Эпидемия. Настоящая и страшная история распространения вируса Эбола - Ричард Престон

Я шел дальше, пока не достиг последней стены в горле пещеры. Там, на уровне колен, в полной темноте, я нашел пауков, живущих в паутине. Вокруг них с камней свисали расколотые яичные капсулы. У этих пауков в глубине пещеры Китум был свой жизненный цикл. Это значит, что они находили пищу в темноте, что-то, что влетало в их сети. Я видел, что из пещеры вылетали мотыльки и крылатые насекомые, и мне стало ясно, что некоторые из них могут лететь и в глубину. Пауки могли быть носителями вируса. Они могли подхватить его от насекомых, которых ели. Возможно, марбургский вирус живет в крови пауков. Возможно, Моне и Кардинала кусали пауки. Сначала ты чувствуешь, что к лицу прилипла паутина, а затем тебя что-то слабо жалит, а потом ты ничего не чувствуешь. Не видишь, не чувствуешь запах, не ощущаешь. Не знаешь, что вирус уже в тебе, пока не начнешь истекать кровью.

Происходило многое, чего я не понимал. Пещера Китум играет роль в жизни леса, но какую роль, никто не знает. Я нашел расщелину, которая, казалось, была полна чистой, прозрачной воды. «Это не может быть вода, – подумал я. – Здесь должно быть сухо». Я подобрал камень и бросил его в расщелину. На полпути вниз послышался всплеск. Камень ударился о воду. Затем он лениво пошел на дно расщелины и пропал из виду, а по поверхности воды разошлась затихающая рябь, бросающая в свете моего фонаря блики на стену пещеры.

По упавшим пластам камня я забрался обратно на вершину горы обломков, бросая вокруг блики света. Помещение было больше ста метров шириной, больше футбольного поля. Свет моих фонарей не достигал краев помещения, и они терялись во тьме. Гора обломков посередине напоминала изогнутую спинку языка. Если посмотреть в рот человека, можно увидеть язык, лежащий под небом, а затем изгибающийся и уходящий в горло. Вот так выглядела пещера. Скажи «а-а-а», пещера Китум. У тебя вирус? Ни инструменты, ни ощущения не скажут, присутствует ли рядом с вами хищник. Я выключил свет и стоял в полной темноте, чувствуя, как по груди стекает пот, слыша грохот своего сердца и шум крови в висках.

После обеда пришли дожди. Фред Грант стоял под козырьком пещеры, прячась от дождя. Аскари сидел неподалеку на камне, положив автомат на колени, и выглядел скучающе.

– С возвращением, – сказал Грант. – Удачно прошло?

– Узнаем через семь дней, – ответил я.

Он внимательно рассмотрел меня.

– У тебя брызги на маске.

– Брызги чего?

– Похоже на воду.

– Это пот внутри маски. Если тебя не затруднит, помоги снять костюм.

Я взял пластмассовую ванночку для стирки – часть снаряжения, которое мы принесли к пещере – и ненадолго подставил ее под водопад. Когда ванночка наполовину заполнилась водой, я отнес ее на слоновью тропу у входа в пещеру, поставил на землю и вылил в нее почти галлон «чертового Джика» – отбеливателя.

Я встал в ванночку. Сапоги скрылись в водовороте грязи, и отбеливатель окрасился в бурый цвет. Я опустил в «Джик» руки в перчатках, зачерпнул немного жидкости и вылил ее на голову и маску. С помощью туалетного ершика я отчистил с сапог и ног выше заметные пятна грязи. Я бросил в отбеливатель карту в пакете. Бросил туда же оба фонарика. Утопил в ванночке маску вместе с фиолетовыми фильтрами. Затем туда же отправились мои очки.

Я стянул зеленые длинные перчатки. Они полетели в отбеливатель. Я снял защитный костюм, отрывая клейкую ленту по мере его снимания. Костюм вместе с сапогами остался лежать в ванне. Это было месиво из защитного оборудования.

Под костюмом у меня была обычная одежда и пара кроссовок. Я разделся донага, собрал одежду в пластиковый мешок – так называемый горячий мешок – и плеснул туда немного отбеливателя, а затем положил этот мешок в другой мешок. Оба мешка я обмыл отбеливателем. Из рюкзака я достал чистую одежду и надел ее. Снаряжение я упаковал в двойной мешок и добавил отбеливатель.

Робин МакДональд, бесшумно ступая в кроссовках, возник на куче камней у пасти пещеры.

– Сэр Мышиное Дерьмо! – сказал он. – Как оно прошло?

Мы спустились по тропе, неся с собой горячий багаж, и вернулись в лагерь. Дождь усилился. Мы сидели на стульях в палатке-столовой с бутылкой шотландского виски, пока снаружи лил дождь, струясь по листьям. Облака стали такими густыми, что небо почернело, и мы зажгли в палатке масляные светильники. По горе перекатывались отзвуки грома, и дождь превратился в сильнейший ливень.

Робин уселся в складное кресло.

– А, приятель, этот дождь на горе никогда не прекращается. Тут круглый год так.

Сверкнула стробоскопическая вспышка, раздался грохот, и молния ударила в оливу. Вспышка осветила лицо Робина, его очки. Мы чередовали скотч с «Таскером» и играли в покер. Робин отказался присоединиться к игре. Мне показалось, что он не умеет играть в покер.

– Выпейте виски, Робин, – обратился к нему Фред Грант.

– Не надо мне его, – ответил тот. – Мой живот его не любит. Пива хватит. В нем белки, и спишь потом хорошо.

Дождь прекратился, и облака мгновенно посветлели. Оливы поднялись изогнутыми дугами, их основания скрылись в тени. Капли воды падали с ветвей. Птицы-мыши пропели, их голоса напоминали звуки флейты. А затем голоса смолкли, и на горе Элгон воцарилась тишина. Лес тихо двигался, качаясь взад и вперед. Снова полил дождь.

– Как вы себя чувствуете, мистер Мышиное Дерьмо? – спросил Робин. – Ментальные симптомы уже начались? Это когда ты начинаешь сам с собой говорить в туалете. Со дня на день начнутся.

Ментальные симптомы уже начались. Я вспомнил, как ударился головой о потолок пещеры. От этого появилась шишка. Вокруг этой шишки могли быть микроскопические разрывы кожи. Я начал понимать ощущения от контакта с филовирусом: я в порядке. Проблем нет. Шансы того, что я ни с чем не контактировал, очень высоки.

Появление вируса СПИДа, Эбола и любых других вирусов из тропических лесов представляется естественным следствием разрушения тропической биосферы. Появляющиеся вирусы выходят на поверхность из мест, где повреждена экологическая обстановка. Многие из них приходят из разорванных границ тропических дождевых лесов или из тропической саванны, которую быстро заселяют люди. Тропические дождевые леса – глубокие резервуары жизни на планете, они содержат большую часть видов растений и животных. Дождевые леса также являются крупнейшим резервуаром вирусов, так как все живые существа несут в себе вирусы. У выходящих из экосистемы вирусов есть тенденция распространяться по человеческой популяции волнами, словно эхо от умирающей биосферы. Вот названия некоторых новых вирусов: ласса, вирус Рифтовой долины. Оропуш, Росио, Ку-вирус, Гуанарито, вирусный лошадиный энцефалит, оспа обезьян, лихорадка Денге, Чикунгунья, Хантавирусы, Мачупо, Хунин, похожие на бешенство штаммы, мозговой вирус леса. И ВИЧ – быстро распространяющийся вирус, все сильнее проникающий в человеческий вид, и конца ему не видно. Вирус леса Семлики. Конго-крымская геморрагическая лихорадка. Вирус Синдбис. О’нионгнионг. Безымянный вирус Сан-Паулу. Марбург. Суданский эболавирус. Заирский эболавирус. Рестонский эболавирус.