Этюд с натуры - Виктор Тихонович Сенин

Индирой Ганди. Нежно-розовые цветы бугенвилии очень похожи на цветы персика и сплошь покрывают ветки. Издали впечатление такое, словно свисают к земле гирлянды.

В то утро Индира Ганди проснулась по привычке с восходом солнца, сын, невестка и внуки находились в отъезде и должны были собраться в этом доме через несколько суток, на ее день рождения. Премьер-министр умылась, расчесав волосы, надела оранжевое сари, вышла в сад подышать свежим воздухом. Бронежилет не надела. Какая может подстерегать опасность? Охранник, увидев ее, отдал честь.

— Доброе утро, мадам…

— Доброе утро, — ответила женщина.

И тут по ней открыли огонь.

— Что вы делаете? — только и успела воскликнуть.

Восемнадцать выстрелов прогремело почти в упор. Индиру Ганди доставили в институт, но оперировать было бесполезно — стреляли не новички. В два часа дня из дверей института вышел к толпе печальный мужчина в белом дхати и сказал: «Индиры Ганди больше нет с нами…»

У того места, где пролилась ее кровь, неподвижный часовой в чалме цвета хаки.

— Если бы убрали из охраны сикхов, — говорит нам Рави, — Индира была бы жива…

Девятимиллионный Бомбей по населению уступает лишь Калькутте, где, по приблизительным подсчетам, проживает свыше 12 миллионов человек. Но точно никто не скажет, — люди поселяются, рождаются и исчезают в районах трущоб без регистрации, без следствия. Куда вдруг делся, что с бедолагой сталось — и полиции не дознаться, слишком велик преступный мир.

Бомбей поражает контрастами: роскошь особняков под пальмами на Марин-драйв. Жемчужное ожерелье — так еще называют эту набережную за золотые пляжи, ослепительной белизны дома и отели в духе английской неоклассики. На холмах Малабара вас поразят «висячие сады», а в восьми километрах от города, в океане, на острове Элефанта, — пещерные древние храмы. Они вырублены прямо в горе. В одном из них — высеченный из гранита гигантский бюст трехликого Шивы и рельефы, повествующие о жизни его и подвигах.

Но нигде больше не увидите вы такого обилия трущоб — хибары из досок, принесенных со свалок, и листов жести. Отсюда расползается по городу преступный мир, воротилы его, «крестные отцы» мафий, поделившие Бомбей на свои владения, где каждый перекресток, место у ресторана, лавчонка — все распределено, со всего взимается плата. Нищие, воры, контрабандисты, проститутки и сутенеры наводняют центр Бомбея, у всех свой хозяин, незримо руководящий и направляющий. Притоны и подпольные бары, игорные дома кишат шулерами, перекупщиками, темными личностями, которые верховодят клерками и нищими. В целях наживы они крадут и уродуют детей, чтобы те вызывали сострадание, попрошайничая. И отдавая безрукой девчушке рупию или две, вы отдаете не ей на пропитание, а ее хозяину.

В центре Бомбея — знаменитый рынок Колаба: магазинчики, лавки, ресторанчики, великое множество лотошников. Здесь можно купить наряды, изделия из золота и серебра, жемчуг и камни, радиоаппаратуру, книги. Купите здесь и «хэппи мэна», хоть в рост человека, можете погладить, как это заведено, его живот, чтобы пришла к вам удача. Здесь смотри в оба, не то ловкие торговцы обведут вокруг пальца и в гостинице, распаковав покупки, недосчитаешься лучшей вещи.

На Колабе в круговороте толпы звучит разноязычная речь. Встретите вы здесь и соотечественников, в основном из числа туристов. Индийцы относятся к ним уважительно — советские без гордыни и зазнайства. К англичанину индиец насторожен. На Элефанте в храме трехликого Шивы фотографировать запрещено. Служитель, узнав, что мы из СССР, улыбнулся приветливо и сделал для нас исключение из правил. Начал щелкать «Никоном» и англичанин в шортах. К нему подошел не только монах, но подбежали женщины и буквально изгнали из храма.

Торговцы на Колабе советских туристов считают жадноватыми. Разве станет американец или англичанин сдавать бутылки после лимонада или пепси, хотя они стоят почти столько, сколько и полные! А вот русские сдают. Чемодан в аэропорту норовят сами тащить, хотя носильщик и просит за услугу 2 рупии. В гостинице бой спешит на подмогу, но снова отказ: «Нет-нет, я сама…» Велорикша позванивает колокольчиком, следуя за группой: мол, садитесь, — но шарахаются от него туристы из СССР.

В Калькутте произошел курьезный случай. На центральной улице я решил почистить туфли. Когда остановился возле чистильщика, тот замер от неожиданности, а затем радостно начал работать щетками. Сбежались другие чистильщики, оживленно загалдели. А потом подошел к Рави господин в костюме-тройке и сказал: «Я хозяин чистильщиков. Четырнадцать лет живу здесь и вижу первого русского, который не пожалел денег чистильщику».

Откуда ему знать, что советский человек «жадничает» в силу обстоятельств. Получив на карманные расходы каких-то 300 рупий, турист старается распорядиться ими как можно экономнее, вот и дорожит каждой рупией. Лишний раз не купит воды, не попробует папайю, не отведает сока кокосового ореха, не прокатится на слонах в Национальном парке, не купит для обезьян пару бананов.

На Колабе разбегаются у советского человека глаза от обилия вещей. И забывает иная женщина, глядя на бусы из агата или бирюзы, о чувстве собственного достоинства, торгуется, предлагает обмен, извлекая из сумки утюг, сигареты, одеколон, мыло. Везут, конечно, не лучшее, а что подешевле. Проходишь мимо лавок, и горько видеть на прилавках рядом с американскими товарами мыло «земляничное» или «детское» в блеклых упаковках, сигареты «Космос», одеколон «Гвоздика», пластмассовые бинокли. Более бедной страны, чем наша, вроде и нет.

Зная спрос советских туристов, торговцы и действуют им под стать. Есть на Колабе магазин для русских, «Саша» называется. За рупию вам укажут к нему дорогу. Любопытство и нас повлекло туда. Поднялись на второй этаж и остолбенели: огромная комната с прилавками по обе стороны и товар, как в самом рядовом нашем комиссионном, — все старое, вышедшее из моды. Английским в группах мало кто владеет, объясняются жестами, обрывками фраз из русско-английского разговорника. Разворотливые продавцы подбирают обнову, иной знает сносно русский. Заворачивая покупку, шепнет заговорщицки: «Только для вас… на десять рупий дешевле». И покупательница довольна, берет платье за 60 рупий, сует благодарно сувенир — заводную курочку-рябу. А такое же платье в магазине напротив продается по цене 50 рупий. Коммерция — удел смекалистых и ловких, ничего не поделаешь…

Иные торговцы даже визитные карточки имеют на русском языке. Сохранил образчик. В уголке визитки серп и молот. Далее: «Добро пожаловать. Джонсон и компания. Напротив дома электротоваров. Имеются в продаже американские джинсы, женские платья, кофточки разных размеров, цветов и моделей».

Обидно все это видеть. Как говорил герой кинофильма «Белое солнце пустыни», за державу обидно. Великая страна, а ставим себя в унизительное положение, толкаем людей приторговывать утюгами и биноклями, шампанским, одеколоном и сигаретами. Отказаться