Якутия - Егор Радов
Шрифт:
Интервал:
- Ну, и что делать?- быстро спросил Ылдя.
- Надо попробовать остановить этого безумца! Как же можно допустить этот ужас, эту катастрофу, эту блажь старого маразматика! Ведь тут же люди живут!
- Ну, попробуйте... - вяло улыбнувшись, сказал Ылдя. - Не знаю, как это у вас выйдет... А я, в конце концов, плевал. Здесь сейчас гнусный Ваня Инокентьев, вот пусть и накроется, А что до Алдана, так это - дерьмовый город, мерзкий, грязный. Пускай взорвется к чертям; вдруг на его месте много золота образуется? Золото лучше,чем жители. Вы, конечно, если хотите, можете попытаться что-нибудь сделать...
- Я... - начал Жукаускас, но тут их самолет пришел в движение и медленно поехал на свою стартовую полосу.
- Все! - торжественно молвил Ефим. - Мы отбываем. Перестаньте, не надо строить из себя благородного защитника вшивых городков, главное, радоваться, что мы с вами уцелеем!
- Это плохо, несправедливо, - мрачно заметил Жукаускас.
- Ну и ладно! - довольным тоном воскликнул Ылдя и вытащил из кармана папиросу.
- Ничего, - тихо заявил Софрон. - Вы еще пострадаете, помучаетесь, совесть-то - вещь упорная.
- Да брось ты!.. - засмеялся Ефим.
Они ехали мимо спешащих солдат, мимо складов, деревьев и высокой травы к прямой ровной дороге, с которой летательные аппараты отправлялись в небо, разверзшееся сейчас над этим обреченным местом наподобие солнечного последнего спасительного прибежища, куда можно сбежать, имея крылья и мотор, и которое словно звало в свою высь спастись от жуткой гибели, и было прекрасно-синим, словно лучшая бирюза. С какой-то другой полосы взлетал большой зеленый самолет, и дым струился из его зада, как будто погребальный дым из трубы крематория; и этот прощальный знак уносящихся прочь спасающихся военных людей был похож на лицемерную слезу какого-нибудь мерзкого дрессировщика, сперва ломающего животному лапу, а потом, с притворным состраданием, ее лечащего, чтобы привязать несчастную тварь к себе. Другие самолеты тоже готовились к отлету; наверное, все, что высказал назвавшийся Сасрыквой, действительно было правдой, и его ужасный приказ собирались выполнить.
- Мы сейчас взлетим... - лихорадочно прошептал Ылдя, затягиваясь своей папиросой.
Их самолет выехал на полосу, замер на ней, готовясь отправиться вверх, потом взревел турбинами, издавая становящийся все выше и выше характерный свист; и когда этот свист превратился почти в ультразвук, самолет резко устремился вперед, скрипя своими швами и подскакивая на легких дорожных колдобинах, и некий ящик, стоящий наверху позади Жу-каускаса и Ылдя, со стуком упал на пол и отскользил к стене, ударившись о нее, а пепел папиросы Ефима стряхнулся ему на штаны.
- Наконец-то!.. - облегченно воскликнул Ылдя. - Едем!
Софрон смотрел в иллюминатор на покидаемую ими красивую местность, и мучительная грусть охватила его, словно подлинная вера в Бога. Они неслись, убыстряясь; пол вибрировал, крылья тряслись; и вдруг все разом прекратилось, и какая-то сила словно вытолкнула их вверх, и они стали куда-то взмывать, словно на качелях, а потом, вместо того, чтобы рухнуть обратно вниз, размыто зависли в пустом пространстве, невесомо там застыв.
- Чудесно! - восхищенно сказал Ылдя, держась руками за ручку ящика. - Пусть они остаются! Не правда ли, здорово?
Жукаускас был бледен и дрожал.
- Что с вами? - испуганно спросил Ефим, смотря ему в глаза.
Софрон положил ладонь на свой потный лоб, вздохнул и опустил лицо вниз.
- Мне... очень страшно... он... так летит... поворачивает...
Самолет действительно летел почти под прямым углом к земле, выруливая на свой курс. Ылдй расхохотался, хлопнул в ладоши, на время отпустив руки от ящика, и громко сказал:
- Перестань, немножечко поболтает, и амба! А так бы взорвались!
- Да, я понимаю... - вяло вымолвил Жукаускас.
- Ну и вот! - воскликнул Ылдя и прыснул.
Они летели прочь от Алдана, достигая все более большой высоты. В небе не было никаких облаков, и скоро полет стал совершенно незаметен для находящихся на борту. Ефим отпустил ручку ящика и стал смотреть в иллюминатор, довольно причмокивая; Софрон слегка порозовел, но головы не поднимал и не издавал никаких звуков. Они летели вдаль, словно ангелы, покидающие место божеского суда, и реки, текущие под ними, были извилистыми, как маковые стебли. Поля и леса, разноцветно расположившиеся внизу, заставляли восторгаться красотой земной суши; никаких домиков и дорог уже не было видно - только дикая якутская природа; тень самолета живописно перемещалась по поверхности тайги, и солнце отражалось в небольших озерках и прудиках, пуская зайчики в глаза наблюдающего полет Ылдя. Он щурился, улыбался и мотал головой, Софрон робко посмотрел на него, пожевал губами, а потом нерешительно сказал:
- Дайте мне тоже закурить, что ли.
- На здоровье! - образованно ответил Ылдя. - Берите, дружок, зажигайте, вдыхайте.
Через некоторое время самолет начал резко поворачивать, Софрон съежился, закрыл уши руками и выронил свою почти докуренную папиросу. Ефим озабоченно привстал и посмотрел в иллюминатор.
- Что же это?.. - проговорил он. - Мы никак возвращаемся!
- Чего?.. - тихо спросил Жукаускас.
- По-моему, мы летим туда же, откуда вылетели. Это же маразм!
- Да не может быть! - сказал Софрон, отнимая руки от ушей.
- Сейчас посмотрим... Увидим...
Развернувшийся самолет выровнялся, и его полет опять стал незаметным и приятным. Ылдя всматривался в пролетаемый ими пейзаж, пытаясь найти в нем какие-нибудь знакомые черты. Реки извивались, точно маковые стебли, тайга была необъятной и зеленой. Появилось прямое шоссе, идущее прямо через тайгу. Виднелись прудики и озерки. И вдруг, когда начались маленькие строения, и самолет начал снижаться, Ефим Ылдя отпрянул от иллюминатора, издал пораженный вопль, ударил себя ладонью по животу и печально сел на свое место.
- Что такое? - испуганно спросил Жукаускас, беря в руки свою потухшую папиросу, лежащую около его моги.
- Мы подлетели обратно к Алдану! Что он - камикадзе?!... Или все это было шуточкой?! Козел лысый, ничего, у нас есть оружие, мы его заставим...
Софрон насмешливо посмотрел на суетившегося Ылдя.
- Вы что, ничего не понимаете?..
Ефим изумленно поднял глаза.
- О чем? А вы понимаете? Так что? Что же это?
Жукаускас засмеялся, слегка вздрогнув, когда самолет провалился в воздушную яму и на миг словно бы стал стремительно падать.
- Она у нас на борту! Сейчас мы сбросим ее!
- Ее? Кого ее? Вы свихнулись? - раздраженно воскликнул Ылдя.
- Да бомба же атомная!.. - нервно расхохотался Софрон, защелкав пальцами. - Нам ее погрузили, а сейчас ее сбросят. Вот почему в этом самолете никого больше нет. Сейчас пилот нажмет на кнопочку...
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!