Радиус поражения - Артем Каменистый

– Ну… типа шансона что-то.

– Да эта группа из потасканных геев состоит: оригинальничают – под шансон поют, а всякие типа таких думают, что это круто.

– Умник, ты лучше магазином займись, – предложил Рощин.

– Да нет там ничего. Внутри все загажено и стырено. Вот такие, как эти, и стырили.

– И не боятся же гонять по шоссе, – заметил Никитин.

– Так накурились чего-то нетабачного – дым из салона валил, будто пожар там, – предположил Рощин. – Ладно, заканчивайте заправку. Мы вроде тачку нормальную нашли.

* * *

Машина, которую присмотрел Рощин, не относилась к шедеврам мирового автопрома – обычный отечественный уазик-«буханка» не первой свежести. Повышенной комфортабельности конструкцией не предусмотрено, но проходимость вроде бы неплохая – на здешних грунтовках качество самое полезное. Да и места внутри более чем достаточно для размещения семи человек. Дополнительный бонус – вряд ли его обстреляют «партизаны»: у крыс такой техники ни разу не замечали.

Машину хозяева бросили с ключами зажигания в замке и заправленную. Но Синему, само собой, этого показалось мало – он не успокоился, пока не залил бак под горловину (меньший уровень раздражал его чувство прекрасного) и в придачу еще несколько пластиковых бутылок бензином наполнил. Наполнять, разумеется, пришлось Тохе. Спасибо, что не пришлось опять отсасывать горючее с помощью резинового шланга из других машин – танкисты ведром начерпали.

Закончив с мародерством, погрузились по местам и продолжили путь, покинув шоссе. Рощин при этом устроился с танкистами – постоянно в люке торчал, частенько поглядывая назад, на уазик. Тоха подозревал, что в танке он остался не зря – контролирует экипаж. Они ведь, если свинок заметят, могут позабыть про свою архиважную миссию – закусив удила, ринутся на ненавистного супостата. А ввязываться в бой полковник не хотел. Только если вынудят. Не нужно ему это. Для него идеал – это если они дотащатся до самого Верхнеглинска без единого выстрела. Там, с максимальной дистанции, выпускают всего лишь один снаряд, и все: мечта недоразвитого дошкольника – mission complete[34].

В уазике было ехать несравнимо приятнее, чем на танковой броне. Тоха даже подремывать ухитрялся на мягком кресле. По пути заглянули в парочку сел в надежде поживиться чем-нибудь съестным в местных магазинах. Но в одном вообще не нашли торговых точек, в другом нашли две, но бесполезные: оттуда уже вынесли все, что не привинчено к полу. Специально ломать маршрут, чтобы пошарить по другим населенным пунктам, осторожный Рощин не позволил. Но зато хозяйственный Тарас на околице поймал здоровенного индюка, пообещав из него вечером сварганить нечто невероятно вкусное. Индюк, падло, валяясь на полу машины со связанными лапами, даже в таком сложном положении не упал духом и продолжал сопротивляться судьбе – ухитрялся клевать неосторожно подставленные ноги.

Уже в сумерках выехали к какой-то маленькой речушке с ленивым течением. Танк замер на берегу, Рощин заявил, что ночевать будут прямо здесь. С точки зрения Тохи, место не ахти – никаких укрытий. То ли дело крыша будки, где располагались «партизаны», – крысам туда ни за что не забраться. Но, изучив позицию внимательнее, понял – полковник и не думал глупить. Русло в этом месте делало крутую петлю-излучину – вот на этом полуострове и расположились. Перешеек почти целиком прикрыла туша танка, свободные участки загородили кольями, заготовленными на полузаброшенных дачных участках в паре сотен метров (заготавливал, разумеется, опять Тоха). Если четвероноги все же рискнут напасть, им придется продвигаться к лагерю по обширному ровному лугу без малейших укрытий – траву почти до корней выбили козы и коровы. Пробраться через тушу танка им будет нелегко, через заграждения тоже несладко. Водобоязнь не даст форсировать речушку, а лунное освещение на открытой местности позволит их отстреливать издали. Так что нормальная стоянка.

Поужинали, несмотря на обещания Тараса, без изысков – сваренной в ведре похлебкой из казненного индюка и картошки, вместо хлеба закусывая печеной молодой картошкой (вся как одна получилась пустотелая). Хлебать пришлось по очереди – посуды и ложек на всех не хватало. В ожидании светлого мига приобщения к горячей пище Тоха смолотил приличное количество зелени и огурцов, выделенных еще теми дачниками, отблагодарившими за автомат. Оставалось надеяться, что от такой витаминизированной кормежки не оторвет дно организма – в дороге было бы не слишком удобно столкнуться с такой проблемой.

За ужином Рощин сообщил, что до цели осталось около двадцати километров. Объект военный, и появляться там в темноте полковник счел рискованным – если уцелели местные солдаты и офицеры, в ночную пору могут не разобраться, пульнуть чем-нибудь нехорошим. Тоха, помня про ядерный снаряд, был с ним целиком и полностью солидарен – у таких богатых ребят могут оказаться и другие неприятные игрушки.

Вторая хорошая новость – Рощин надеялся, что и пушкой обзаведутся там же. Синий, правда, выслушав эту информацию, спал с лица, и Тоха заподозрил, что он не столь уж хороший артиллерист, как изначально предполагалось. Не верит в свои силы или прекрасно сознает, что задача ему не по плечу.

Ну да ладно – это проблема Рощина. Он хитрый и везучий – выкрутится как-нибудь.

Убежище заполнено! Просьба не стучать! Укрывайтесь в складках местности.

Надпись на дверях бомбоубежища

Тоха не относился к фанатам кинематографа, но фильмов насмотрелся всяких: умных и не очень; комедий и ужастиков; боевиков и драм; фантастических и реалистических. Ему не один раз доводилось любоваться атомным взрывом на экране, а пару раз, там же, наблюдал за условиями, в которых хранилось ядерное оружие. В обоих случаях это были какие-то серьезные подземные железобетонные сооружения, с поверхности окруженные какой-то невероятно эффективной системой обороны – террористы (куда же без них), захватившие хранилища, вообще не волновались по поводу вероятности штурма. Расправиться с ними смогли лишь герои-одиночки, попавшие на объекты до или во время захвата – то есть удар по супостатам наносился изнутри. Сливки генералитета, узнав о неприятностях, вообще ничего добиться не смогли.

Верить всему, что сочиняют в Голливуде, не стоит, но определенный стереотип в голове Тохи все же сформировался: хранилище атомных зарядов – это надежнейшая суперкрепость, подобраться к которой без проблем невозможно.

Объект был обнесен бетонной стеной. Поверх стены тянулись витки колючей проволоки (ржавой). Рядом с общагой Тохи располагался хлебокомбинат – там забор был аналогичный. Тютелька в тютельку. Может, пекари там тоже атомные снаряды хранили?

Зеленые металлические ворота, украшенные гербом России, были открыты настежь. Караульная будка пустовала, взирая на мир оконными проемами с остатками стекол. Стекла, судя по виду, не относились к пуленепробиваемым – разнесло их в хлам, стены тоже изрешетило серьезно.