Сверкающая надежда - София Лилли

и белая футболка Уэстона быстро оказалась на кафельном полу.

Уэстон поднял меня на рукомойник, и я обхватила его ногами, прижимаясь к нему как можно ближе.

Он начал целовать меня от рта к уху, распространяя короткие, мягкие поцелуи на шею.

Где бы ни скользили его руки по моему телу, они оставляли теплое, покалывающее ощущение. Рука Уэстона скользнула с моего бедра на грудь, все еще прикрытую тонкой атласной тканью, и провела большим пальцем по твердому соску.

Я тихонько застонала, когда вдруг почувствовала его поцелуи на внутренней стороне правого бедра.

Руки Уэстона скользнули вверх по моим бедрам к ткани трусов, и я почувствовала, как его пальцы запутались в трусах, прежде чем он стянул их вниз.

Я была рада, что сижу на этом рукомойнике, потому что мои ноги уже давно бы отказали.

— Дай мне попробовать твою сладкую киску, Луна. — Пробормотал он, прижимаясь к моей коже, и я почувствовала, как по коже начали бежать мурашки.

Кончик языка Уэстона коснулся моего клитора, и он начал нежно посасывать его, стимулируя кончиком языка, давая мне то, чего я хотела сейчас больше всего.

— Блядь… Уэстон. — Простонала я, когда движения его языка углубились в мою киску. Я выгнула спину от его прикосновений, запуталась одной рукой в его волосах, а другой подперлась о ванну.

— Боже, как мне хорошо.

Я не могла насытиться его языком и заметила, как он провел языком по моей складочке и остановился на клиторе.

— Продолжай, пожалуйста. — Прохрипела я.

Адреналин струился по моим венам, и я почувствовала, как в животе медленно завязывается узел.

— Луна? — Услышала я свое имя.

О, черт.

— Ты здесь?

Я даже не могла определить, кто зовет меня по имени, но в одном я была уверена: этот человек не мог войти.

Положив голову мне между ног, Уэстон тоже смотрел на дверь.

— Вот черт. — Прошептал он.

Узел в животе затянулся, я сползла с тумбочки и надела трусики.

— Алло?

Люси.

Тень по ту сторону стеклянной двери приближалась, и надо было что-то делать, чтобы нас не нашли в таком виде.

— Иду, дай мне минутку.

Я посмотрела в зеркало и расчесала пальцами волосы, чтобы сделать менее заметным то, что здесь только что произошло.

Повернувшись спиной к Уэстону, я заплела волосы в косу. Уэстон аккуратно завязал платье узлом, чтобы ремешок не сползал вниз.

— Ты в порядке? Хочешь, чтобы я вошла?

— НЕТ! — Одновременно закричали мы с Уэстоном тоном.

Я в шоке посмотрела на Уэстона тона и покачала головой.

— О-о-о, — засмеялась Люси, — я поняла.

Продолжила она, и мы увидели, как тень на двери молочного цвета удаляется, а стук ее каблуков по деревянному полу становится тише.

Становилось неловко, и все из-за Уэстона, потому что он ответил на вопрос Люси.

— Ладно, мы ведь не выделяемся, правда?

— Спускайся. Она все равно нас вычислит. — Засмеялся он.

Я посмотрела в зеркало и сделала последнюю проверку, разглаживая платье, прежде чем выйти из ванной.

— Ты идешь?

Я толкнула дверь из ванной в спальню Тревора и Люси.

— Э-э… думаю, мне нужна минутка.

Глаза Уэстона опустились на его брюки, где он держал руки перед своей промежностью.

— О. — Ухмыльнулась я.

Благодаря ковбойским сапогам мне не пришлось вставать на цыпочки, чтобы наши губы на этот раз оказались на одном уровне.

Я поцеловала его и повернулась.

Уэстон притянул меня к себе за руку, и я почувствовала его теплое дыхание на своем ухе.

— Просто чтобы ты знала, мы еще не закончили. Я все еще собираюсь закончить то, что начал.

Я смотрела на него, не отрывая взгляда от его слов.

— Я не собираюсь мешать тебе это делать.

Внизу у лестницы уже ждала Люси с двумя красными чашками в руках. С тех пор как я была внизу в последний раз, здесь стало гораздо больше народу, и воздух стал совсем душным.

— А где Уэстон? — Сппросила она, пытаясь подавить смех.

— Очень смешно.

Что я долна была сказать в ответ? Я была уверена, что она знает, чем мы с Уэстоном занимались в ванной, но не хотела в этом признаваться.

Люси взяла меня за руку, и мы нашли дорогу среди людей.

— Так между вами что-то серьезное?

Некоторые стояли в очереди к фотобудке в углу гостиной. Другие играли в пивной понг, среди которых я увидела Картера и Генри. Некоторые танцевали, выкрикивая песни, звучащие на весь дом, а мы с Люси были в центре.

— Думаю, да. — Ответила я на ее вопрос.

— Вот ты где.

Заметно пьяная Ария упала нам на шею, обхватив руками, и обняла нас.

— Пойдемте, поиграем в пивной понг.

Моя лучшая подруга потянула нас с Люси за собой к столу для пивного тенниса, где Генри уже наливал в стаканы баночное пиво.

— Привет. — Поприветствовала я Картера и обняла его, присоединившись к остальным.

Я подбежала к Арии и Люси с другой стороны, потому что на этот раз мальчики были против девочек.

Мы втроем против Генри, Чарльза, который появился из ниоткуда, и Картера.

Брюнетка, приклеившаяся к Картеру, что-то еще прошептала ему на ухо и вышла в сад, где в земле был большой бассейн. Он смотрел ей вслед, пока Генри не ударил его по груди.

— Чувак, здесь играет музыка.

— Да-да.

Он облизнул губы и взял шарик для пинг-понга из чашки с водой, в которой мы чистили шарики.

Первый бросок Картера попал в одну из чашек на нашей стороне, и он поднял обе руки в честь своего броска.

Он раздумывал, кого выбрать, и в конце концов указал на Люси, которая ухватилась за чашку и выпила ее. Так продолжалось до тех пор, пока у нас не осталось четыре чашки, а у мальчиков — шесть.

— Пейсли. — Пьяно воскликнул Чарльз, когда она подошла, и обнял ее за плечи.

У Чарльза и Пейсли было одно и то же лицо.

Только на лице Чарльза была небольшая короткая щетина на челюсти, а лицо Пейсли украшали тонкие женственные черты. Ее волосы были заколоты темно-синей заколкой, и две тонкие вьющиеся пряди свисали ей на лицо.

У обоих были темно-каштановые волосы и голубые глаза.

Пейсли выглядела как спортсменка.

Она улыбнулась нам и застенчиво помахала рукой.

Я знала ее так же давно, как и Чарльза, но определенно не так хорошо, как Чарльза, что мне всегда казалось обидным, потому что я думала, что мы неплохо поладим.

— Ты собираешься играть? — Спросил ее брат, все еще обнимая ее и почти теряя равновесие.

— Я не знаю.

— Пойдем. — Прохрипел Чарльз, и Пейсли поддержала