Ловушка - Виктор Костенко

Лист хмыкнул и пошел вперед, не дожидаясь окончания разговора.

* * *

Белов отсутствовал около часа. Вернувшись, он застал такую картину. Программист спал, откинув голову назад. Кирпич тоже дрых на полу возле стола.

«Совсем сталкеры подурели», — подумал долговец.

Ничего не говоря, он остановился возле Программиста и стал ждать, когда тот проснется. Почувствовав на себе чей-то взгляд, сталкер проснулся через пару минут. Первое, что он увидел, была клыкастая морда Белова. Сталкер инстинктивно отпрянул назад и, не удержавшись, упал со стула, при этом умудрился свалиться на Кирпича, который вскрикнул от неожиданности.

— Зачем так пугать? — возмутился Кирпич.

— А если бы это был не я, а профессор? — вопросом на вопрос ответил капитан.

Он развернулся, лапами расчистил себе от камней небольшую площадку, лег на нее и явно собрался спать.

— Эй! Ты чего? — спросил Программист. Увидев, как удобно устроился Белов, он возмутился.

— Мне можно, а вы охраняйте отряд от случайного вторжения, — сказал долговец и отвернулся от сталкеров.

— Куда ты ходил? — спросил Кирпич.

— За подмогой, скоро сюда придет Шнур с группой. Они мне должны, поэтому быстро согласились, — ответил Белов.

— Но как они так быстро доберутся до Припяти? — спросил Программист.

— На территории ученых стоял поломанный БТР. Так вот один из его группы разобрался, в чем поломка, и к тому времени, как я пришел к ним, они уже починили его. — Голос капитана звучал очень слабо, он почти заснул.

— Но как они узнали, что тебе понадобится помощь? И как ты так быстро добрался до Янтаря? — сразу два вопроса свалилось на голову Белова.

— Еще тогда, когда я их туда сопроводил, предупредил, чтобы были готовы помочь. А как я так быстро добрался до Янтаря — этого я вам не скажу.

— Тело Хаммера ты убрал? — спросил Программист.

— Нет, а что?

Больше долговец ничего не сказал. Широко оскалив пасть, он зевнул, по-кошачьи положил голову на лапы и погрузился в сон.

* * *

Аномальное поле закончилось, и мы перешли в безопасную зону. Долго тянулся коридор. До половины выкрашенные стены уже порядком надоели. Впереди был поворот, за которым оказалась закрытая дверь.

— Есть предложения? — спросил Топор.

— Можно попробовать взломать замок, — предложила девушка.

Лист для полной уверенности подергал за ручку. Дверь была заперта. Пока он, сморщив лоб, думал, как ее открыть, я не мешкая направил в замочную скважину дуло автомата и нажал на спуск. Несколько пуль срикошетили, и их свист исчез за спиной.

— Предупреждать нужно! — возмутился Лист.

Дверь была открыта, и, хотя Лист потом и ворчал, действие себя оправдало. Мы вошли в абсолютно темную комнату. Трюк с выключателем не сработал, поэтому пришлось пробираться почти вслепую. Слабое свечение, которое исходило от меня, мало помогало.

Впереди послышался шорох. Мы подошли ближе и обнаружили Рублева, который лежал на каменном полу и тяжело дышал. Наше присутствие он давно засек, но никак не отреагировал. Значило ли это, что аномальное поле его почти убило? Нам оставалось только проверить эту догадку.

Лист попытался разглядеть Рублева в кромешной тьме. Он приблизился к нему почти вплотную, когда профессор пошевелился. Дарья держала оружие наизготовку и могла в любой момент выстрелить в профессора. Правда, неизвестно, как она смогла бы его увидеть.

— Нашли меня? — прохрипел профессор, когда Лист попал в поле его видимости.

— Это было нетрудно сделать, — ответил Лист.

— Не хочется признавать, но вы выиграли… — Рублев дышал часто и прерывисто.

— Чего уж так сразу! Ты стольких сталкеров успел угробить! А теперь сам подыхаешь. Как это, а? — По голосу Листа было понятно, что он что-то затевает. После смерти Скворца Лист сильно изменился и перестал слушать нас.

— Извиняться я не стану, вы меня все равно не поймете… — Рублев выдавливал из себя каждое слово.

Профессор умирал. Его тело было покрыто ожогами, а в некоторых местах плоть отпала от тела и были видны кости. Жалеть его я не стал бы. Он столько натворил в Зоне, что просто заслуживал смерти.

— Зона меня достала, я просчитался, — сказал он.

— С Зоной играть — себе дороже. Вы, ученые, этого никогда не понимали. Зона — это не просто аномальная территория; она живая, умеет думать и делать логические заключения, которые убивают сталкеров и всех, кто находиться в ней. Если ты не понравился Зоне или навредил ей, то ты труп! И только вопрос времени, сколько ты походишь под пасмурным зонным небом, — произнес Лист очень странную речь.

Я знал: он что-то задумал и ведет дело к развязке.

— Где деталь от машины времени? — спросил я, понимая, что силы стремительно покидают Рублева.

— Не могу вспомнить, — ответил он.

— Это в твоих же интересах. Если мы перенесемся назад во времени, ты будешь жив. — Лист сказал это так убедительно, что профессор указал лапой на стол, который стоял недалеко от нас. На нем лежала та самая часть, которой не хватало в установке. Я подошел к столу и взял ее.

— Пойдем, Лист, — сказал я, но сталкер меня не услышал. Он сидел над профессором; в нем как будто случился перелом, которого никто не ожидал.

— Лист, пойдем, — попросила Дарья.

Она заметила, что сталкер неотрывно смотрит на умирающего профессора. Лист никуда не собирался уходить.

Я понял, что сталкер хочет убить Рублева и отомстить за всех тех, кто погиб от его руки или по его вине.

— Лист, лучше пойдем отсюда. Лист… — Но сталкер не слушал Топора, который хотел его забрать.

— Он столько натворил, что ему нет прощения! И он не может просто так умереть!

Лист поднялся в полный рост и посмотрел на нас. Я заметил, как в его руке блеснул нож Клименко. Он незаметно забрал его в тот момент, когда Дарья окликнула нас.

— Не делай этого, — попросил Топор.

Лист размахнулся и вонзил в сердце профессора нож. Тот дернулся, но все еще был жив. Лист не промахнулся — просто оставался дублирующий орган. Второй раз Лист вогнал нож по самую рукоять. Профессор дернулся, тело его обмякло, глаза закрылись. Рублев больше не мог представлять для нас угрозу.

— Ну и чего ты добился? — спросил Топор.

— Я отомстил за Скворца, — ответил Лист и пошел обратно.

— В Зоне не возвращаются теми же путями, какими приходят, — сказал я.

— И что с того? — отстраненно сказал Лист.

— Это первое правило, которому ты меня научил, — сказал я. И это было действительно так.