Власть поцелуя - Аманда Эшли

— Уже поздно, — произнесла Дейзи. — Я тоже готова отключиться. Ты можешь провести ночь здесь.

— Правда?

Сердце Дейзи пропустило удар, а потом ушло в пятки. Слышал ли он то, что сказал ее отец? Разумеется. У него слух как у рыси.

Вампир отошел от камина.

— Все в порядке, Дейзи. Думаю, мы оба знали, что эта ночь наступит.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Сейчас не время врать друг другу.

Она взглянула на него, пытаясь собрать разбегающиеся мысли.

— Я не хочу, чтобы ты принимала страсть за любовь или благодарность за влюбленность.

— Но…

Она скрестила руки на груди, не желая слушать, что он скажет дальше.

— Выслушай меня. За последние несколько недель мы вместе прошли через многое. Думаю, тебе нужно провести некоторое время одной, разобраться в своих чувствах.

— Ты подслушивал, да?

— Я не собирался этого делать. — Эрик пожал плечами. — В любом случае я хотел предложить тебе провести какое-то время по отдельности. Я вампир…

— Правда? — воскликнула Дейзи с деланным удивлением. — А я и не знала!

— Дейзи. — Он подошел ближе и легко обнял ее за плечи. — Тебе нужно все обдумать. Готова ли ты провести всю жизнь со мной, вампиром? В нормальных отношениях каждый вкладывает по пятьдесят процентов. Со мной ты будешь отдавать намного больше, чем я. Я не смогу посвятить всю жизнь тебе. А ты посвятишь мне свою. Сможешь ли ты пойти на это? И хочешь ли этого?

Дейзи моргнула, глядя на него, не в силах скрыть сомнений, овладевших ею.

— Отношения между вампиром и смертным редко длятся долго. Ты для меня дороже, чем кто-либо был и есть, и я не хочу причинить тебе боль. Я не хочу похищать твою юность и твои мечты. И не хочу много лет спустя взглянуть в твои глаза и увидеть в них сожаление обо всем, что ты принесла в жертву ради меня. — Он глубоко вздохнул. — И больше всего я боюсь того, что не смогу сдержать обещание и однажды обращу тебя против твоей воли.

Дейзи продолжала безмолвно смотреть на него. На ее щеке застыла одинокая слезинка.

— До свидания, Дейзи. — Наклонившись, вампир осушил поцелуем ее слезы, а потом коснулся губами ее губ. — Да благословит тебя Бог.

Странно было слышать такие слова от вампира. Но прежде чем девушка успела сказать что-либо в ответ, он исчез.

Рис стоял и смотрел на то, что осталось от Марайи, Он не чувствовал ни раскаяния, ни сожаления о содеянном. Она сама навлекла на себя его гнев, неблагодарная предательница.

Послышался раскат грома, и вампир поднял голову, задаваясь вопросом, к которому он постоянно возвращался: какова его судьба в конечном итоге. Он никогда не верил ни в рай, ни в ад, но если бы существовал загробный мир, то он, несомненно, оказался бы в аду. По крайней мере он будет там не одинок.

Рис усмехнулся. Рядом с ним окажутся лишь несколько друзей и целая армия врагов. Он снова посмотрел на останки Марайи. Интересно, задумывался ли когда-нибудь его друг о том, где они проведут остаток вечности. Разумеется, сейчас Эрику не до того.

Повелитель вампиров улыбнулся. Эта Дейзи — симпатичная малышка. И по уши влюблена в вампира. Любопытно, понимает ли она, что значит жить с немертвым. Делакур честный и порядочный, но все-таки вампир. Задумывалась ли она о том, что произойдет через тридцать или сорок лет и каково ей будет, когда Эрик останется все таким же молодым и сильным, а она состарится? Разумеется, ей не обязательно меняться с годами. Она могла бы принять темный дар, отречься от всего человеческого, забыть свою семью, оставить надежду когда-либо иметь детей.

Вампирами редко становились по собственной воле, и не без причины. Как ни восхитительно быть одним из носферату, цена за это слишком высока. Вампир мог любить вечно, но его возлюбленная быстро увядала и умирала. О еде оставались лишь неопределенные воспоминания. Луна заменяла солнце. Все человечество превращалось во врагов.

Он снова вспомнил о том, что осталось от Марайи, и сам удивился сентиментальности собственных мыслей. Она предала его и заплатила высокую цену за измену. Завтра солнце уничтожит то немногое, что осталось от вампирши.

С помощью мысли Рис перенесся на плоскую крышу «Красной смерти». Стоя там, он осматривал город с высоты, чувствуя себя неоспоримым хозяином собственных владений.

Почувствовав за спиной чье-то присутствие, вампир обернулся:

— Эрик, что привело тебя сюда? Я думал, ты давно забыл обо всем со своей милой крошкой.

— Я тоже так думал, — отозвался Эрик, — но кому, как не тебе, знать, что в жизни редко все идет так, как мы планируем.

— Действительно. Так что же случилось?

— Ничего. Я лишь решил отпустить ее.

— Как благородно с твоей стороны, — пробормотал Рис. — Что же сподвигло тебя на такое решение?

— Многое.

Дело было не только в сомнениях, которые заронил в сознание Дейзи отец. Вампир постоянно думал о том, что они оказались вместе лишь благодаря стечению обстоятельств. Ничто так не обостряет чувства, как страх. Может быть, Дейзи действительно любит его. А может, ее чувства всего лишь страсть, помноженная на чувство благодарности. Конечно, он не только спасал ей жизнь, но и подвергал опасности. Однако главной причиной того, что Эрик решил отпустить девушку, была его любовь к ней. Она заслуживала гораздо большего, чем он когда-либо сможет ей дать.

— Эрик?

— Я не хочу говорить об этом.

Рис кивнул:

— Разумеется. Я обнаружил свежую кровь и новую женщину, которая сможет решить большинство жизненных проблем, — Он принюхался к запахам, доносимым ветром. — Что скажешь, Эрик? Поохотимся?

Эрик метнул на него сердитый взгляд. Сколько прошло лет с тех пор, как его так называли? Интересно, что стало с той землей, которая когда-то принадлежала его семье. Находится ли она все еще во владении Делакуров, или кто-то покусился на то, что принадлежало ему с рождения? И почему, черт побери, его это волнует?

Чувствуя на себе тяжелый взгляд Костейна, Эрик повернулся к нему.

— Свежая кровь, — пробормотал он. — Что ж, поохотимся.

Она не будет плакать. Дейзи сидела у окна в гостиной, глядя в темноту. Эрик был где-то там, снаружи. Интересно, если она использует ту связь, что есть между ними, сможет ли прочитать его мысли, или он снова воздвиг барьер? В последний раз вампиру это не удалось, но тогда он ослабел от боли и голода.

Он ушел, лишь поцеловав ее в щеку и пожелав спокойной ночи. Оставил из-за того разговора с отцом. Дейзи попыталась разозлиться, но напрасно. Лишь растерянность и оглушающее чувство утраты переполняли ее. Возможно, Дейзи стало бы лучше, если бы она могла плакать, но слез не было. Лишь пустота.