Тысячелетняя битва за Царьград - Александр Широкорад

Разумеется, в 1770 г. русская эскадра в Дарданеллах встретила бы менее сильный огонь, чем англичане в 1807 г. Русская эскадра могла легко прорваться к Константинополю. Другой вопрос, что у Орлова не было сухопутных войск для захвата Стамбула. В лучшем случае русский десант смог бы захватить укрепления Дарданелл, и то при отсутствии у турок сильного командующего. Решить однозначно вопрос целесообразности прорыва русской эскадры к Константинополю нельзя. Слишком многое зависело от погоды, морального духа и т.п. По мнению же автора, вероятность успеха составляла не менее 80%, а в самом худшем случае русской эскадре грозила потеря одного-двух кораблей и нескольких мелких судов.

Но, увы, Алексей Орлов решил не рисковать, а лишь ограничиться блокадой Дарданелл. Контр-адмирал Эльфинстон был сторонником прорыва, но Орлов оказался непоколебим. Тогда Эльфинстон с эскадрой, преследуя турок, вошел в пролив, стал на якорь посреди него и демонстративно под огнем батарей с обоих берегов приказал играть музыкантам и бить в литавры и барабаны. Сам же адмирал сел с офицерами пить чай на палубе. При этом русские корабли не отвечали туркам ни единым выстрелом. В Константинополе эта демонстрация произвела удручающее впечатление. Зато Орлов пришел в ярость и вместо приказа о штурме Дарданелл написал Екатерине донос на Эльфинстона. Императрица была вынуждена согласиться с братом фаворита, и Эльфинстон был не только убран из Архипелага, но и вообще изгнан из России.

Для блокады Дарданелл и вообще для длительных действий в Архипелаге русской эскадре была необходима, по крайней мере, одна надежная база. Не обладая значительными сухопутными силами и с учетом ненадежности греческих повстанцев нечего было и думать о создании базы на материковой части Греции. Поэтому было решено создать такую базу на острове вблизи Дарданелл. Орлов решил занять порт Мудро на острове Лемносе в 70 км от входа в Дарданеллы. Оставив Эльфинстона с тремя кораблями, двумя фрегатами и пинком при блокаде пролива, Орлов с эскадрой Спиридова приступил к осаде главной крепости острова Лемноса. Турки энергично сопротивлялись осаждающим, и Орлов вызвал к Лемносу Эльфинстона. При подходе к Лемносу флагманский корабль Эльфинстона «Святослав» налетел на риф. Шесть суток, днем и ночью, экипаж «Святослава» с помощью пришедших к месту аварии других судов пытался спасти свой корабль, но безуспешно. Его пришлось разоружить и сжечь, чтобы он не достался противнику.

Виновником аварии «Святослава» был английский лоцман Гордон. Но Орлов со Спиридовым пожелали все свалить на Эльфинстона. Кроме того, Эльфинстона обвинили в том, что он-де ослабил блокаду Дарданелл, благодаря чему «турки успели перевезти на Лемнос значительные силы, заставившие Орлова прекратить осаду крепости и удалиться с Лемноса». На самом деле граф столь же бездарно вел осаду Мудро, как ранее — Корона и Модона.

В конце концов, на военном совете было решено устроить базу в порту Ауза на небольшом острове Парос. Такой выбор имел много преимуществ, но и много неудобств. Парос был расположен в центре Эгейского моря, но зато до Дарданелл от него было более 350 км.

Парос и окружающие острова в радиусе 150—200 км были легко заняты русскими. Через несколько недель Ауза стал обычным российским городом. С моря порт защищали мощные береговые батареи. В городе было построено адмиралтейство, продовольственные магазины, прядильни, пекарни, лазареты и т.д. На Паросе были расквартированы лейб-гвардейский Преображенский и пехотный Шлиссельбургский полки. Жители нескольких малых островов от Тассо до Кандии приняли русское подданство.

Между тем Екатерина на помощь Орлову посылала все новые и новые подкрепления. 30 июня 1770 г. из Ревеля вышла 3-я Архипелагская эскадра под командованием контр-адмирала И. Н. Арфа. В составе ее было два новых 66-пушечных корабля «Всеволод» и «Св. Георгий Победоносец» и 54-пушечный корабль «Азия». Из-за ряда задержек корабли пришли в Аузу лишь 6 марта следующего года. На действия в Архипелаге уходили огромные средства. Лишь в 1769 г. и 1770 г. было затрачено 1,9 млн. рублей.

8 мая 1772 г. из Ревеля вышли 4-я Архипелагская эскадра под командованием контр-адмирала В. Я. Чичагова. В ее составе был 80-пушечный корабль «Чесма» и два 66-пушечных корабля «Граф Орлов» и «Победа». 15 августа 1772 г. Чичагов привел эскадру в Ливорно, где передал командование капитану 1 ранга М. Т. Коняеву, асам вернулся в Россию. 4-я эскадра прибыла к берегам Греции 25 сентября 1772 г.

21 октября 1773 г. из Кронштадта вышла 5-я Архипелагская эскадра под командованием контр-адмирала С. К. Грейга. В ее составе были 74-пушечный корабль «Св. Великомученик Исидор», три 66-пушечных корабля «Дмитрий Донской», «Мироносиц», «Александр Невский» и два 32-пушечных фрегата «Павел» и «Наталия». 5-я эскадра опоздала. Она прибыла в Аузу только 6 сентября 1774 г., уже после заключения мира с Турцией.

Зато трофейный корабль «Родос» вместо использования по назначению в Архипелаге Алексей Орлов решил отправить в Кронштадт. Матушке-императрице захотелось похвалиться трофеем. 22 октября 1770 г. «Родос» вышел из Аузы в порт Магон, но попал в шторм. Корабль был выброшен на мель у бухты Безанто. Через два дня «Родос» пришлось сжечь, чтобы он не достался туркам.

Мелкие суда строились в адмиралтействе в порту Ауза. Древесину для строительства кораблей доставляли с поросшего лесом острова Тассо.

Десять турецких портовых судов, захваченных в Архипелаге в 1770—1771 гг., было переделано в Аузе во фрегаты, они получили названия «Архипелаг», «Делос», «Зея», «Мило», «Накция», «Тино», «Андро», «Микона», «Миневра» и «Санторин».

Таким образом, летом 1771 г. численность Архипелагского флота доходила до 50 вымпелов, в числе которых было 10 кораблей, 2 бомбардирских корабля, около 20 фрегатов разной величины, имевших от 16 до 24 пушек, 4 пинка, 1 пакетбот и 11 поляк и шебек, имевших от 12 до 20 пушек и фальконетов калибром от 0,5 до 14 фунтов. В числе капитанов судов были славяне и греки, из которых наиболее выдавались своими успехами братья Иван и Марк Войновичи, греки Алексиано, Ризо, Псаро и другие.

Кроме того, в боевых действиях участвовали и «некомбатанты» — греческие малые суда, не подчиненные русским адмиралам.

Блокада Константинополя была достаточно эффективной, но, увы, не 100-процентной. Блокада — слово слишком корректное, а фактически имело место пиратство. Ибо русские и греки топили или захватывали любые суда, заплывшие в Эгейское море, а зачастую — и в Восточное Средиземноморье. И если русские всегда сохраняли жизнь экипажам захваченных судов, то о греках этого сказать нельзя. Матушка императрица сквозь пальцы смотрела на все нарушения морского права. Так называемое общественное мнение Европы много возмущалось по сему поводу, но дальше лая из европейской подворотни дело не шло. Ведь на престоле в России сидела Екатерина Великая, готовая в любой момент «задать жару» любой европейской шавке.

Русский флот в Аузе стал в большей части содержаться и финансироваться за счет трофейных грузов. Многие греческие и славянские капитаны сколотили огромные состояния.

В 1771 г. русская эскадра из 15 судов под командованием самого Алексея Орлова произвела нападение на остров Мителин. При этом на острове были уничтожены турецкие верфи. Отрядами генеральс-адьютанта Ризо и лейтенанта Псаро, посланными к берегам Сирии, освобожден от турецкой осады город Сидон, находившийся во владении египетского паши. Причем захвачено 10 судов и получена контрибуция, равная годовой подати, платимой городом султану. Но самым значительным делом этого года было уничтожение близ Лепантского залива в двух сражениях капитаном Коняевым и Марком Войновичем восьми турецких фрегатов и восьми малых судов, входивших в состав эскадры, готовившейся к нападению на порт Аузу. В русский отряд входили три корабля, два фрегата и три малых судна.