Пропавший голос - Николай Иванович Леонов

– Ладно, войдите, – без особого энтузиазма пригласила его барышня.

Раздалось пиканье домофона.

Открыв дверь, Лев Иванович взглянул в сторону Стаса, чтобы позвать и его, но тут же понял, что друга сейчас лучше не трогать.

Крячко высчитал в уме номер квартиры и набрал его на домофоне. Женщина, откликнувшаяся ему, судя по голосу, была из числа представительниц пенсионного возраста. Вдобавок, как стало ясно Станиславу чуть позже, еще и из местных ревнительниц морали. Едва услышав от неизвестного визитера, что тот желает узнать, здесь ли проживают гражданки Мукомахины, почтенная дама взорвалась гневной тирадой, обличающей похотливых шлындарей, не имеющих ни стыда, ни совести. Попытка Крячко внести ясность оказалась совершенно напрасной. Излишне темпераментная общественная активистка никак не желала уразуметь, что он вовсе не какой-то там похотливый шлындарь, а представитель весьма серьезной структуры, борющейся с преступностью днем и ночью.

Пенсионерка бросила трубку домофона, подбежала к пластиковому окну, распахнула его створку и уже на всю округу продолжила свой гневный спич:

– Нет, ну вы только гляньте на него! Он мне еще и врет, будто служит в милиции-полиции! Как не стыдно? Уже и не мальчик, в годах мужик, а глаз положил на сопливых девчонок! Ай-ай-ай! Позор! Все! Уходи отсюда! Видеть тебя не желаю, срамника, вертопраха, остолопа беспардонного!

Собеседница Крячко громко захлопнула окно, однако продолжила свой монолог. До него доносились отзвуки гневных метафор и эпитетов.

Стас взглянул на Гурова, который смотрел в его сторону и с трудом сдерживал смех, сердито махнул рукой и поспешил к лучшему другу.

Лев Иванович пошире открыл створку двери, изобразил приглашающий жест, пропустил напарника внутрь, шагнул следом и заметил:

– Ну и бабка! Прямо ходячая добродетель. Не удивлюсь, если до пенсии она работала кем-то наподобие прокурора женского монастыря.

Станислав на это ничего не ответил, лишь сердито засопел.

Увидев в приоткрывшейся двери сто четвертой квартиры блондинку лет двадцати, сыщик достал из кармана удостоверение, развернул его, показал девушке и проговорил:

– Добрый день! Старший оперуполномоченный Главного управления уголовного розыска Гуров Лев Иванович. А это мой коллега Крячко Станислав Васильевич.

– Здравствуйте, входите, – сказала девица, отошла в сторону и тревожно вздохнула.

Опера прошли через прихожую и оказались в зале, где увидели вторую блондинку, точно такую же. Девушки были в одинаковых байковых халатах до пят и выглядели, как зеркальное отражение друг друга.

– Мы вас слушаем, господа оперуполномоченные, излагайте! – ответив на приветствие, предложила вторая сестра.

Судя по ее уверенному тону, в этой паре она была ведущей.

– Для начала будьте добры, назовите себя! – оглянувшись и как бы сверив внешность сестер, предложил им Крячко.

– Маргарита! – представилась вторая, кивком указала в сторону первой и назвала ее: – Арина.

– Так вот, Маргарита и Арина. – Голос Гурова был безмятежным, невозмутимым. – Нас интересуют двое молодых людей, которые, вполне вероятно, вам хорошо знакомы. Это Леонид Фоминин и Алексей Рублев. Скажу сразу, ничего серьезного за ними нет. Для нас они важны лишь как свидетели, которые, скажем так, не слишком настроены на откровенность. Поэтому нам надо знать вот что. Были ли они у вас позавчера, примерно с десяти утра до шестнадцати?

Сестры молча переглянулись, как бы советуясь, что лучше сказать. Например, что парни у них были, или, наоборот, они их в глаза не видели.

Поскольку пауза затягивалась, снова заговорил Стас, доверительно приглушив голос:

– Девчонки, нам безразлично, для чего именно они могли к вам прийти, попить чаю или скипидара. Нам по барабану, чем вы тут могли заниматься, обсуждали, есть ли жизнь на Марсе, или играли в чехарду. Нам нужно знать, были они у вас или нет. Вот и все!

Еще немного помявшись, сестры наконец-то сообщили незваным гостям, что позавчера Леха и Ленька у них были, но недолго. Уже в одиннадцать парни куда-то уехали. Куда именно, им неизвестно.

– Ну что ж, спасибо за информацию, – сказал Лев Иванович, выслушав сестер, утвердительно кивнул и направился к выходу. – До свидания!

– Пока! – обронил Крячко, зашагав следом за товарищем.

Когда Гуров уже взялся за ручку входной двери, сзади послышался голос Маргариты, источающий томные нотки:

– Мужчины, а вы очень сильно спешите?

Лев Иванович чуть заметно усмехнулся, оглянулся и негромко, но твердо произнес:

– Да, у нас очень много дел. Работы невпроворот.

– Очень жаль. Мы могли бы выпить чаю, поговорить. – На лице девушки светилась весьма многообещающая улыбка.

– Как-нибудь в следующий раз! – шагнув через порог, выдал Гуров.

– Да, в следующий раз! – повторил его слова Станислав, окинув Маргариту взглядом скупца, которому добровольно приходится рвать в клочья лотерейный билет с джекпотом, выпавшим на него.

Загрузившись в свое авто, опера вкратце обсудили итоги визита в Брыкалино. Было очевидно, что сестры Мукомахины не врали. Это означало, что Фоминин и Рублев позавчера не менее пяти часов находились непонятно где. На этот период времени подтвержденного алиби парни наверняка не имели. Но тогда получалось, что они вполне могли поехать в Столетово и совершить кражу кота.

Вот только как им пришлось это делать? Со стороны улицы Чайковского незамеченными они пробраться не могли. От соседей справа и слева – крайне маловероятно. Со стороны Рублевых? Вероятность есть. Но свидетелей того, что парни в тот день появлялись там, около двора, найти не удалось. Кроме того, следовало учесть и тот факт, что территорию Рублевых и Фомининых разделял высокий – более двух метров! – забор из бетонной плиты, с торчащими поверху острыми прутами арматуры, срезанными диском болгарки под острым углом.

– Ого! Гляди-ка! Какая в стороне Столетова тучища грозовая! – глянув в окно дверцы со своей стороны, с некоторым восхищением произнес Станислав.

– Теперь, как я погляжу, в этом районе льет чуть ли не каждый день, – тоже взглянув в окно, с досадой констатировал Гуров. – Да, ничего хорошего в этом нет. Если бы не вчерашний дождь, то можно было бы вызвать кинолога с собакой, чтобы обследовать участки Фомининых, Рублевых и всех их соседей. Но теперь уже ничего не поделаешь. Если и вчера дождь шел, и сейчас там ливень, то, понятное дело, следов уже искать не стоит.

В этот момент мимо них в сторону второго подъезда прошли двое сотрудников полиции, лейтенант и старший сержант. Господам полковникам сразу бросилось в глаза, что парни явно были под газом. Подойдя к домофону, лейтенант грубо потыкал пальцем в кнопки и что-то недовольно проорал в микрофон.

Лев Иванович опустил стекло дверцы со своей стороны и прислушался.

– Ритка, открывай! Ты что, зараза, кренделей захотела? Сейчас получишь! – продолжал кричать лейтенант.

Опера переглянулись.

– Это они к Мукомахиным! – сразу же определил