа» вел вещание с Башни. Рассказывали, разумеется, только о саммите.

– Есть сигнал от Титана, – обрадованно доложил Главный.

– Наконец-то, – буркнул Гринев. Иван облегченно вздохнул.

По запасному каналу связи позвонил Доктор. Сказал:

– Титана все еще нет. Что делать?

Иван коротко ответил:

– Ждать.

По радио снова передали штормовое предупреждение. По прогнозам во второй половине дня следовало ожидать усиления ветра и повторного подъема воды в Неве.

Гринев выругался.

В двенадцать сорок пять вновь позвонил Доктор:

– Контрольное время истекло час назад. Титана нет. Что делать?

– Ждать!

В тринадцать с минутами мимо «Крокодила» прошел вверх по Неве патрульный катер.

В «Пулково-2» прибыл самолет президента Украины.

В четырнадцать часов патрульный катер проследовал обратно.

Пилот-оператор третьего авиакрыла разведки доложил командиру крыла, что на Партизанской уже два часа стоит автомобиль «Шевроле-Реццо». В нем находится человек.

Начальник доложил о подозрительном автомобиле оперативному дежурному. К дежурному ежечасно стекались десятки таких сигналов. Периметр желтой зоны составлял более десяти километров… Сколько прилегающих улиц выходит на периметр? Сколько там припарковано автомобилей? Только за минувшие сутки с улиц, непосредственно примыкающих к красной зоне, были эвакуированы несколько сот автомобилей. Владельцы пробиты по базам всех существующих учетов. Четверо задержаны по подозрению в причастности к террористической деятельности. С ними работали оперативники… сигналы поступали постоянно, людей для их отработки не хватало. Формально-то людей полно. Но что это за люди? Ушлепки, командированные из провинции, или еще хуже – прикомандированные от полиции. Этим вообще все до саддама и по хуссейну.

Сомнительный «Шевроле» находился за пределами красной зоны, в желтой. Дежурный зафиксировал информацию и передал ее в оперативный отдел. Когда у них появится возможность – проверят.

По радио сообщили, что начало саммита перенесли на шестнадцать часов.

Титан в своей каморке ввел коррективы в программу работы демпфера. Шар-защитник превратился в шар-разрушитель и ждал теперь только толчка извне.

В окна рубки Башня была видна во всей красе. Облака в небе двигались очень быстро. Сплошным серым потоком они наплывали, набегали на Башню, грозя снести, смести, уничтожить ее. Башня стояла неколебимо. Она казалась сверкающим утесом, огненным тотемом на краю океана серых, клубящихся туч…

К Ивану подошел Главный. Он выглядел плохо – запавшие щеки, щетина.

– Когда? – спросил он.

– Скоро, – ответил Иван. – Уже скоро.

Борис Витальевич повернулся, собрался выйти.

Иван окликнул: