Академия Проклятий. Урок восьмой: Как выйти замуж за темного лорда - Елена Звездная

– Вы… вы себя контролируете? – потрясенно спросил Унар.

– Да, – голос у магистра стал низким и хриплым рыком, – и я запомню твою попытку умыкнуть мою невесту со свадьбы.

Но, несмотря на случившийся забавный момент, я вдруг поняла, что Риану сейчас тяжело. Очень тяжело. И он мрачно смотрел в чашу, словно пытался решиться сделать последний глоток.

– Еще один, и все? – шепотом спросила я.

– Два. Глотков семь, как семь кругов ада. – И вдруг встревоженный взгляд на меня и вопрос: – Ты не боишься?

Я честно солгала:

– Нет.

Риан улыбнулся, кивнул и махом, резко сделал два последних глотка.

Замер… затем чаша выпала из его страшных сейчас рук, и полуразрушенный храм в Хаосе потряс рык пробуждающегося монстра Бездны… Потряс до основания, потому что задрожали стены и сверху посыпалась каменная крошка, и скрежет раздался, и…

– Риан, а ведь к моменту исполнения супружеского долга ты ведь вновь станешь как прежде, да? – робко спросила я.

И монстр застыл. Затем вскинул голову, пристально посмотрел на меня и хрипло прорычал:

– Да, конечно.

– Это хорошо. – Я робко улыбнулась, в ужасе разглядывая и значительно увеличившийся рост магистра, и шипы, и хитиновую броню, и руны… огненные, и руки… с когтями. – Нет, я тебя все равно люблю, просто тебя такого я согласна любить исключительно… духовной любовью.

Монстр напряженно смотрел на меня.

Зябко пожав плечами, я напомнила:

– И уже рассвет скоро, так что можно переходить к… исполнению супружеского долга.

Риан улыбнулся. Нет, это все еще был монстр, но улыбка, мудрая, понимающая, согревающая мое сердце, принадлежала, несомненно, магистру. И когда мой темный лорд начал стремительно меняться, возвращая себя прежнего, я смотрела на него, смотрела и понимала – он самый красивый во всех мирах… когда не монстр. А еще я поняла, что черные вены на его лице – это такие мелочи… в сравнении с обширными возможностями всей темной крови.

И когда Риан вновь стал прежним – полуобнаженным темным лордом, с рассыпавшимися по плечам черными волосами и даже без капельки крови на теле и шрамов от рун, я поднялась на колени, потянулась к нему, обняла могучую шею, заглянула в черные, чуть мерцающие глаза и прошептала:

– Так лучше.

– То есть упоминание о супружеском долге было попыткой вернуть меня в нормальное состояние? – с ходу понял Риан.

– А ведь подействовало, – глядя на него честными глазами, ответила я.

– И еще ка-ак, – коварно протянул магистр.

В следующее мгновение я оказалась подхвачена на руки, после Риан поднялся на алтаре и просто с него спрыгнул.

– Унар, что с ритуалом? – прозвучал его вопрос.

– Завершен, – с поклоном ответил дух-хранитель.

– Возвращайся, – приказал мой муж.

И дух, вспыхнув черно-зеленым огнем, исчез! Совершено исчез… ну, кроме одной маленькой змейки, которая поспешила незаметно юркнуть за колонну.

– Унар! – раздраженно прошипел Риан.

Змейка тоже вспыхнула огнем и исчезла.

И как-то сразу ветер загудел, завыл, и очень остро ощутилось наше одиночество в полуразрушенном храме.

– Ты готова? – поинтересовался Риан, глядя на сжавшуюся у него на руках меня.

– Нет, – честным шепотом ответила я.

– Зря-а-а, – протянул лорд-директор, – придется тогда действовать без подготовки.

И он решительно направился к разлому в стене.

Мы покинули храм, после магистр осторожно пронес меня через полуразрушенную стену и спрыгнул на красноватый песок Хаоса. Ветер ударил жаркой волной в лицо, где-то внизу, в песке, зашипели змеи, и это уже был явно не Унар, вдали послышался рев какого-то животного… Мне захотелось обратно в храм! И пусть там алтарь весь в крови, но все же там было как-то безопаснее…

– Не бойся, – мой муж улыбнулся, – это просто Хаос, но мы не к нему идем.

Шаг, и вдруг словно отсекается часть этого мира, а Риан больше не проваливается почти по щиколотку в песок.

Еще шаг – и становится тихо, так тихо, что я слышу его и мое сердцебиение, звук дыхания, шелест звезд…

Еще один шаг – и красноватый песок меняет цвет, вдали слышится шум воды, а все пространство заполняется звездным сиянием.

– Все, мы в Изломе, – сообщил Риан.

Он пронес меня еще немного, а затем отпустил, и мне мгновенно стало жаль туфли, утонувшие в песке. Торопливо разувшись, я подхватила обувь и подол платья и побежала на пригорок, слыша, как ускоряется биение моего сердца, и желая увидеть…

Океан!

Огромный, сине-зеленый, чуть светящийся в полумраке океан! Бескрайний, сейчас совершенно тихий, лишь у берега волны лениво набегали на белый песок…

– Риан! – Я обернулась, восторженно указывая ему на это чудо.

Загадочно улыбаясь и держа руки в карманах брюк, магистр подошел, встал рядом со мной и спросил:

– Нравится?

– Очень! – выдохнула я.

Но после задумчиво заметила:

– Правда, цвет какой-то… слишком зеленоватый… Океан ядовитый, да?

Риан ничего не ответил, но цвет воды вдруг стал синим. Насыщенным синим! Без зелени совершенно.

– А можно иначе… – протянул магистр.

И вся поверхность океана вдруг покрылась нежными розовыми цветами!

– А можно просто убрать, – вновь сказал Риан, – и тогда останемся только ты и я, и я вновь буду слышать лишь твое дыхание.

И океан исчез! Совершенно исчез, словно его тут и не было!

И свое дыхание, на миг затаившееся, услышала я сама, потому как понимала – сейчас все и произойдет…

– Идем, – магистр мягко обнял меня за плечи, – здесь совсем близко.

Появилось упрямое желание врасти в песок и никуда не двигаться. Но песок, к моему искреннему удивлению, вдруг как-то обмельчал, и теперь казалось, словно он лишь чуть припорошил дорожку, а потому Риан беспрепятственно повел меня в нужном ему направлении. И, несмотря на полумрак, вскоре я разглядела расстеленное прямо на песке большое белое покрывало, корзинку с чем-то на его краю, несколько сложенных полотенец.

– То есть можно искупаться? – обрадовалась я.

– Конечно, – с улыбкой согласился Риан, – это Излом, в нем нет ни единого живого существа, кроме нас с тобой, так что океан совершенно безопасен.

– Так я могу пойти купаться прямо сейчас? – несмотря на истеричные нотки в голосе, я надеялась, что меня отпустят.

Риан усмехнулся, подхватил на руки и понес к покрывалу, милостиво сообщив: