Время зверя - Вячеслав Шалыгин

Миллионов, я имею в виду…

Еще виток позади… Земля уже бурлит тяжелым

Океаном и освещается высекающими кислород молниями непрерывных бурь. Удачная комбинация азота с углеродом… Так, немного воды и пара хороших электроразрядов… Прекрасно! Это пока не нуклеиновые кислоты, но уже и не «царская водка»…

Память все-таки работает. Я восстанавливаю события в точном соответствии с тем, как это происходило на заре времен, значит, помню, что делал мой далекий предок. Стоп. А предок ли? Я же как бы бессмертен? Тогда это был я? Нет, все-таки предок. Иначе у нашего, вида не было бы самок и способности продолжать род. Зачем они бессмертным, верно? А мы, видимо, просто долгоживущие, а не вечные, вот в чем разгадка…

Еще виток… Болота, травяные леса, жара парникового эффекта… Восемь хромосом. Все, что пока есть у большинства насекомых. Насекомых крупных, по метру, а то и больше ростом. Они ещё не измельчали и носятся среди хвощей небольшими эскадрильями. Из пересыхающих озер к морям ползут двоякодышащие рыбы. Их вялые плавники ещё не могут удержать тело на весу, и за ними остаются неглубокие борозды в мягком песке. Идет отбор. Жизнь выползает на покрытые стойкими к высыханию водорослями прибрежные скалы и скрывается в чаще болотных лесов…

Скоро эра гигантских рептилий, а это уже спираль безликих. Почему же я не вижу её впереди себя? Что-то случилось? Пространство передо мной зияет пустотой и отчужденностью. Неужели я ошибся в расчетах? Нет, не может быть. Я шел точно по тому маршруту, который указали мне светлячки. Только теперь я двигался не против потока тахионов, а по течению.

Нет, я не ошибся. Далеко впереди блеснул белый огонек отражения света от стали. Это была спираль безликих. Я приближался к ней, ничуть не увеличивая темп. На краю разрыва собралась приличная толпа, но я выискивал в ней только одно лицо. Тем более что у прочих вместо лиц были только гладкие бледные маски. Я искал Дашу, поскольку чувствовал, что она здесь.

Я даже почти не заметил эпохального момента соединения спиралей в единую пружину Времени. Словно это было чем-то обыденным и неинтересным. Только приглушенный вздох толпы подсказал мне, что это свершилось. Я удивленно оглянулся, посмотрел под ноги и, кивнув, шагнул на поверхность пружины безликих. Толпа медленно и словно бы нехотя начала опадать неровной волной. Я сначала не понял, в чем дело, но потом сообразил, что безликие встают передо мной на колени. Этот факт вызвал во мне легкую волну злорадства. Наконец-то восстановилась истинная справедливость и каждый получил по заслугам. «…На каждого, кто пляшет русалочьи пляски, есть тот, кто идет по воде…» Такое положение вещей меня вполне устраивало.

Толпа стала на метр ниже, и теперь я наконец смог видеть светлые волосы Даши. Она улыбалась и плакала одновременно. Я принял человеческий вид и, не обращая внимания на безликих, подошел к ней. Сколько Раз она умирала от голода, жажды и отчаяния? Почему она не вернулась на Землю?

– Ты дал мне новую жизнь,– отвечая на мои мысли, произнесла Даша вслух, – но вычеркнул из списков человечества. У меня теперь нет уравновешивающего компонента, как и у тебя… Мы с тобой одиноки, несчастны и обречены на вымирание. Мы представители тупиковых ветвей развития органической жизни…

Она уткнулась в мое плечо и окончательно разрыдалась. Я погладил её по волосам и вздохнул. Без возможности продлить род во вселенскую гармонию мы действительно не вписывались. Впрочем…

– Идем, я покажу тебе будущее, – предложил я и, взяв её за руку, повел по спирали вперед.

Когда мы остановились напротив текущего времени Земли, она печально заглянула через край Пружины и помахала рукой, словно кто-то мог разглядеть её жестикуляцию..

– Ты исправишь Настоящее? – спросила Даша, обернувшись ко мне.

– Я сделал это, когда восстановил целостность Времени, – я указал вниз и помог ей увидеть то, что творилось на Земле.

Там бурлила обычная неутомимая жизнь, и никто из обитателей планеты не помнил о битве с крылатыми, последующей катастрофе, радужном небе, кипящих волнах, застывшем огне и повисших в воздухе дождевых каплях. Эта часть витка была смята огромной массой внезапно затормозившей свой ход стальной пружины и теперь превратилась всего лишь в сжатую частицу истории, помнить о которой было совсем необязательно…

– Нет, так нельзя, – воспротивилась моему решению Даша. – Ты должен оставить хоть какую-то память об исчезнувшем отрезке Времени, иначе когда-нибудь кто-нибудь обязательно повторит все наши ошибки.

– Будем помнить мы с тобой, – возразил я.

– Этого мало, – упрямо ответила она.

– Хорошо, я запишу всю эту историю в памяти одного из безликих, – уступил я.

– И одного из людей, – добавила она. – Пусть это будут Пятьсот второй и Корнилов. Я им доверяю…

– Хорошо, – я улыбнулся. – Чуть позже…

Я снова обнял её за плечи и, сосредоточившись, создал новый виток. Мы шагнули на теплую поверхность и не спеша побрели, огибая его огромную кривизну по наружному краю.

– Ты так и не ответил мне, как мы будем жить дальше? – начала Даша, но я прижал к её губам палец и посмотрел в глаза.

– Я вспомнил все нужные Слова, но мне почему-то совсем не нравится идея создания взрослых разумных существ. Слишком уж она похожа на проект сборочного конвейера. К тому же, теперь я это знаю точно, раса Зверей не вымрет, ведь там, далеко за Стеной, где расположен мой настоящий дом, подобных тварей даже в избытке. Так что мы создадим наш новый собственный вид и, я настаиваю, естественным путем. Его сутью будет сложнейшая в мире гармония Создателя и Человека, – я улыбнулся. – В конце концов. Творец я или Зверь безмозглый?

– Творец, – прошептала Даша. Я наклонился и поцеловал её в яркие губы…

Майор Корнилов прошел в комнату и устало опустился в глубокое мягкое кресло.

– С такой работой ты скоро совсем высохнешь, – укоризненно качая головой, сказала жена. – Сегодня опять не обедал?

– До отпуска два дня, – массируя пальцами отяжелевшие веки, пробормотал майор.

– Это я помню, – жена улыбнулась. – Каждый день проверяю, на месте ли билеты и путевки…

– Самолет в восемь? – уточнил Корнилов.

– Восемь тридцать, – жена кивнула.

Майор поднялся с кресла и подошел к большому окну. За окном суетилась беспокойная белковая масса из миллионов жителей, для которой весь мир был прост и понятен, как стакан с водой.

Корнилов покачал головой и покосился на частично упакованные женой чемоданы.

– Что?– не расслышав реплику мужа, спросила она.

– Я говорил вслух? – удивился майор.

– Да, – с улыбкой подтвердила жена. – Что-то философское…

Корнилов вспомнил свою последнюю мысль и негромко повторил её вслух: