Солнце в огне - Ксения Хан

ей ответную ухмылку.

– Вы тоже, упрямая госпожа.

– Простите, – кашлянул Лю Соджоль, – мы можем вернуться к обсуждению нашего плана?

Чунсок всё-таки плюнул в его сторону шипящее ругательство, возвращая себе прежний образ вечно недовольного помощника генерала.

– Я спрошу духов снова, – сказала Йонг, успокаиваясь от осознания, что Чунсоку в любом вопросе можно было доверять безоговорочно. – Может быть, они дадут ещё подсказки.

Но гипнотизирование воды в миске Лан ничего больше не дало: Йонг безуспешно всматривалась в отражение неба, темнеющего к вечеру, и чувствовала, как усталость накрывает её, точно плотное одеяло, и в покои Нагиля шла, загребая ногами снег.

Ильсу и Юна зажгли в комнатах фонари ближе к окнам, чтобы те ярче подсветили происходящее внутри для любопытных глаз имперских шпионов, хотя обычно Йонг с Нагилем пользовались фонарями в спальной части комнат, чтобы ничто не выдавало её присутствия.

Она и теперь держалась дальше от окон, ходила осторожно по полу и ждала, когда Лю Соджоль придёт сыграть роль генерала, уставшего после долгого дня в теле Дракона. Он явился в облачении Нагиля, с волосами, завязанными в высокий хвост на его манер, даже повязку с ёнкихо надел, чтобы и со спины выглядеть похожим. Йонг молча ему кивнула и, пока он медленно снимал с себя тяжёлую турумаги, подготовила ему поднос с едой.

Лю Соджоль сел к столу, покосился на замершую напротив него Йонг. Она снова кивнула – ешьте, сын советника Восточной Фракции. Тот хмыкнул, принялся за ужин.

В комнате было натоплено, и очень быстро он вспотел под непривычной для себя воинской одеждой. Йонг показала на его плечи. Снимите, если душно. Он вскинул брови, но после раздумий последовал немому совету.

Йонг указала взглядом на стул рядом с ним. Тогда Лю Соджоль не смог сдержать тихого возгласа:

– Это мне?

Йонг попросила Хаджуна и Сокву приготовить закрывающий грудь доспех для сына советника. Кроме них двоих, Чунсока и Лан, никто больше не знал, что Йонг готовилась к нападению. Она склонилась над столом, чтобы совсем заглушить звук своего голоса, и заговорила:

– Покои генерала – опасное место, господин Лю. И несмотря на охрану, сюда может проникнуть любой враг, считающий себя выше Мун Нагиля.

– Люди наместника так сильны, вы думаете? – так же тихо спросил сын советника. Йонг мрачно кивнула. – Сильнее воинов дракона?

– Реши я напасть на Дракона, воспользовалась бы сегодняшней ночью, когда он максимально выжат и не может сопротивляться.

– Макси – что?

Йонг кинула на Лю Соджоля сердитый взгляд, тот прикусил язык, проглотив новые вопросы.

– Я думаю, защита вам не помешает.

– Вам это духи сказали?

– Господин Лю.

– Простите. – Он опустил взгляд на свои сцепленные руки и тут же вернул его к лицу Йонг. – Если вам страшно, госпожа сыта-голь, готов уверить: я сумею вас защитить. Иначе бы генерал драконьего войска не доверил мне эту роль.

– Мне страшно не за себя, – ответила Йонг. – Я боюсь за вас. Раз они собираются напасть на Нагиля, вы будете их мишенью. И в ночи никто не станет разбираться, почему сегодня у генерала опального войска лицо сына советника.

Лю Соджоль согласился: он ничего не ответил, сохраняя свой образ молчаливого наблюдателя и слушателя, но нагрудную пластину надел. Йонг потянулась к нему через стол – помочь? Он кивнул.

Пока Йонг завязывала тесёмки пластины, Лю Соджоль тихо проговорил:

– Мне казалось, что вы равнодушны к моей персоне.

– Зато вы к моей – нет, – поддела Йонг. Она уже помогала Нагилю надевать доспехи, которые он прятал под турумаги, и потому помощь Лю Соджолю проблем не вызвала. Было ли это нарушением этикета? Йонг понадеялась, что не переступала границы, и тут же поспешила объясниться: – Я забочусь о вашей жизни, потому что она важна точно так же, как жизни воинов дракона. Нагиль доверяет вам, вы здесь ради моей защиты. Потому я не могу не ответить вам тем же.

Она закончила с завязками, протянула Лю Соджолю чогори. Тот натянул её поверх пластины и сел обратно к столу.

– Вы надели такую же? – спросил он. Йонг качнула головой.

– Меня защищает кое-что сильнее доспехов.

Лю Соджоль прищурился, сверкнули от света фонаря его глаза в полумраке комнат. Йонг смотрела на него не мигая, пока он чуть улыбался.

– Никак не могу взять в толк, – проговорил он спустя одно долгое молчаливое мгновение. – Вы так преданы генералу, что решились оставить свой мир ради него. Что это? Верность, о которой многие люди нашего мира позабыли? Или глупость женщины, подверженной непостоянным порывам слабого сердца?

Йонг не разозлилась, как думала. Она потянулась к пустым чашкам и разлила остывший чай, подавая Лю Соджолю напиток двумя руками. Он приподнял чашку в знак благодарности и сделал глоток.

– Если вы не можете понять этого, господин Лю, – ответила Йонг медленно, – значит, вы не знаете этого.

– Или я просто завидую.

Ответ был простым и прямолинейным, к какому Йонг не была готова, – не так обычно выражались знатные господа Чосона, привыкшие прятать истину за вереницей слов, чтобы разговор звучал как игра. Правда скрывалась за метафорами, легендами о Великих Зверях, те извращались в угоду случаю или мотивам, понять которые сразу тоже было непросто.

Играл ли с ней Лю Соджоль, выражаясь так прямо? Была ли она для него загадкой, которую он хотел разгадать и потому следовал за ней по всему дворцу, нервируя?

– Зависть плохое чувство, господин Лю, – сказала Йонг. Он поставил чашку на стол, придержав её кончиком мизинца.

– У каждого чувства есть светлая и тёмная сторона.

– И вы считаете, что вами движет светлая?

– Надеюсь на это. В противном случае, – он усмехнулся, опуская голову, чтобы голос звучал тише, – генерал намекнул, что вы сдерёте с меня кожу.

Йонг не сумела сдержать ухмылки.

– Довожу до вашего сведения, что это не намёки и не игра слов. А теперь, – она со вздохом встала из-за стола, – с вашего позволения я лягу спать. Ваш футон свёрнут у окна, можете подвинуть к себе жаровню.

Она уже шла к ширме, когда Лю Соджоль окликнул её шепотом:

– Вы уверены, что на нас нападут сегодня?

Йонг посмотрела на него из-за плеча.

– Нет. Но держите при себе меч, господин Лю. Надеюсь, вы чутко спите.

Утром Йонг нашла в сундуках одежду, которую ей оставил Нагиль, бутылочки с маслами. Не зная, для чего конкретно они предназначены, она решила испробовать их в качестве духов. Имуги подсказал, что масло персика усилит его влияние, и на всякий случай Йонг капнула им на подушки и свою шею.

Спать она ложилась с