Star Wars: Сумрачная планета - Барбара Хэмбли

Вместо этого он спросил:

— Кто ты?

В темноте каньона Лигеус казался лишь тенью человека, призраком, отражением в матрице Силы, но Люк услышал его смешок.

— Ошибка природы, — тихо ответил он. — Самая большая нелепость из всех, что когда-либо появились на свет в семействе Ворнов. Сам я считал себя философом. Но моим искусством всегда была имитация, подделка голограмм, стремление к совершенству, к тому, чтобы в мои творения по-настоящему верили. В детстве я был лишь безобидным проказником, но полюбил свое ремесло на всю жизнь. Человек с моими талантами мог бы сделать состояние в индустрии развлечений, но за свои грехи я оказался редким сокровищем для таких, как Ашгад: человеком, который не станет большой потерей для своей семьи. Для них я мертв уже много лет.

Он вздохнул, и какое-то время не было слышно ни звука, кроме легкого шипения электросистемы флаера и потрескивания электрических разрядов.

— Не будь чересчур суров к Ашгаду, — прошептал Лигеус. — Он еще в большей степени раб Дзима, чем я. Забавно, правда? Этот самый Дзим, который начал свою жизнь в качестве закуски, теперь…

— В качестве чего? — удивленно переспросил Люк.

— Закуски! — Лигеус моргнул. — Извини. Я забегаю вперед. Забыл… — он тряхнул головой, словно пытаясь привести мысли в порядок, но взгляд его оставался все столь же усталым. — Все дело в жадности Белдориона — или, можно сказать, в его чревоугодии, — которое и стало причиной его краха. Его повар-кубаз Зубинди постоянно экспериментировал, выводя новые виды насекомых, более вкусных и сочных, более забавных для еды. Видишь ли, хатты обожают есть разумных существ. Им нравится немного погонять их по тарелке. Отвратительные твари.

Он снова тряхнул головой, и на этот раз Люку показалось, что в его глазах мелькнули воспоминания о тошнотворных сценах, которым Лигеусу довелось быть свидетелем.

— Что ж, в конце концов Зубинди пришла идея вырастить дроха, подвергая его мутациям в темноте, в течение намного более длительного времени, чем нормальная продолжительность его жизни. Прежде чем кто-то успел понять, что происходит, дрох вырос и приобрел разум, которого ему хватило, чтобы поработить Зубинди и высосать из него энергию. А потом, естественно, дрох Дзим поработил и самого Белдориона. Он слабо засмеялся, глядя на звезды.

— Это определенно урок для нас всех, хотя я в этом и не уверен. И, естественно, как только Дзим начал забирать его силу, власть Белдориона в Хвег Шуле закончилась. Ашгаду не составило никакого труда захватить ее, когда он прибыл на планету. Он стал обладать властью Белдориона, его домом и всеми его слугами… И, естественно, Дзимом.

Люк подумал о том, не это ли было причиной того, что старый сенатор построил дом в пустыне — чтобы защитить взрослеющего сына от влияния чудовища, от которого сам он не мог избавиться. И это, естественно, не помогло.

— Собственно, я даже не уверен, сколько еще осталось от Сети Ашгада, от его тела и от его мозга, — голос Лигеуса опустился до слабого шепота — какое-то мгновение Люк не мог понять, говорит ли он о старшем Ашгаде или о младшем. — Явно недостаточно, чтобы пойти против воли Дзима. И задачей его, как знатока местных условий, было убедить Гетеллеса и главу «Лоронара», что дрохи не имеют никакого отношения к древней эпидемии Семени Смерти. Это было совсем нетрудно. Они искренне не желают этого знать. Как не хотел этого знать и я, и не знал очень долго. Лишь семь или восемь месяцев назад мне пришлось это узнать…

Он снова вздохнул. В свете мелькнувшей электрической искры Люк увидел, что его тонкие пальцы бесцельно перебирают сверкающие камешки.

— В конце концов ситуация стала очевидной. Я сказал себе, что нужно что-то и как-то делать. Но вся проблема с «как-то» заключается в том, что на самом деле это означает «потом». К тому же меня постоянно караулил Дзим. Он жаждал настоящей жизни, настоящей энергии, а не жалкого их подобия, вырабатываемого синтетической плотью, хотя он поглощает и ее, когда нет ничего другого. Лишь когда появилась Лея… госпожа Соло… и стала бороться, рискуя всем, я понял, сколь презренной личностью я стал. Я не… — он поколебался. — Я не хочу показываться ей на глаза. Как по-твоему, я достоин презрения?

Люк вспомнил о днях своей щенячьей любви к ней, о том, как они с Хэном соревновались в пилотском мастерстве, чтобы произвести на нее впечатление. Не только они, но каждый неженатый пилот флота Альянса, казалось, был влюблен в нее.

— Главное — цель, — тихо сказал он. — А не путь к ней..

— Боюсь, я понял это слишком поздно, — голос философа снова упал до шепота. — Я лгал Дзиму. Программа, которая должна провести «Уверенный» мимо орудийных башен, закончена. Ее лишь необходимо ввести. И первый груз кристаллов-" призраков" готов к отправке.

Люк дернулся от внезапной боли, пронзившей его голову. «По крайней мере, — подумал он, — выросший на этой планете Ашгад вряд ли имел образование, достаточное для того, чтобы ввести в компьютер нечто столь сложное, как массив стартовых векторов».

— И кристаллы, — продолжал Лигеус, ничего не заметив, — не единственное, что будет на борту этого корабля. Он унесет Дзима туда, где на него не будут вредно влиять солнечный свет и излучение этой планеты. Дзима и стольких дрохов, скольких он сможет взять с собой, чтобы те высасывали жизни из других, а он, в свою очередь, мог высасывать эти жизни из них. И так будет продолжаться, пока половина планет в Галактике не превратятся в планеты мертвецов.

* * *

Во тьме Галактического транзитного грузового склада на Сайблоке XII вспыхнул яркий белый свет. Послышалось шипение, словно от электросварочного аппарата, и тошнотворно запахло горящим пластиком.

— Р2Д2, — пожаловался приглушенный голос, — не мог бы ты еще раз убедиться, что это и в самом деле безопасно, прежде чем предпринимать подобные действия?

Ответа не последовало. Пластик зашипел громче, послышался щелчок отскакивающих запоров. Послышался скрип колес и топот ног.

— Нет, если бы я только знал, что «план» мастера Ярболка по доставке нас на Сайблок XII заключается в том, чтобы отправить нас посылкой по почте…

Свет погас. Вновь наступила тишина, жуткая, чересчур глубокая для центрального узла торговли между сектором Меридиана и Республикой, которым являлся этот безжизненный спутник. Снова раздался щелчок, и белая пластиковая стенка большого ящика со стуком упала на пол.

Р2Д2 медленно выкатился наружу, разбрасывая во все стороны полистиреновую упаковочную крошку. Белый луч его визуального рецептора обежал содержимое склада: ящики и коробки с ярлыками и адресами из всех уголков сектора Меридиана, тюки с сырьем, разные механизмы и компьютерное оборудование. За исключением группы контейнеров, на которых стояло название грузового корабля «Импардиак», с Бадпока, все ящики, тюки и коробки были вскрыты и разграблены. Детали оборудования были разбросаны по серому цементному полу. Клочья упаковочного материала валялись вокруг разбитых ящиков, словно куски хрящей после разделки туши. Возле двери лежали два человека в форме грузовой компании, мертвые, с синими лицами и раздутыми животами — ясно было, что мертвы они уже довольно давно.