Прапорщики по адмиралтейству - Владимир Поселягин

А сейчас нам нужен любой японский боевой корабль: слишком много вопросов к ним у меня накопилось. Заодно поинтересуемся, куда моих людей отправили, наверняка должны знать. Связь у японского флота налажена отлично и информация о том, что удалось взять моих людей, быстро должна разойтись, я уверен.

Как рассвело, Бета направился отдыхать. Альфу на этот раз освободили от дневной службы. Старшим я назначил одного из вахтенных офицеров, который был в курсе, что нужно делать и какой держать курс.

День прошёл так себе. Трижды меня поднимали, и дважды – не без причины: за нами гнались, и мы уходили, пользуясь превосходством в скорости, и на ходу меняя маршрут. Нас пытались загнать в ловушку: по дымам впереди было ясно, что на нас цепью идут несколько боевых кораблей. В общем, японцы крепко за нас взялись, и спасали нас только отличная скорость «Волги» и везение.

С началом темноты нам удалось уйти, а до этого нас отчаянно гоняли, и небезрезультатно: запасы угля скоро покажут дно, такие гонки для топлива губительны. Будем искать, где можно пополнить. Китайцу я сделал заказ, он обещал помочь.

Кстати, по китайцу. Теперь, когда японцы, да и нагличане, знают, что я кручусь радом с Циндао и у меня там контакт, мы изменили место и условия наших встреч. Отныне в сотне миль от Циндао под видом поломки машин будет лежать в дрейфе грузовое судно под китайский флагом. На борту будут находиться сын этого старого контрабандиста, как его доверенное лицо, и несколько перегонных команд, чтобы забирать призы. Всякий раз я буду давать новые координаты для очередной встречи, и всякий раз это будет новое место.

Денёк выдался непростой. В четыре часа дня Бета ушёл отдыхать, и его место занял отдохнувший Альфа, а когда стемнело, на мостике уже снова был Бета.

Хочу сказать, что убегать от этих загонных команд, в которых, кажется, помимо прочего были пара броненосных крейсеров и три вспомогательных, я не собирался. Дождусь ночи – это моё время, – а потом покажу, что зубы у меня имеются. А то ишь обрадовались, что нашли меня и гоняют. И мне нужны были «языки», причём знающие языки.

Поэтому, отбежав за горизонт, я по большому кругу стал сближаться. В эфире стояла сплошная морзянка; как сообщили Зайцев с моим учителем японского, который помогал расшифровывать сообщения, там стояла ругань о том, что нас упустили. Ловушка должна была захлопнуться: нас загоняли на этих «кабанчиков», броненосные крейсера, которые из своих орудий быстро бы сделали из нас дуршлаг, если бы подошли чуть ближе.

Однако мы ускользнули, потому что один из вспомогательных крейсеров оплошал. Мы с ним даже перестрелку устроили, с результатом в нашу пользу: за это время мои артиллеристы отлично натренировались, да и практического опыта было немало. Так что коллегам пришлось спасать японца, получившего несколько пробоин.

А командовал этой загонной охотой адмирал Уриу. Долго нас гоняла одна из его «собачек», способная держать ход, пусть и недолго, в двадцать три узла. Вот он нас погонял, другие были менее скоростные. Им бы помогли миноносцы, это как раз их работа, нас бы и ночь не спасла, но мы за весь день ни одного не видели. Почему – не знаю, выясню у японцев, когда «языка» возьму. Вопросов к ним стало куда больше.

Японцы своё дело знали неплохо: хоть и ночь была, но к их кораблям так просто не подберёшься. Они снова рассыпались цепью и начали прочёсывать воды в тех местах, где видели меня последний раз. Несмотря на то, что японцы шли без ходовых огней, они каждые пять минут включали прожектора и освещали воды вокруг до горизонта. Так что если рвануть к ним, за пять минут всё равно не успеть подобраться до дистанции пуска мин: нас обнаружат.

Адмирал Уриу своё дело знал хорошо, и то, что его подчинённые оплошали и упустили меня – не его вина, а отсутствие быстроходных кораблей. Что может сделать одна «собачка», способная держать скорость на уровне моей, но не быстрее. Ошибка японцев – в отсутствии миноносцев.

Каждые десять минут мне приносили расшифрованные сообщения японцев, общавшихся между собой без всяких кодов, и я читал. Капитаны кораблей-загон щиков тоже говорили о том, что без миноносцев такие поиски обречены на провал.

Капитан броненосного крейсера, на котором был адмирал (это был «Адзума», а второй, похоже, «Ивате»), ещё раз объяснил то, что, похоже, и так все знали. Миноносцы должны были участвовать, выделили целый отряд и они уже вышли, но их перехватили и отправили на другое задание, не менее срочное.

Два миноносца из отряда всё же оставили, но пока они сюда спешили, у одного из них произошла серьёзная поломка машин, и второй миноносец, взяв первый на буксир, направился к их базе.

Знаете, многие историки в моём родном мире, где я умер, не раз говорили, что в этой войне японцы не должны были выиграть, что лишь череда странных удач с их стороны и неудач с русской предопределили победителей. Я не ставил под сомнение мнение историков, сам так считал. И тут японцам также сопутствовала удача, которая изменяла им всякий раз при встрече со мной, с моими близнецами. Любопытное наблюдение.

Сейчас у меня целая ночь впереди и я уже придумал, как наказать японцев. После череды приказов от Уриу корабли-загонщики начали выстраиваться в линию, и пока шла такая неразбериха, я втиснулся между той самой «собачкой» и вспомогательным крейсером. Уриу приказал соблюдать между кораблями дистанцию в десять кабельтовых, так что японцы раздвинули свои ряды, позволив мне встать в их строй.

На таком расстоянии – почти два километра – осве тить соседа можно, но подробно его не рассмотреть. Так что мы участвовали в загоне самих себя, освещая каждые пять минут окрестности и соседей. Японцы своих не пересчитывали, а в эфире мы молчали и только слушали, так что японцы даже не заметили, что у них появился лишний загонщик. Я думаю, они просто не ожидали подобной наглости с нашей стороны.

Следующие два часа прошли вполне спокойно. Мы трижды меняли направление поисков, но были вынуждены констатировать, что упустили «Волгу». Всё это я вносил в боевой журнал. Для чего это нужно? Да чтобы сблизиться с «собачкой» и атаковать её, когда она этого не ждёт – мы же свои.

Когда в эфире прозвучал сигнал сбора, мы повернули и начали нагонять «собачку». У неё как раз сработали прожектора, и у нас было пять минут. Полная боевая тревога уже была сыграна. Мы успели, и первая самоходная мина благополучно сошла с аппарата. А вот вторая наполовину высунулась и замерла, минёры бросились колдовать над ней. Однако наводчик первого аппарата не промахнулся: видя тёмную массу крейсера недалеко от нас, выпустил прицельно и попал.

М-да, если я хотел заявить о своём тут присутствии, то у меня получилось – лучше не придумаешь. При попадании в корму произошёл подрыв погребов, яркий грибовидный столб огня явно дал понять, что тут происходит. А ведь сперва я хотел по-тихому торпедировать, издалека, и один только вспомогательный крейсер. Остальные вряд ли бы что поняли: сгинула «собачка», и всё.

А нам теперь уж и понимать нечего – валить надо.

– Быстро! Подбираем тех, кто уцелел, и уходим! – скомандовал я.