Чисто семейное дело - Полина Дельвиг

Молодой человек осекся, но, взглянув в ее серые, безжизненные глаза, понял, что не ошибся в своем выборе.

— Да, абсолютно на все.

— Даже если это будет чужой ребенок?

Вальтер на секунду отвел глаза в сторону.

— Честно говоря, не совсем так… Ребенок не может быть совсем чужим. Он должен быть хоть немного похожим на своих родителей. — Тут он замолчал и через небольшую паузу добавил: — Понимаете, мы с сестрой близнецы…

Две официантки со жгучим любопытством следили за странной парочкой. Парень-то явно иностранец, но эта лахудра как по-заграничному чешет…

— Понимаю, — Елена поразилась своему хладнокровию, — значит, мы должны с вами… — она замялась, подбирая подходящее немецкое слово, — спать вместе?

— Получается, что так. — В отличие от Луниной юноша все же испытывал некую неловкость.

— Не вижу причин, чтобы отказать человеку в беде. — Девушка допила кофе и отодвинула чашку. — Но согласитесь, было бы справедливо и от вас ожидать ответной благодарности.

— Конечно! Вы только скажите, чем я смогу помочь?

Теперь паузу держала Елена. Нельзя просить слишком много, иначе он уйдет, но и продешевить ей не хотелось. А главное, главное, что цель должна быть достигнута. Любой ценой. Обратно в свою деревню она не вернется.

Сложив руки на столе и прямо глядя своему собеседнику в глаза, девушка негромко произнесла:

— Мне необходима квартира в Москве и некая сумма денег. Не бойтесь, не очень большая. Я должна посчитать и завтра скажу точно. Если вас устраивают такие условия, то… — она пожала плечами.

— Согласен! — Вальтер не верил в удачу. — А нельзя прямо сегодня? Понимаете, время… И потом, вдруг вы передумаете? — Он рассмеялся. — Боже, что я говорю! Просто вы мне очень нравитесь, Елена. Кто знает, может, сегодня решится и наша судьба? Я свободен, вы тоже, несколько лет мы будем жить в одном городе. Что вы на это думаете?

— Что не стоит мешать чувства с делом. — Фраза из какого-то забытого романа пришлась весьма кстати. Она вдруг испугалась, что немец захочет на ней жениться, а значит, ничего платить не будет. — Давайте остановимся пока на этом. Впрочем, я ничего не имею против, чтобы договор вступил в силу сегодня.

Прошло несколько месяцев. Елена жила недалеко от университета в прекрасной сталинской квартире, которую удалось с небольшой доплатой поменять на купленную кооперативную в Чертаново. Вальтер иногда заглядывал узнать, как дела, что говорят врачи. Первое время он пытался продолжить их отношения, но молодая женщина решительно пресекла все попытки. Это было лишним и ненужным. От первой близости с ним она не испытала ни страха, ни стыда, ни радости — ничего. Просто была цель, и она, Елена Лунина, этой цели добивалась, а сейчас любовник-иностранец становился даже опасным.

К тому же через некоторое время она узнала, что молодой немец на самом деле не сказал правду, а проще говоря солгал. Из отрывков телефонных разговоров стало ясно, что его сестра на самом деле тоже ожидает ребенка. И не трудно догадаться, что не от мужа. Видимо, любовничек оказался совсем не арийцем, иначе зачем затевать весь этот цирк? Ну что ж, это их дело, своего она добилась, а дальше пусть живут как знают.

С нетерпением Лена ожидала родов, ей хотелось поскорее избавиться от ребенка и начать новую, полноценную жизнь. Она будет учиться и работать, работать и учиться, с утра до вечера, перед ней откроются все пути и возможности, а ради этого стоит потерпеть. Шок наступил тогда, когда врачи сообщили, что у нее будет двойня. Вальтер, казалось, даже перестал дышать от такого сообщения.

— Двойня? Ты уверена?

— Так сказали в больнице.

— Этого еще не хватало.

Но вскоре Елена поняла, что, может, это еще и к лучшему. К концу первой сессии, когда беременность стало невозможно скрывать и на лицах окружающих появилось недоумение, ей пришлось идти в деканат и рассказать о том, что несколько месяцев назад, сразу же по приезде в Москву, ее изнасиловали. В милицию тогда пойти она постеснялась, никого тут не знала, а что может забеременеть, даже не подумала.

Репутация на тот момент у девушки была отменная, все почему-то считали ее незаконной дочерью партийной шишки, иначе откуда у нее такая квартира? Таким образом, вместо осуждения преподаватели и сокурсники проявили высшую степень сочувствия.

Лена быстро смекнула, какое преимущество она получила. Окружающие говорили о ней: «Вы представляете, девочка осталась сиротой, отец, сами понимаете, не может открыто о ней заботиться, над бедняжкой надругались, теперь еще ребенка придется одной воспитывать, но как она держится! Сколько она работает над собой, никто на всем курсе не учится лучше, чем она!»

На этом фоне всеобщего уважения оставить ребенка в роддоме было просто неразумным, ореол святой мученицы мог померкнуть в один момент. И проблема разрешилась сама собой: одного ребенка она отдала, а второго оставила.

Годы шли. Как-то вечером Елена Сергеевна Лунина, иностранный редактор одного из крупнейших литературных издательств, не спеша возвращалась домой. Около самого подъезда ее окликнул высокий, чуть сутуловатый мужчина.

— Елена, это ты? Здравствуй…

Женщина присмотрелась и удивленно отступила назад.

— Вальтер? Как ты здесь оказался?

— Может, пригласишь зайти? — он заметно сдал за те годы, что они не виделись. Елена Сергеевна усмехнулась:

— Ну, пойдем. Заодно расскажешь, что тебе понадобилось на этот раз.

Вальтер молча последовал за ней.

Хозяйка открыла дверь и впустила нежданного гостя в квартиру.

— Вряд ли ты приехал посмотреть на свою дочь, но на всякий случай сообщаю: Светлана на море, в Москве ее нет.

— Жаль, — рассеянно произнес мужчина, проходя в просторную гостиную.

— Только не уверяй, что ты приехал за ней. Говори, что надо. Я пока приготовлю кофе.

Вальтер прошелся по комнате и остановился перед фотографиями Светланы.

— Это она. — В голосе Елены Сергеевны по-прежнему звучала насмешка.

— Я знаю, — он обернулся. — Я ведь часто вижу Ирену.

— Ну и как? Нет желания проявить нежные отцовские чувства?

— Ты стала злой, Елена.

— Я и раньше была злой. Просто сейчас у меня появилась возможность говорить все, что думаю. Так о чем ты хотел попросить?

Мужчина достал из полиэтиленового пакета коробку и поставил на стол. Хозяйка рассмеялась:

— Ты решил на этот раз купить меня за бутылку «Наполеона»? Это я так постарела или ты обеднел?

Вальтер сморщился словно от удара.

— Перестань. Мы друг друга стоим. — Он открыл дверцы бара и достал бокалы. — На самом деле это даже не просьба, а скорее деловое предложение