Прошлое. Настоящее. Будущее - Константин Анатольевич Крылов

было, во Франции, человек, добившийся успеха – это функционер – чиновник, работающий на государственной должности и, разумеется, он матерый бюрократ! А ничтожность его поста или его учреждения не имеет значения. Он повелитель и хозяин этой страны! На него нет управы, нет путей как-либо повлиять, разве что можно рассмотреть такой вариант выхода из ситуации, как личное знакомство и приятельские или родственные отношения.

И так далее и тому подобное – жалобы на французскую бюрократию повсеместны.

Это не значит, что Франция – плохая страна. Это прекрасная страна, всем на зависть. Но, похоже, управление ею имеет свои особенности, скажем так. Не такие, как в СССР, но существенные.

Но давайте посмотрим на страну, которую все дружно нахваливают как пример обезбюрокраченности – Эстонию. Этот маленький северный тигр совершил у себя интернетреволюцию, так что граждане наслаждаются полной свободой от бюрократии, все дела делаются за минуту-другую по интернету. Казалось бы, здесь чиновникам вообще не место.

Смотрим. Эстония. Количество населения 1,3 миллиона. Общее количество чиновников 26 000. На 1 чиновника приходится 50 граждан. Всего пятьдесят! То есть по меркам советских идиотиков, в Эстонии «ужасно много бюрократов». Но их никто не видит. Потому что их достаточно, чтобы система работала без шума и пыли.

А больше всего бюрократов в поднимающемся Китае, новом сверхгосударстве и сверхцивилизации, первой стране мира. На миллиард триста миллионов населения там приходится 70 миллионов чиновников. То есть один чиновник на 18 человек. Тут, конечно, есть особенности статистики – чиновниками в Китае кого только не считают. Не стоит также и забывать, что быть чиновником в Китае не вполне безопасно [136]: с 2000 года в Китае за коррупцию расстреляно 10 тысяч чиновников. При этом коррупционные возможности их весьма малы. Например, если чиновнику вдруг вздумалось инициировать проверку, которая нарушила работу частного предприятия, то он должен быть готов к тому, что владелец обратится в арбитраж [137] (а он в подавляющем большинстве случаев встает в подобных спорах на сторону предпринимателя). Но само количество чиновников невероятно велико. И невероятно велик мировой успех Китая.

Из сказанного не следует, что данное правило работает однозначно. В Латвии на 1 чиновника приходится 26 граждан, а Эстония успешнее, и намного. В Германии на 1 чиновника приходится 163 гражданина, но за счёт высочайшей управленческой культуры они неплохо справляются (хотя жалобы на немецкую бюрократию тоже часты). И, конечно, не надо думать, что чисто механическое увеличение числа управленцев непременно приведёт к улучшению качества управления. Всегда «можно сделать хуже».

А вот что точно ухудшает жизнь, так это сброс бюрократических функций на людей, которые к этому совершенно не приспособлены. К примеру: сейчас остатки бесплатной медицины добиваются простейшим приёмом – врачей загружают чудовищным количеством отчётности. На осмотр и выставление диагноза пациенту уходит пять-шесть минут, а оставшееся время – на оформление разнообразных документов. Врачи стонут и матерятся, но количество необходимой документации – по сути, административного налога на труд, своего рода барщины – только увеличивается. Зачем вдруг? Подумайте сами, вся информация у вас есть.

Но не будем растекаться мыслью по древу. Я всего лишь советую не поддаваться подлой советской ненависти к «бюрократам». И Путину – а также Собянину и прочим – сказать спасибо хотя бы за то, что они сделали нашу страшную систему несколько менее страшной.

После чего их можно и дальше не любить. Но не за это.

И под компасом топор

Я направляю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости. Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла; точно так же я не вручу никакой женщине абортивного пессария. […] В какой бы дом я ни вошел, я войду туда для пользы больного, будучи далёк от всякого намеренного, неправедного и пагубного, особенно от любовных дел с женщинами и мужчинами, свободными и рабами.

Из Клятвы Гиппократа

Партия улучшила свои прежние показатели, в то время как её конкуренты ничего не смогли противопоставить идеологии и действиям «единороссов». По мнению экспертов, столь серьёзная поддержка избирателями крупнейшей политической силы страны ясно показывает, какая партия наиболее соответствует преобладающим в обществе настроениям.

Газета «Известия» о выборах в Мосгордуму

Есть такое понятие – «профессиональная этика». То есть кодекс норм, которыми руководствуется специалист в своей работе, дабы не навредить при этом ближним своим – на что у него имеются специальные профессиональные возможности.

Самый известный кодекс профессиональной чести – Клятва Гиппократа. Где врач клянётся богами, что не будет злоупотреблять своими правами в недостойных целях – например, помогать в самоубийствах, делать аборты, а также, пардон, трахать пациентов.

Аналогичную клятву стоило бы приносить и публичным деятелям, журналистам, публицистам и редакторам изданий. Потому что они довольно часто как раз тем и занимаются, что злоупотребляют своими профессиональными возможностями, особенно по вышеуказанной части. И то, что трахают они не тела, а мозги дорогих читателей, их не извиняет совершенно. Это даже, скорее, отягчающее обстоятельство.

Тут, впрочем, стоит остановиться, чтобы разобраться с метафорой. Что мы имеем в виду, когда говорим эти слова – «трахать мозги»?

Ответ не так уж и очевиден, поэтому стоит потратить немного времени на углубление в тему. Зато пользы будет много: кто предупреждён, тот вооружён.

Итак, приступим.

Журналистов – как и людей вообще – очень часто обвиняют в том, что они, дескать, «врут». На самом деле прямое и неприкрытое враньё в сколько-нибудь профессионально написанном тексте встречается сравнительно редко. И потому, что это дело наказуемое, в том числе уголовно (можно подать в суд за клевету), и потому, что враньё легко разоблачается, и охотнее всего это сделают его же коллеги. Нет, журналисты почти не врут. Право на враньё – наглое, в глаза – у нас оставлено за начальством. Чиновник может прикатить на «Бентли» в налоговую и сдать декларацию, где будет прописано, что всего имущества у него – десять тысяч на сберкнижке и «Москвич» семьдесят второго года выпуска. Или, скажем, Президент может заявить по телевизору, что девальвации рубля не будет, «мы не планируем». Ну и так далее – примеров наглого, демонстративного, похабномордлого начальского вранья каждый может сам привести вагон и маленькую тележку. Но это именно начальство и начальские. Журналисты на вербальный беспредел права не имеют – если только они специально не уполномочены на это тем же начальством и не