Король моего сердца - Юлия Вакилова

Убедившись, что дамы заняли положенное место, мужчина на каблуках повернулся обратно к очагу и заговорил, глядя то на пламя, то — отчего-то — на дверь. Впрочем, зазвучавшие слова довольно скоро разъяснили значение его взгляда.

— Уверен, что Ваше Высочество уже представляет, по какому поводу мы все здесь собрались. К сожалению, пока в нашем тесном дружеском кругу не хватает одного участника. Впрочем, очень скоро он к нам присоединится, теперь я в том нисколько не сомневаюсь.

Эллери с трудом удавалось скрывать мелкую дрожь, ей даже пришлось переплести пальцы, чтобы ненароком не выдать свою слабость.

— А знаете, что будет самым надежным гарантом его здесь появления? — не дожидаясь ответа, Гордон с ухмылкой произнес, поворачиваясь к сидящей принцессе: — Вы, моя прекрасная леди.

— Гордон, — она перестала обращать внимание на титулы и взмолилась в отчаянном желании узнать правду. — Что здесь происходит? Я отказываюсь это понимать!

Мужчина резко перестал улыбаться. Он впился взглядом в расширенные от страха и непонимания зеленые глаза девушки и примирительно произнес:

— Давайте будем откровенны друг с другом, Эллери. Однажды вам не посчастливилось стать объектом вожделения одного недостойного, низкого человека, признающего власть только грубой силы да подлости. Я знаю это, мне рассказала Дария.

Эллери едва поборола желание повернуть голову и встретить взгляд подруги — что сейчас говорили глаза той? Чего ради она пошла на обман и заставила ее этим вечером прийти сюда?

— О, верно вы гадаете, каково здесь роль вашей прекрасной подруги? — уловил ее мысли собеседник и с горечью рассмеялся. — Здесь все очень просто. Дария — моя невеста.

Пораженный вздох принцессы переплелся со вздохом брюнетки, полным сокрушенной печали и тоски.

— Несостоявшаяся невеста, — уточнил мужчина, теперь глядя лишь на застывшую рядом с Эллери девушку. Во взгляде его царила обреченная задумчивость. — Престол должен был отойти Оркесу, богатства герцога Барти ничуть не уступали королевской сокровищнице, потому отец не видел ничего зазорного, если моя нареченная не будет голубых кровей.

Эллери сглотнула, переваривая услышанную — невероятную! — информацию. Значит, Дария должна была стать супругой принца? Но почему все это время она молчала?

— Но затем… — Гордон замолчал, позволяя девушкам самим мысленно восполнить недостающую часть картинки. — Моего брата убили. Жестоко, подло. И я в одночасье стал наследником престола. Оставалась последняя надежда на то, что брат успел посеять свое семя, что в вашем чреве, принцесса, растет будущий король. — Он в упор посмотрел на нее своими страшными темными глазами, и она опустила взгляд, догадавшись, что последует дальше. — Но и эта надежда растаяла как дым, когда Дария сообщила, что никакого ребенка нет и не будет.

Подруга дернулась, словно пытаясь что-то произнести, но ей не дали слова, мужчина вновь заговорил, становясь все холодней и отстраненней, точно погружаясь во власть воспоминаний — или же скорби по утраченным надеждам.

— Конечно, вы вполне могли солгать об этом, — его глаза изучающе опустились к плоскому животу Эллери. — Но что-то мне подсказывает, что и на сей раз удача отвернулась от меня.

Девушка прочистила горло и чуть хрипло произнесла, одновременно начиная страшиться звуков собственного голоса здесь, в этой пропахшей дымом комнате, что медленно напитывалась неотвратимо подступающим предчувствием беды:

— Я сожалею о вашей потере, Гордон. Но, возможно, ваш отец, король Тринис, не станет идти против уже обговоренного союза.

— Мой отец, — с болезненной ожесточенностью перебил ее мужчина. — Теперь желает, чтобы я взял в жены только что овдовевшую супругу брата!

Эллери глухо охнула, осознав, что значили его слова. Рядом с ней бессильно заломила руки другая девушка, но принцессе сейчас было не до Дарии.

— Вы ведь устроили эту встречу не для того, чтобы поделиться своим горем? — собравшись духом, она тихо заговорила, внимательно наблюдая. — Что вам нужно, Гордон?

— Дария мне все рассказала, — заговорил он быстро, в его хриплом торопливом голосе то и дело проскальзывали визгливые нотки — словно человек был на пределе своих физических сил — или же на грани помешательства. — Что вас преследовал некий человек, который разрушил вашу прежнюю помолвку и убил первого жениха. Нет, не бойтесь — он неверно расценил ее побледневшее лицо, с которого в одночасье схлынули все краски. — У меня и в мыслях нет винить вас! Это было бы недостойно мужчины. Вам просто не повезло, что однажды кто-то выбрал вас объектом своей жадной, больной любви — и задался целью во что бы то ни стало сделать своей.

Голова Эллери кружилась со страшной силой, пальцы дрожали так сильно, что скрывать эту дрожь больше не удавалось.

— Во всем произошедшем виноват только он. Король Сапфо, — Гордон выплюнул это имя с ненавистью, столь осязаемой, что пропитанным ею воздухом стало больно дышать.

Значит, Дария рассказала ему о Сапфо, но умолчала об ответных чувствах самой Эллери? Зачем нужно было это предательство наполовину?

— Когда я понял, кто именно повинен в смерти Оркеса, ничто на свете уже не могло остановить меня. Я хочу взглянуть в глаза человеку, убившему моего брата, человеку, лишившему меня любимой женщины и обрекшего на вечную жизнь в страхе другую. О, сколько всего я хочу с ним сделать! — мужчина осклабился, и пляшущие тени огня отразились в бездонных провалах его глаз. — Вот почему все мы здесь сейчас.

Дария хранила упорное молчание. Краем глаза принцесса видела, как та нервно сминает пальцами тонкий шелк платочка, опустив вниз голову.

— Эллери, теперь вы можете говорить начистоту, я и сам все знаю, но хочу услышать: чем он вас так запугал? Какие угрозы смогли заставить этот хорошенький ротик молчать и не кричать на весь мир, требуя отмщения за смерть мужа?

Принцесса продолжала хранить обреченное молчание. Любое слово могло сыграть против Сапфо, любой звук, вырвавшийся из ее рта, скажет Гордону больше, чем десятки нагроможденных друг на друга лживых фраз.

— Жаль, — с легким сожалением констатировал собеседник. — Я вижу, вы не настроены на откровенность. Значит, придется выпытывать подробности у непосредственного виновника.

Она измученно вскинула на него глаза, из последних сил сражаясь с рвущей душу болью:

— Почему вы думаете, что он должен быть здесь?

— О, это моя самая любимая часть сегодняшней ночи, — мужчина рассыпался в хриплом каркающем смехе. — Сапфо примчится сюда, как только получит мое небольшое послание. А именно — Вашу ленту для волос, перемазанную кровью. Кровь, конечно, не ваша — но откуда ему это знать.

Лента для волос? Эллери кинула ненавидящий взгляд в сторону подруги — и не ошиблась. Плечи той виновато опустились под гнетом неопровержимого обвинения.

Гордон расценил этот взгляд иначе.