Путешественница. Книга 2. В плену стихий - Диана Гэблдон

Джейми поднялся с койки, потянулся, опершись о стол и разминая затекшие плечи, а потом наклонился и поцеловал меня между бровями.

— Не переживай, англичаночка. Я поговорю с управляющим Джаредовой плантации — возможно, он подыщет для малого подходящее занятие или…

Его прервал донесшийся сверху крик.

— Аврал! Свистать всех наверх! Слева по борту! Тревога!

За встревоженными возгласами вахтенного последовали крики и топот: команда выбегала на палубу. Крики умножились, последовал толчок, словно «Артемида» резко дала задний ход.

— Да что, во имя Господа… — начал было Джейми, но его слова потонули в грохоте и треске.

Каюта заходила ходуном, он повалился на бок, табурет вывернулся из-под меня, и я оказалась на полу. Масляная лампа при толчке не удержалась в консоли и тоже свалилась, к счастью, потухнув при падении. Каюта погрузилась во тьму.

— Англичаночка! С тобой все в порядке? — донесся из ближнего сумрака встревоженный голос Джейми.

— Вроде бы, — ответила я, выбираясь из-под стола. — А что случилось? Мы с кем-то столкнулись?

Не теряя времени, чтобы ответить хоть на один из этих вопросов, он добрался до двери, открыл ее, и с палубы донеслись топот и крики, порой перемежавшиеся резкими хлопками выстрелов из ручного огнестрельного оружия.

— Пираты! — кратко сообщил он. — Пошли на абордаж.

Мои глаза уже приспособились к темноте, и я разглядела, как Джейми, склонившись над столом, вынул из выдвижного ящика пистолет. Он замешкался, чтобы вытащить из-под подушки на своей койке кортик, и, на ходу отдавая распоряжения, направился к двери.

— Забирай Марсали, англичаночка, и забейтесь с ней в трюм, подальше к корме, туда, где лежит гуано. Спрячьтесь за брикеты и ждите.

С этими словами он исчез.

— Матушка Клэр?

Со стороны двери послышался высокий, испуганный голос Марсали. Белое хлопковое платье виделось в проеме бледным пятном.

— Я здесь.

Потянувшись, я сунула ей в руку нож для вскрытия писем с ручкой из слоновой кости. — Возьми на крайний случай. Пошли, нам нужно спрятаться.

Держа в одной руке ампутационный нож с длинной ручкой, а в другой гроздь скальпелей, я проследовала через весь корабль в кормовой трюм. Сверху, с палубы, доносились топот ног, проклятия, брань, выстрелы, а громче всего страшный треск досок. Видимо, «Артемида» сталкивалась и терлась бортами с неизвестным напавшим на нас судном.

В трюме было темно и душно, в воздухе висела едкая пыль гуано. Двигаясь вслепую, мы пробрались в самый дальний уголок.

— Кто они такие? — спросила Марсали. Голос ее звучал странно, поскольку заполнявшие трюм блоки спрессованного гуано приглушали эхо. — Думаете, это пираты?

— Вполне возможно.

Лоренц рассказывал, что Карибское море представляет собой охотничьи угодья пиратских люггеров и прочих суденышек всех мастей и размеров, однако мы надеялись, что на нас ввиду малой ценности нашего груза морские разбойники не позарятся.

— Наверное, у них у всех носы заложило.

— Что? — спросила Марсали.

— Пустяки, — ответила я. — Сиди тихо и не высовывайся. Все равно мы ничего не можем сделать.

Признаться, мне по собственному опыту было известно, что нет ничего хуже, чем беспомощно ждать, пока мужчины сражаются, но никакой приемлемой альтернативы у нас не было.

Сюда, вниз, шум схватки доносился лишь в виде отдаленных, приглушенных ударов, отдававшихся дрожью по всему кораблю.

— О господи, Фергюс! — в ужасе прошептала Марсали. — Пресвятая Дева, спаси его!

Я молча вторила ее молитве, думая о Джейми, находившемся наверху, в центре хаоса. Перекрестившись в темноте, я дотронулась пальцами до той самой точки между бровями, которую он поцеловал всего несколько минут назад, стараясь не думать о том, что это, возможно, было наше последнее соприкосновение.

Неожиданно сверху громыхнуло, и весь корпус корабля содрогнулся.

— Они взрывают корабль! — Марсали в панике вскочила на ноги. — Они нас потопят! Надо выбираться! Иначе отправимся на дно!

— Подожди! — крикнула я. — Это всего лишь канонада.

Но ни слушать, ни ждать Марсали не хотела: я слышала, как она, охваченная слепой паникой, неловко поспешила к выходу, всхлипывая и ругаясь, когда натыкалась на блоки гуано.

— Марсали! Вернись!

В трюме царила полная темнота. Вслепую я сделала несколько тагов в пыльной духоте, пытаясь по звуку определить ее местоположение, но осыпавшиеся груды гуано искажали и приглушали шумы. Сверху раздался грохот еще одного взрыва, за ним почти сразу же последовал другой. Сотрясение подняло еще больше едкой вонючей пыли; я закашлялось, на глазах выступили слезы.

Вытерев глаза рукавом, я заморгала. Нет, не померещилось: из-за края ближнего к трапу отсека виднелось тусклое свечение.

— Марсали! — позвала я. — Ты где?

Ответом был истошный визг, раздавшийся оттуда, где виднелся свет. Огибая препятствия, я выбежала к подножию трапа и увидела Марсали, бившуюся в руках здоровенного полуголого мужчины. Этого толстого, широкоплечего детину со множеством татуировок на жирном торсе и ожерельем из монет и каких-то побрякушек на шее только потешали попытки девушки вырваться.

Но тут он заметил меня, и глаза его на плоской физиономии под пучком перепачканных дегтем черных волос расширились. Рот приоткрылся в глумливой усмешке, демонстрируя примечательно малое количество зубов, и выдал что-то на языке, похожем на испорченный испанский.

— Отпусти ее! — громко крикнула я. — Basta, саbron![21]

На этом мои познания в испанском исчерпались. Мое заступничество, похоже, позабавило пирата. Он ухмыльнулся еще шире, отпустил Марсали и повернулся ко мне. Я швырнула в него один из скальпелей.

Железяка отскочила от его головы. Пират растерялся, отшатнулся, и Марсали, воспользовавшись его замешательством, проскочила мимо и бросилась к трапу.

Пират замешкался, выбирая между нами, но когда Марсали уже добралась до верха и высунулась в люк, он с удивительным для его веса проворством в несколько прыжков настиг ее и схватил за ногу. Она завопила.

Бессвязно бормоча ругательства, я подскочила к подножию трапа и изо всех сил рубанула пирата по ноге своим ампутационным ножом с длинной рукояткой. Пират пронзительно взвизгнул, и что-то маленькое пролетело мимо меня, обрызгав щеку горячей кровью.

Испугавшись, я отпрянула и непроизвольно взглянула вниз — что там упало? Это оказался маленький коричневый палец ноги, мозолистый, грязный, с черным ногтем.

Пират тяжело спрыгнул рядом со мной на настил трюма, так что задрожали доски, и бросился ко мне. Я быстро отступила, но он схватил меня за рукав. Я дернулась — послышался треск разрываемой ткани — и ткнула ему в лицо ножом, все еще зажатым в руке.