Любовник роз - Ярослава Лазарева

– Ты спасла мне жизнь! – повторил Виктор. – Если бы не ты, я бы сейчас лежал в морге рядом с Лолитой…

Он все же не выдержал и разрыдался. Сибилла плакала вместе с ним. Затем сходила к кулеру и принесла стаканчик с холодной водой. Виктор выпил и начал успокаиваться.

– Я придумаю, как отблагодарить тебя, – сказал он.

– Не нужно ничего! – ответила Сибилла. – Жизнь бесценна!

Из записной книжки:

Виктор отдал все вещи и документы Лолиты полицейскому. И больше его не беспокоили. Тело отправили в Неаполь. А Виктор решил немедленно покинуть Лидо и поехать в Россию. Ему хотелось резко сменить обстановку и как можно быстрее забыть о Лолите. Рефреном возникали мысли о Лизе, но он гнал их. Новая боль ему была не нужна. Он знал, что Лиза любит первичного ангела Мишеля, и искать ее было бессмысленно.

Множество вопросов вызывала личность Соланж. Но он инстинктивно решил выдержать паузу и сгоряча ничего не выяснять. Должно пройти время. К тому же Виктор хотел понять, подвержен ли он галлюцинациям. Иногда его сны были настолько явственными, что он уже сомневался, а сновидения ли это. Это было больше похоже на гипнотический транс. Когда Виктор вернулся в отель и закончил дела с полицией, то упал без сил на кровать и провалился в сон. В больнице он принял успокоительное, видимо, поэтому так хотел спать.

…Виктор шел по берегу моря. Впереди брела женщина, он слышал, что она плачет. Фиолетовые слои депрессивной энергии овевали ее, словно воздушное пышное платье. Виктор пытался догнать женщину, но отчего-то у него это не получалось, и они оставались на равном расстоянии. И вот с двух сторон к ней приблизились парень и девушка. Он закричал, так как понял, что это Моника и Эд. Прилипалы подхватили жертву и потащили ее. Виктор бежал за ними, но будто это был не берег моря, а беговая дорожка. Он начал кричать, но его никто не слышал. И вот троица нырнула в воду, через пару минут прилипалы вытащили аморфа. Это была Мария…

Виктор судорожно втянул воздух и очнулся. Он сел на кровати и глянул на часы. Только что наступила полночь.

«Будь что будет!» – подумал он. И принял решение.

Виктор сосредоточился и просмотрел линию жизни Сибиллы и ее отца после смерти Марии. И не нашел ничего, что могло бы помешать ему. Семейный бизнес процветал, Марио Престо так и не женился, никаких перемен не было, все оставалось так, будто Мария все еще была с ними. И Виктор начал проваливаться в прошлое. Он уже не раз делал это и быстро нашел нужное ему время и место. Он оказался в ресторане отца Сибиллы. Был поздний вечер. Хозяйка весело болтала с одним из посетителей. Это была Мария. Ее собеседник, красивый голубоглазый блондин, смотрел на девушку с плохо скрытым вожделением, но ей это льстило. Она нежно называла его «милый Эд» и смеялась всем его шуткам. Виктор выждал какое-то время, и когда Эд вышел, подсел за столик. Мария пристально на него посмотрела и словно что-то почувствовала на интуитивном уровне.

– Мне нужно поговорить с тобой, Мария, – серьезно сказал он на родном языке.

– Вы – русский?! Мы знакомы? – уточнила она.

– Да, но не так, как ты предполагаешь, – ответил Виктор. – Удели мне время, но нам лучше уйти из ресторана. Я не хочу, чтобы Эдвард нас видел.

– Ах, вы и его знаете? – нахмурилась она и встала. – Вижу, дело важное.

Они вышли из зала. Виктор огляделся.

– Неподалеку есть укромная беседка, сплошь увитая виноградом, – сообщила Мария. – Думаю, нам там никто не помешает.

И она быстро двинулась между пышными кустами сирени.

Беседка и правда была почти незаметна среди вьющейся густой зелени. Они вошли внутрь и уселись на скамейку.

– Эдвард – брачный аферист, – сказал Виктор, решив для начала не прибегать к шоковой терапии. – Беги от него. Он охотится на курортах за богатыми дамочками, и ты его новая жертва.

Мария внимательно на него посмотрела и рассмеялась. Виктор видел, что она не верит ни одному его слову. Она была уже одурманена чувствами, внушенными ей прилипалой, ее разум отказывался адекватно оценивать происходящее и прислушиваться к информации, шедшей извне. Виктор вздохнул. Приходилось прибегать к более действенному способу, чтобы привести ее психику в норму.

– Ты веришь в потустороннее, в загробную жизнь, в ад? – спросил он.

– А как же! – ответила она и перекрестилась, пробормотав молитву Деве Марии.

– Я погружу тебя в транс, сама все увидишь.

И Виктор начал сеанс воздействия. Он будто прокрутил фильм перед внутренним взором Марии, он показал все: и ее отчаяние и последующее самоубийство, и жизнь ее мужа и дочери после ее смерти, и ее саму в виде аморфа, таскающегося в вечных муках за прилипалами.

Когда он вывел девушку из транса, она была бледна и сильно дрожала. Она смотрела на Виктора широко раскрытыми глазами, заполненными расширенными до отказа зрачками. В них застыл ужас. Проникновение в истину ошеломило, она верила безоговорочно тому, что увидела в своем недалеком будущем.

– Я все поняла! – сказала Мария, когда окончательно пришла в себя. – Ты ангел, посланный, чтобы спасти меня!

– Мне придется стереть из памяти все, что сейчас произошло, – мягко ответил он.

– Да-да, делай, как нужно! – торопливо согласилась она. – Люди не должны общаться с ангелами и тем более помнить об этом. Но…

– Не волнуйся, – ответил он на ее невысказанный вопрос, – у тебя останется стойкое ощущение охлаждения и даже отвращения к Эдварду и ему подобным. Ты получишь своего рода иммунитет от всех прилипал и даже от самой мысли о самоубийстве. Это я тебе гарантирую. Живи и радуйся!

– Спаситель мой! – пылко ответила она и схватила руку Виктора с намерением ее поцеловать.

Но он исчез.

Мария вздрогнула и потрясла головой. Она с изумлением смотрела на беседку, в которой не помнила, как оказалась.

– Так вот ты куда от меня спряталась! – раздался звонкий голос, и в беседку вошел улыбающийся Эд.

Она посмотрела на него с едва скрытой неприязнью. Эд замер, вглядываясь в ее лицо.

– Убирайся отсюда! – зло сказала Мария. – Не то пожалуюсь мужу, и он отделает тебя как следует! Будешь знать, как приставать к замужним женщинам.

Эд изменился в лице и быстро покинул беседку.

Из записной книжки:

Виктор проснулся в странном настроении. То, что он сделал, вызывало чувство гордости. Но он нарушил один из главных запретов Ордена, и это пугало. Он говорил себе, что никто не знает о его проступке, и был уверен, что эта тайна умрет вместе с ним. Нужно было постараться убедить самого себя, что он ничего не совершал, и напрочь забыть об аморфе Марии. Необходимо было думать о ней как об обычной, живущей счастливо женщине и внедрять в память только это.