Пороховой погреб Европы - Александр Григорьевич Задохин

Последующие с начала 1997 года кризисы и конфликты в самой Албании и соседнем Косово показали, что официальная власть не контролирует полностью межалбанские коммуникации. Стало, в частности, известно, что на территории Албании существуют базы отрядов Армии освобождения Косово, которым покровительствуют некоторые политические деятели националистической оппозиции, а именно — племянник бывшего президента С. Бериши, а также о поставках оружия в Косово с территории Албании.

С началом военных действий в Косово официальная Тирана активизировала свою международную деятельность по «албанскому вопросу», стремясь максимально привлечь внимание к косовскому конфликту, мобилизовать мировое общественное мнение на поддержку албанцев Косово. Албанское руководство выступало за то, чтобы НАТО и США приняли непосредственное участие в решении судьбы Косово. С этой же целью Албания приняла участие в учениях, проведенных НАТО на территории Албании и Македонии, которые имели цель подготовиться к возможным военным операциям против Югославии, а также оказать на последнюю политическое и психологическое давление. Очевидно, что Тирана отдавала себе отчет, что разрастающийся конфликт в Косово может отрицательно сказаться на самой Албании, если великие державы не возьмут на себя контроль над этим конфликтом.

АЛБАНСКИЙ ВОПРОС В МАКЕДОНИИ

В Македонии албанцы составляют 25–35 % от общего числа населения; в основном сосредоточено в ее западной части, граничащей непосредственно с государством Албания. В процессах суверенизации этой бывшей республики СФРЮ албанцы сыграли значительную роль. Они поддержали нынешнюю правящую партию К. Глигорова, которая привела Македонию к независимости. Такой «союз» был основан на антисербских настроениях македонцев-славян и албанцев.

Впоследствии отношения ведущих политических партий, представляющих албанское население Македонии, с официальным Скопье строились нелегко. Положение албанцев в этом молодом государстве и их отношения со славянской частью населения по ряду причин осложнились. В результате обретения независимости Македонии две основные этнические группы населения оказались в неравном положении. Вполне естественно, что титульный этнос, вне зависимости от его численности, всегда имеет более высокий формальный статус. В случае с македонцами-славянами это подкрепляется тем, что именно они были лидерами движения за независимость, и это обеспечило им преобладание в государственных институтах и парламенте республики. Кроме того, сыграло роль также их численное превосходство над албанцами и более высокий общий культурный уровень. В то же время в славяно-албанских отношениях в Македонии есть одна особенность, которая отличает их от подобных в других государствах Балкан. Тот факт, что славянское население этого государства не имеет устоявшейся и определенной идентичности и она оспаривается соседними государствами, ставит перед правящей элитой проблему выравнивания македонцев-славян в иерархии балканских народов и государств, в том числе и по отношению к албанцам. Эта проблема решается посредством стратегии, которая выражается в укреплении государственности и нейтрализации внутренних и внешних угроз. Как внутренние угрозы рассматриваются претензии ряда албанских политических движений Македонии и Албании на предоставление особых автономных прав албанскому населению и даже на отделение или объединение с албанцами вне Македонии. Соответственно официальная власть блокирует любые действия, которые она оценивает как содействующие сепаратистским устремлениям албанцев. Со своей стороны, албанцы воспринимают такую позицию Скопье как нарушение прав человека, в чем их периодически поддерживает официальная Тирана и особенно радикальные националисты в Албании.

Албанское население Македонии не может оценивать себя как «этническое меньшинство» или граждан «второго сорта», ибо рассматривает себя как часть единого албанского народа и в этом отношении психологически находится в преимущественном положении по сравнению со славянским населением Македонии, которому еще предстоит доказать другим балканским этносам свою культурную самодостаточность. Последнее же вынуждено было опираться на поддержку международных организаций в утверждении своей самоидентификации. В то же время именно албанский сепаратизм стимулирует этническую мобилизацию славянской части македонского общества. Пока официальная власть сдерживает этнический антагонизм и находит возможность продолжать политический диалог с албанскими организациями, а также с Тираной. Определенную стабилизирующую роль играла и Албания, хотя ее периодически обвиняли в поддержке албанских организаций в Македонии. Но надо отметить, что Тирана только с Македонией могла вести разговор на равных, ибо положение двух государств в иерархии региональных международных отношений было во многом одинаково: практически все балканские государства ставят себя выше Албании и Македонии. Кроме того, к взаимному сотрудничеству подталкивает стремление и Скопье, и Тираны контролировать ситуацию с албанским населением в Македонии.

Открытие в Македонии миссии ООН в целях недопущения открытого и силового столкновения на самом раннем этапе становления ее государственности сыграло положительную роль. Затем Македония начала развивать связи с НАТО в рамках Программы «Сотрудничество ради мира» с целью получения гарантий, в том числе в связи с сепаратистскими и ирредентистскими албанскими движениями. Так, Македония предоставила свою территорию для проведения учений НАТО, являвшихся подготовкой к военным операциям в соседнем Косово. Впоследствии Скопье дало согласие на размещение военных подразделений НАТО, которые могли бы в случае необходимости защитить находящихся в соседнем Косово международных наблюдателей, а потом и на организацию лагерей для албанских беженцев в период войны НАТО против Югославии.

АЛБАНСКИЙ ВОПРОС В БАЛКАНСКОЙ ПОЛИТИКЕ ГРЕЦИИ

Позиция Греции в отношении «албанского вопроса» определяется прежде всего наличием в стране албанского населения, компактно проживающего на севере в районах, граничащих с Албанией, а также возникшим конфликтом в Косово.

Албанцы начали переселяться в Грецию в XIV веке в период османской экспансии. Но еще задолго до этого часть их приняла православие и находилась под опекой или влиянием греческой церкви. В большей степени это относится к албанцам, проживающим на юге Албании и на севере Греции. Именно они по обе стороны современной албано-греческой границы являются причиной двусторонних противоречий, конфликтов и взаимных претензий. Территории проживания албанцев, с точки зрения их вхождения в состав этих государств, взаимно оспариваются и по сей день, по крайней мере, на неофициальном уровне. Выше отмечалось, что решениями Берлинской конференции 1878 года часть территорий Османского государства, где, в том числе, проживало и албанское население, вошла в состав Греческого королевства. Впоследствии это было закреплено и на Лондонской конференции послов 1913 года, когда было признано самопровозглашенное государство Албания. В исторической географии поделенные между двумя государствами территории обозначены греческим топонимом Эпир, соответственно как Южный и Северный.

В настоящее время албанский вопрос для Греции связан с положением греков в Южной Албании, а для последней — с положением албанского населения в пограничных греческих районах. Обе стороны по-разному интерпретируют историческую принадлежность территорий и взаимно оспаривают численность в этих районах греческого и албанского населения. Имеются взаимные претензии и в связи с нарушением прав человека по этническим и религиозным признакам.

После выхода Албании из