Странный мир - Сергей Калашников

* * *

На ранчо малолюдно. Само оно немного напоминает толи пионерский лагерь, толи военный городок. Правда, ограждение отсутствует. Одноэтажные корпуса на каменных фундаментах облицованы керамической плиткой. Узкие высокие окна. Вот столярная мастерская. Верстаки, на стене рубанки, киянки, ножовки. В уголке токарный станочек с ножным приводом. Под ним сидит хорёк. На вошедшего — ноль внимания. Стало быть, он тут в своём праве.

В следующем классе сидения расположены полукругом. На стенах образцы вязания, макраме, лапти из ремешков, лыка, верёвок, сандалии. Свайки, шила, крючки, спицы. Понятно, идём дальше. Вот и обычный класс с классическими партами и доской. Химическая лаборатория: штативы с пробирками, огромный шкаф, заставленный емкостями с притёртыми пробками. Сводчатый горн, вытяжные шкафы.

А вот и кузница. Глаза разбегаются от обилия наковаленок, бородков, молотков. Ручные точила, тиски. Да уж, скучать здесь детки не будут. Не ошибся он тогда, когда отправил Федю с этими людьми.

Иван снова на улице этого крошечного городка. Мужчина снимает с покатой кровли тростник и сбрасывает его на землю. Рядом — стопа черепицы. Понятно, пока тепло, идёт замена кровли. За изгородью несколько телят. Ясли с кошениной, поилка. Дальше девушка в просторном загоне заставляет бегать по кругу лошадку. Неподалеку Дон Гуан, или его соплеменник следит за процессом ревнивым оком. С юга пылит по степи арба, запряженная бычком, а правее стайка здоровенных козлов просто пасётся без всякого присмотра.

Кругом посажены молодые деревца. Акации и гледичии узнаваемы. Ещё вязы и ясени. Много неизвестных Ивану видов. Выглядят посадки пока неубедительно, хотя, судя по крошечным промоинам у ствола, их регулярно поливают, причём необильно. Вот! А люди пусть воду экономят. Нет, Иван не возмущается. Он просто заприметил для себя обстоятельство, которое следует принять в расчёт, чтобы гармонично вписаться в эту команду. Аскеты и альтруисты неплохо устроились в здешних степях. Надо бы и ему притвориться таким же.

Единственное в этом поселении двухэтажное здание с пристроенными к нему одноэтажными сараями или навесами. Как раз здесь расположена столовая. Стол, лавки, а во втором ряду лежанки. Обдувает ветерок, Клара как раз подошла. Народ подтягивается к обеду. Поливают друг другу на руки из ковшика. Похлёбка без ограничения, густая, наваристая, с мясом и картошечкой. А к этому еще и пшеничный хлеб. И зелёный лучок.

* * *

Клара растолкала его затемно.

— Вставай, Ленка уже запрягла антилопу.

— Что, какую антилопу?

— Обычную гну, что тележки возят. Забыл уже, что вам нынче в лесничество ехать?

Взгромоздился на облучок рядом с возницей, поехали. Поначалу повозка катила по дороге к Вишнёвке. Позавтракали хлебом с сыром, запивая молоком из фляжки. Тем временем рассвело, и они приняли вправо от дороги и высаженных вдоль неё редких и хилых деревцев. На месте оказались ещё до восхода солнца. Их работа на опушке. Спиливают можжевельник, секут на прихваченной с собой колоде, и в кузовок. Кусты уничтожают не подряд, а через один. Корневища корчуют, вонзая в грунт специально откованные штыри и выворачивая за длинные рукояти. Лена быстро научила его этому несложному делу.

Кстати, девушке лет пятнадцать, но держится она уверенно и спокойно. Вот замерла, прислушивается.

— Кажется, леопард крадётся.

Иван напрягся, поудобней перехватил корчеватель.

— Ты что, его шаги расслышала?

— Смеешься? Это никому не под силу. Пятно тишины смещается. Здесь уйма птичек, слышишь, перекликаются на все голоса. А как кошечка приближается — смолкают. Стесняются, наверное.

Прислушался. Вроде бы действительно, есть что-то подобное.

— Этот зверь давненько живёт в здешних местах, от людей хоронится. Вот, наверное, уловил наши голоса и удовлетворил своё любопытство. Уходит.

Продолжили работу, наполняя тележку и хорошенько ровняя ямки, образовавшиеся на местах извлечённых корней. Никуда не торопились, но возок с надставленными бортами наполнили ещё до того, как наступила жара. Вдоль опушки поехали обратно к дороге.

С утра, пока не вполне проснулся, и позднее, когда работали, разговор не завязывался. А тут, пока путь-дорога, Лена ответила на все вопросы.

Ей действительно пятнадцать лет и она уже два года, как окончила школу. Постоянно живёт в разных местах, где сейчас нужны рабочие руки, но попутно собирает материалы по орнитологии. Составляет атлас птиц, описывает их жизнь, способы гнездования, и вообще всё о них узнаёт и записывает. Горюет о том, что нет для неё бинокля, а обзавестись диктофоном, чтобы зафиксировать голоса — это предел мечтаний. Бинокль у неё точно будет, работают в Балке с оптикой и поставлены в известность о нужде девушки. А вот с фонографом ничего не получилось.

Нет, не в Балке. Она сама его изготовила в школьных мастерских. Нормально пишет. Беда в том, что заставить птичку свистеть в раструб не получается, а когда подслушиваешь их в естественных условиях, сигнал слабоват. Так что она пока «надиктовывает» сама, подражая голосам. Довольно похоже получается. А сейчас она интересуется удодами, но встречи с ними редки, и толком понаблюдать за этими птицами не получается — они держатся открытых пространств, трудно подобраться поближе. Или так маскируются, что и не заприметишь?

Приехали. Вывалили груз на ровную площадку у дороги и «раздербанили» кучу потоньше, чтобы сохла на солнышке и ветерке. Причём корневища сложили отдельно от ветвей и стволов. Потом из соседних куч закидали полную тележку уже высохшего материала и въехали в лес. Тут неподалёку лесничество

Домик, постройки, несколько куч деревянного хлама типа того, что они привезли. Керамическая колонна печи, построенной внутри деревянной конструкции, составленной из балок и стоек. Лесенки, площадки. Мальчишка или девчонка подкармливает дровами топку. Из носика, торчащего чуть выше, в подставленный горшок капает смола. Запах выдаёт.

Разгрузились, куда указали. У хозяев как раз поспел обед, а тут из Вишнёвки подкатила тележка с туевой щепой и опилышами. Это сложили в другую кучу. И за стол. Опять похлёбка из широких мис, но хлеб совсем другой.

— Из съедобных каштанов пытаемся печь. Говорят, на каком-то средиземноморском острове из этих плодов вообще всё готовили в наши времена. Ну, вот и пробуем разные приёмы, — это лесничий поясняет. — На весь лес обнаружили тридцать семь деревьев, так что сейчас занимаемся посадками. Они немного капризные, разбираемся, где лучше растут. Саженцы, опять же готовим.

А Иван, кроме горшков со смолой, видит под навесом и запечатанные кувшины с надписями «конденсат» и указанием пород деревьев, из которых этот конденсат получен после сухой перегонки. Вот ведь, большая химия в малых объемах. Смола, надо полагать, не только на покрытие лодок идёт, в ней ведь чего только нет, и здешние химики, насколько он понял, из этого самого конденсата разных эфиров и ацетонов извлекают немало.