Либерия - Марина Голубева

— Давай, вместе! И, раз!

Жижа чмокнула, и Малой вылетел из нее как пробка из бутылки, свалив спасателей на пол.

— А-а-а! — заорал посланник, суматошно отползая от рванувшегося к нему черного щупальца.

— Бежим! — Алексей дернул Аркудия за воротник и, подхватив Демида под мышку, кинулся назад.

Малой орал, рычал, брыкался и размахивал кулаками. Пару раз он чувствительно заехал Алексею в ухо, тот ругался, но ходу не сбавлял. Наконец они заскочили в сводчатый коридор, здесь было относительно тихо и чисто. Демид вырвался из рук, рухнул на пол, затем вскочил и воем кинулся на посланника. Получив удар кулаком в челюсть, Аркудий отлетел к стене и съехал на пол, а Малой развернулся к Алексею. Лицо его перекосилось от злобы, а глаза превратились в мутные черные провалы, словно в них плескалась та самая жижа, в которую он угодил.

— Стой, Демид! Что ты творишь?! — попытался вразумить друга Алексей, хоть и сам понимал — тот его не только не понимает, но, скорее всего, даже не слышит.

— Гы-ы-ы! — взвыл Малой и кинулся вперед, молотя кулаками. Алексей увернулся от удара в лицо, но тут же получил пинок в живот и согнулся, задохнувшись от боли. Упал на колени, оскалился, давая волю зверю, рыбкой нырнул вперед и дернул Демида за ноги. Коробейник охнул, упал навзничь, приложился затылком об стену и затих.

— Вот зараза! — прохрипел молодой человек, вставая.

Рядом, охая и потирая челюсть, приходил в себя господин Аркудий.

— Этот человек сошел с ума! Стал одержимым, бесноватым. Его надо убить! — раздраженно бросил он, поднимаясь с пола.

Алексей услышал характерный звук вынимаемой из ножен шпаги и обернулся к посланнику. Тот, ощерив зубы, выставил вперед шпагу и шагнул к лежащему без сознания Демиду.

— Ты что, господин Аркудий?! — возмущено воскликнул молодой человек, преграждая дорогу посланнику.

— Его надо убить! Он бесноватый! — упрямо повторил тот, и Алексей заметил в его глазах отсвет того же безумия.

Наверное, посланник случайно коснулся этой черной дряни, а может сам воздух подземелья был пропитан злобой. Молодой человек со страхом подумал о том, что он будет делать в темных коридорах с двумя сумасшедшими.

— Убью! — прорычал Аркудий, пытаясь отшвырнуть Алексея в сторону.

Тот, стараясь удержать посланника, перехватил руку со шпагой. Амулет засветился, с пальцев Алексея сорвались зеленые искры, Аркудий дернулся как от электрического разряда и замер, тяжело дыша.

— Что это со мной было? — растерянно спросил он, с недоумением разглядывая шпагу. Взгляд стал нормальным, а лицо перестало кривиться от лютой злобы.

— Э-э-э… — протянул Алексей, опешивший от такой резкой перемены. — Что бы это ни было, оно уже прошло. Забудь. Надо заняться Демидом, — сказал молодой человек, рассматривая зеленые огоньки, пробегавшие по спирали оберега. — Появилась тут у меня одна мысль…

С этими словами он снял амулет и одел на Малого. Плетеный кружок заискрил сильнее, рассыпая яркие брызги. Тело задергалось, выгнулось дугой и рухнуло на пол.

Демид застонал и сел. Глаза у него были испуганные, но совершенно нормальные, и молодой человек облегченно вздохнул.

— Господи, святый Боже… — прошептал Малой, ощупывая себя. — Живой? И впрямь, живой! А я уж думал, сожрала меня эта чертова лужа. Спасибо тебе, Господи!

Малой истово перекрестился и с недоумением и опаской уставился на амулет.

— Ты Алексея благодари, — недовольно проворчал Аркудий. — А то все — «господи», да «господи». Тебя мы из лужи-то вытащили, а не Господь Бог. А Алексей, вон, и амулет свой на тебя надел, чтобы от черного безумия спасти. Он тебе и помог, даром, что вещь эта явно языческая, колдовская.

Демид смущенно опустил голову, затем встал, низко поклонился, коснувшись пальцами пола, и пробормотал:

— Спаси Бог вас! Во век не забуду. Только ты, Алешка, штуку эту колдовскую сними с меня… не гоже мне с ней… рядом-то со святым крестом… не гоже.

— Хватит уж поклоны бить, — буркнул молодой человек, забирая у Малого амулет. — Надо выбираться отсюда.

Но сначала следовало как-то решить проблему со светом. Демид выронил последний факел, когда барахтался в луже, Алексей, его спасая, бросил свой, а тот, что нес Аркудий, валялся на полу и чадил, догорая. Если они останутся в подземелье в полной темноте, то судьба их будет предрешена. К счастью, посланник вспомнил, что видел факела в хранилище — пришлось возвращаться. Там, действительно, обнаружилось два наполовину сгоревших факела и почти целая свеча.

— Что за чертовщина здесь творится! — воскликнул посланник, когда они шли обратно. — Мне кажется, ты, Алексей, знал об этом.

— Не знал, — покачал головой молодой человек. — Хотя предполагал, что в подземелье мы можем столкнуться с чем-то неприятным, опасным.

— Почему? Откуда эта дрянь здесь завелась?

— Я думаю, она тут всегда была. Кремль построен на месте старого языческого капища. Древнее зло… нет, скорее, сила дремала до поры, до времени. А потом что-то случилось. Может и не сразу, а постепенно зло пробудилось. Вероятно, виноваты сами люди с их отчаянием, злобой и ненавистью. И еще, мне кажется роль катализатора… усилителя, — молодой человек замялся, подбирая более подходящее для этого века слово, но Аркудий понимающе кивнул, — сыграла Либерия. Там ведь хранятся не только сочинения по истории и философии, но и магические гримуары.

— Неужто, колдовские книги?! — воскликнул Демид, традиционно крестясь.

— Ну, да. Можно сказать и так.

— Значит, русские цари чернокнижники?! — Аркудий старался говорить сердито, но в его голосе звучала заинтересованность. — Ты за такой книгой сюда приходил?

— Не совсем… — замялся Алексей. — Книги часто объявлялись вредными, запрещались. Не все они были колдовскими, и дело тут не в книгах, а в людях, которые их пишут и используют… Но, действительно, есть книги, обладающие огромной силой. Вот поэтому я думаю, что Либерия в какой-то степени повлияла на пробуждение древнего зла. Точнее не сама Либерия, а тот, кто читал древние гримуары или, хотя бы, открывал их, — Алексей вспомнил, что говорил ему колдун Чурила и почувствовал, как деревянная книга, словно раскаленный кирпич, жжет ему бок через кожаную сумку и толстый жупан. Зря он ее взял. Возможно, всплеск активности темной силы связан именно с этим.

— Значит, во всем виноваты сами люди, — понимающе кивнул головой Демид.

— Люди… И еще кровь. Московские земли щедро политы невинной кровью. Достаточно вспомнить времена опричнины и массовых казней при Иване Грозном. Кровь и ненависть, пробудили силу, напитали ее черной злобой. А Либерия, точнее, некоторые книги, стали проводником… Но это мои мысли, я могу ошибаться.

Пока Алексей говорил, смутные догадки и предположения сложились в четкую картину, и она его пугала. Но это только домыслы. А вот то, что молодой человек увидел в большом коридоре, было вполне реальным, и эта реальность ему совершенно не понравилась. Почти весь пол был залит хлюпающей жижей, в пространстве между стенами причудливо переплетались нити паутины. Пройти здесь они уже не смогут. Правда, справа коридор относительно чистый, но куда он вел — неизвестно. Алексей мрачно рассматривал булькающие лужи. Время от времени в них начиналось какое-то движение, словно там плавали большие змеи. Иногда на поверхности появлялся пузырь, он взрывался, разбрызгивая ошметки липкой мерзости, и из лужи вырывались скользкие извивающиеся щупальца, которые пытались дотянуться до людей. Это им не удавалось, и они с чавкающим звуком засасывались обратно. Вонь стояла такая, что слезились глаза.