Часограмма - Наталья Щерба

Комната взорвалась хохотом: Фэш и Ник согнулись пополам от смеха, а Мишка, завывая от переполнявших его эмоций, стал биться головой о клавиатуру.

— Вам смешно, а мне этот медведь в кошмарах потом снился. — И Лешка непритворно содрогнулся.

— Ага, тебя же потом недели две весь спортзал «няшей» дразнил… — усмехаясь, добавил Мишка, одновременно просматривая на мониторе какие-то фотографии.

— Знали бы девчонки, как бесит такое поведение, до ужаса! — продолжил Лешка явно наболевшую тему.

— Во-во, если будешь вести себя по-дурацки, то и относиться к тебе будут соответственно, — сделал окончательный вывод Мишка.

И все — Лешка, Фэш и Ник — согласно кивнули. Из чувства женской солидарности Василиса только неопределенно пожала плечами. Она сама не одобряла такого поведения и уж точно не стала бы дарить розового медведя с сердечком в подарок, но и осуждать не спешила бы. В конце концов, каждый живет как хочет и ведет себя как умеет. Вот взять Маришку. Хрустальная ключница вся такая нежная, всегда нарядно одетая, с накрашенными ресницами и длинными ногтями. И что, нравится мальчишкам, хотя характер у нее подлый. Ну, может, не всем мальчишкам — Нику с Фэшем так точно не нравится. И Василиса с гордостью украдкой взглянула на друзей.

Тем временем Мишка вышел из-за компьютерного стола, приглашая присесть Василису.

— Выбирай альбом. С какой башни начнем?

— Давай со Спасской, — решила Василиса. Это название снова первым пришло ей в голову, словно так и ждало, когда же его вспомнят.

На экране монитора высветилось изображение большой красивой площади в вечернем свете, с ровными зубцами крепостной стены из красного кирпича.

Ребята заинтересованно подошли ближе.

— Это вид на Красную площадь со Спасской башни, — пояснил Мишка. — Вам повезло, я сам делал там фотографии. Но знаете, туда не попасть просто так — потребуется специальное разрешение.

— Ничего, мы на крыльях если что, — доброжелательно ответил Фэш.

Мишка гневно поморщился, Ник заулыбался во весь рот, а Лешка снова нахмурился, остро глянув на Василису. Та лишь плечами в ответ пожала — попробуй остановить Фэша, когда он не в духе. А сейчас мальчишка снова был раздражен — да и понятно, вместо похода к башне сидят в тесной комнате и не знают, куда направиться.

Тем временем Василиса с Мишкой пересмотрели все его фотографии, но не нашли ничего похожего на красную железную дверь.

— Давай попробуем по поиску, — решил Мишка. — Сейчас…

На экране монитора появилось фоновое изображение рабочего стола — корабль в бушующем море.

— Как тебе заставка, Фэш? — спросил Ник, хитро оглядываясь на друга. — Не хотел бы такую?

Фэш осторожно постучал согнутым пальцем по экрану. Снисходительно улыбнулся:

— Об такую заставку лоб расшибить можно.

Лешка удивленно поднял бровь, а Мишка, кинув беглый взгляд на Фэша, вновь забегал пальцами по клавиатуре, открывая в поисковике все новые и новые фотографии.

Василиса старалась смотреть внимательно, но вскоре все эти башни слились для нее в длинную, многоцветную линию.

— Как все сложно, — покачал головой Фэш, наблюдая за их поисками. — У нас все намного проще и быстрее работает.

— У кого это у нас? — криво ухмыльнулся Мишка, впрочем, не отрывая взгляда от экрана.

— Драгоций, ты бы не мешал, а? — Лешке надоели подколки Фэша для ничего не подозревающего Мишки.

— Твоя фамилия — Драгоций? — Мишка снова ухмыльнулся. Очевидно, Фэш его очень раздражал. — Странная.

— Это древняя фамилия, — надменно отозвался тот. — Ты вряд ли наслышан о моей семье.

— Даже не сомневаюсь.

— Слушайте, давайте сосредоточимся, — нетерпеливо вмешалась Василиса. — Не забывайте, зачем мы здесь.

Фэш тут же напустил на себя безразличный вид и с размаху плюхнулся на диван.

Ник, которому тоже наскучило смотреть фотографии, присел рядом с другом.

Лешке неожиданно позвонили — на домашний телефон.

— Это точно родители, и надолго, — вздохнул он и утопал в коридор.

— Я был в этой башне недавно, — вдруг продолжил Мишка каким-то изменившимся голосом. — На экскурсии. Там огромная лестница из нескольких сот ступеней, каменная. И комната с часовым механизмом огромная… Ты не был там? — Он косо глянул на Фэша, явно ожидая ответа от него.

— Не был, — мрачно отозвался тот.

— Это странно. Я видел там кое-кого из вашей никчемной семейки.

Фэш вскинулся, недоуменно воззрившись на Мишку.

— Что ты сказал?

— Драгоций, значит… Ну-ну, рад встрече. Вот уж не думал кого-то из вас увидеть.

Из-под темного широкого браслета на правом запястье выползла часовая стрела, звякнула, распрямляясь, — Мишка мгновенно ухватил ее пальцами.

Василиса поразилась не столько появлению стрелы в руке Мишки, сколько той ненависти, с которой он смотрел на Фэша.

— Так ты часовщик? — Фэш с презрением оглядел часовую стрелу, направленную ему в грудь. — И какая степень, интересно?

— Опусти стрелу, — велела Василиса.

Мишка косо глянул на стрелу в ее руке.

— Драгоции уже всех достали, — с какой-то непонятной злостью сказал он. — Если я зачасую хоть одного, мне только спасибо скажут.

— В таком случае ты выбрал не очень удачного Драгоция, — не удержался Ник. — И вообще, давайте успокоимся. Ты опусти стрелу, пожалуйста, а ты, Фэш, не принимай близко к сердцу. Сам знаешь, у твоей семьи не самая лучшая репутация.

— А мне все равно, что там вякает этот недоделанный осталец, — мигом отозвался тот. — Мне его помощь не нужна.

Мишка все-таки убрал стрелу и демонстративно скрестил руки на груди.

— Говоришь, не нужна? Ну и отлично, без меня справитесь.

— Вот и вали, умник.

— Сам вали! Я-то в гостях у друга.

Фэш сузил глаза и бросил Василисе с Ником:

— Пошли! Нам тут делать больше нечего.

Ник попытался его образумить.

— Давай для начала ты перестанешь грубить человеку, который нам помогает. И вообще, знаешь…

— Не хватало мне от тебя наставлений! — Фэш явно взбесился. — Вы как хотите, но я ухожу. И так столько времени потеряли.

— Да уж, Время не на вашей стороне, — ехидно отозвался Мишка. — До свиданья! Я передам Лешке, что вы очень спешили.

Ник, недовольно глядя на Фэша, почесал в затылке, явно не зная, что предпринять. Ситуация складывалась отвратительная.

— Мы все останемся, — непреклонно произнесла Василиса.

— Тогда я сам уйду!