Живой Журнал. Публикации 2001-2006 - Владимир Сергеевич Березин
Шрифт:
Интервал:
— Но факт остается фактом. Она выбирает негигиеничный способ. Я в прошлом году делала обзор статей из найчных журналов типа «вопросы психиатрии» и т. п. Пользовалась университетской
— Делала я в прошлом году обзор статей на тему самокалЕчения. Смотрела вполне себе статистику во всяких журналах типа «вопросы психиатрии» и обзоры к этой статистике. Попали в статистику те, кого в неотложку привозили после тяжелых самотравм и там откачивали потом. Там сначала проценты — сколько женщин, сколько мужчин занимаются этим на постоянной основе. Как они это любят делать: таблетки пьют, душатся, режутся или головой об стенку колотятся… Ну и возраст, достаток, образование тоже.
А потом еще этим гражданам опросники давали и интервью с ними проводили, типа «почто, друг Вася, ты с собой такое делаешь?» И они там что-то говорили.
Ну и вышло, что те, кто режутся — это в основном женщины. И вообще те, кто более длительный период такой образ жизни ведут — тоже женщины. И это, вроде бы потому, что мужики более удачно себя убивают. Сил у них больше и если решили самоубиться — пулю в лоб пускают или харакири делают и никаких больше проблем. А дамочки — те побаиваются или эстетическое чувство им не позволяет. Не любят они кровавых сцен и мозгов на стенах. Пытаются таблетками или топятся там… Ну а это все более долгое время занимает и рыцари на белых конях их чаще откачивают.
Но был еще процент тех, кто вовсе не самоубиться хотел, а так, немножко поиграть. Вот про них-то я писала выше. Состоятельные дамочки, семейные тоже, все у них есть, ан нет — режутся.
— Да, чудны твои дела, Господи.
— Ну… Господь-то тут уж точно не при чем.
Извините, если кого обидел.
20 августа 2006
История про разговоры СDLXV
— В силу ряда обстоятельств я сегодня вспоминал и никак не мог до конца вспомнить один очень известный текст. Интуитивно он привязан в моём сознании к Хемингуэю, но вот откуда он — я не могу понять. Речь идёт о мимолётном рассказе про человека, что стрелял с чердака, но вот по лестнице уже грохочут сапоги, винтовка выброшена в соседний двор, и стрелок судорожно пытается смыть собственной мочой пятна ружейной смазки и порохового нагара.
Внутри меня эта история хорошо сопрягается с Венским восстанием 1934 года, хеймвером и пальбой на улицах. Но где это место у Хемингуэя — я никак не могу вспомнить. Но это может быть какой-нибудь текст об Испании — с эпизодическим воспоминанием.
Буду благодарен, если кто разрешит это моё недоумённое состояние. Завидую вашей уверенности.
Понятно, что вся эта задача нечто вроде выяснения того, чем ворон похож на конторку. Но я — не Алиса, и не сознаюсь в невежестве.
— Увы, не помнится…
— Ладно.
— Поиск ничего не дает, верно. Попробуйте получше вспомнить историю?
— Отчего же! Поиск даёт статью какого-то военного журналиста, в которой эта история дословно пересказывается. Не может же эта история быть плодом коллективной галлюцинации — моей и газетой «Группы Альфа»?!
— Тогда проще связаться с автором заметки из «Группы Альфа»?
Да ну его. Вот что он пишет: «Эти писатели — спасители войн — могут быть людьми сколь угодно скромного дарования и сколь угодно сомнительного морального облика. Эрнест Хемингуэй был, безусловно, на порядок крупнее любого другого писателя, пытавшегося описать гражданскую войну в Испании. Но все его попытки ни к чему не привели — в книгах осталась некая “война вообще”, украшенная двумя-тремя деталями — действительно яркими, но не имеющими никакого отношения конкретно к испанскому театру. К примеру, эпизод с безымянным стрелком на крыше, судорожно пытающемся, прислушиваясь к топоту на чердачной лестнице, собственной мочой смыть с пальцев следы ружейного масла от выкинутого в соседний двор автомата, куда более уместен в Гамбурге 1923-го или в Чикаго 1929-го». Ну, что, никто не знает? Никто, да?
— Это Хемингуэй. Ищите в двухтомнике, в четырехтомнике нет этого. А в двухтомнике точно есть.
— Что значит двухтомник? Кашкинский? 1959 года?
— 59 года, естественно. В первом томе, по-моему. Кажется, среди рассказов, в начале которых «газетная» вырезка.
— То, что вы имеете в виду называется сборник «В наше время» — но этого там нет — я только что посмотрел.
— Да, сборник «Наше время» так устроен — и в нем нет. Но, тем не менее в двухтомнике читал, давно. И мне кажется, что сюжет был связан с мексиканцами. Извините, если что не так.
— Ну, очень хорошо. Но где там искать — понятно, что в «Оружии» это не должно быть.
— Так где? Где?
Извините, если кого обидел.
20 августа 2006
История про разговоры СDLXVI
— Слушай, а тебе не в падлу всё это выкладывать?
— Нет, не в падлу. Помнишь историю про интернет пресс-конференцию Президента Путина?
— А вот следующий вопрос… Житель Нижнего Новгорода Иван Синдерюшкин, 1970 года рождения, проживающий на улице Автостроителей, дом 5 квартира восемь, телефон 334–342, IP 345.34.967.23 спрашивает нас: "А не в падлу тебе, Вова, на эти вопросы отвечать?". Отвечаю: не в падлу, Иван Николаевич.
И мне так же.
— Ну всё уже выложено, зачем? Жалкие литературные премии уже получены, гонорары выплачены, теперь-то что? Ты присоединяешься к этому хору мальчиков и Бунчиков, что на разные лады повторяют — вот страна, что мы просрали, темницы пали, а свобода с похабною улыбкою ждала у входа, или, наоборот — вот светоч правды, что зажгли пятнадцать лет назад… Полип Советской власти вырезан из жопы мира…Не противно?
— А чего противного? Я гибели империи очень серьёзно отношусь. К тому же у меня тогда любовь была — а когда любовь, так что тебе империи? Когда любовь, можно и про погоны с партийностью забыть. Кстати, ты вообще-то ты мой внутренний голос, и можешь заткнуться.
ЧИТАТЕЛЬ ШКЛОВСКОГО
Читаю Шкловского.
Он пишет о своём детстве.
Все воспоминатели начинают с этого.
Шкловский пишет: «фамилии подрядчика не помню, фамилия архитектора, про которого не рассказывали анекдотов — Растрелли».
Это про Смольный.
Теперь анекдот появился. «Архитектор — расстрелян».
Читаю Шкловского и еду в метро, пересаживаюсь и снова еду.
В тупиковом конце станции на скамейке сидят двое — худощавые серьезные ребята лет двадцати. Заполняют какие-то ведомости, бланки, говорят о своём, спокойно и неторопливо.
В руках у одного вдруг мелькает пачка
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!