Дерево-людоед с Темного холма - Содзи Симада

Окончательно рассвело, и заполнивший окрестности туман поглотил все солнечные лучи, заставив восточную часть неба тускло светиться.

Горизонт слева заполнился силуэтами гор и лесов. Спокойная поверхность озера справа покрылась легкой рябью. Все вокруг накрыл туман. Над поверхностью воды он казался особенно плотным, становясь прозрачнее, чем выше я смотрел.

– Это озеро Лох-Несс, Исиока-кун, – пояснил Митараи.

– Это оно? – удивилась Леона.

– Ах, вот оно какое… – отозвался я.

То самое всемирно известное озеро, где обитают чудовища!

Озеро Лох-Несс казалось бесконечным; мы ехали по длинной дороге, идущей вдоль его берега. Вдалеке в тумане проступали очертания деревьев, растущих на противоположном берегу. Озеро оказалось вытянутым, по незнанию его легко можно было бы принять за реку.

– Можно, я заеду на парковку вон там? Хочу тоже посмотреть на озеро, – спросила Леона.

Митараи кивнул.

Машина съехала на гравий, и ее заметно затрясло. Казалось, мы въехали на пустырь. Дождавшись, когда Леона выйдет, я сложил ее сиденье и вышел следом.

– Прекрасное озеро! – сказала девушка, протянув руки вперед. – Согласны? – обратилась она ко мне.

– Правда, прекрасное! – ответил я. – Так ведь, Митараи?

Мой друг смотрел на озеро, по-прежнему держа в руках развернутую карту.

– Не обязательно спрашивать мнение каждого, – сухо ответил он.

Действительно, не было необходимости решать вопрос о красоте природы большинством голосов.

Митараи поторопил нас. Вернувшись в машину, мы продолжили путь. Мой друг был занят поисками дома, озеро его мало интересовало.

– Здесь помедленнее, – давал он указания с заднего сиденья. – Тут следуйте указателю и поверните направо.

– Здесь?

– Да, дальше все время прямо. Можно убрать карту и…

– Здесь есть какой-нибудь ресторан?

– Ресторан?

– Да.

– Ты уже проголодался?

– Нет, но не хотелось бы голодать…

– Как предусмотрительно!.. Думаю, рестораны здесь вряд ли хорошие.

– Откуда ты знаешь?

– До твоего приезда здесь не было писателей-гурманов, – серьезно ответил Митараи.

Дорога пошла вверх – поднимаясь, она то и дело резко поворачивала в сторону, словно мы направлялись в высокогорные районы. Звук двигателя становился громче. Пока мы ехали по дороге вдоль озера, нам хоть иногда попадались встречные автомобили; здесь же не было ни единой машины, кроме нашей. Вскоре вдалеке показалась окутанная туманом деревня с каменными постройками.

– Мы на месте, детектив. Что будем делать сначала?

– Почему бы не спросить, где у них ресторан?

– Будьте же серьезнее!

– Я серьезно. Выпьем чаю и обсудим наши планы.

Митараи опустил окно и что-то сказал по-английски проходившему мимо пожилому мужчине. Тот указал куда-то за спину – очевидно, ресторан был там.

– Он сказал, что есть только один ресторан впереди по левую сторону, – объяснил Митараи, поднимая окно.

Ресторан, над дверью которого висела старинная деревянная вывеска с надписью «У Эмили», выглядел довольно хорошо. Прямо напротив большого окна с деревянной рамой стоял широкий стол. Скорее всего, было еще слишком рано, поэтому в помещении совсем не было посетителей.

Мы заняли места за широким деревянным столом; за моей спиной тут же вспыхнул огонь в камине. На полке над ним стояли декоративные расписные тарелки, оловянная посуда и игрушки. Глинобитные стены были увешаны множеством маленьких рамок – некоторые из них были очень старыми и местами потрескались. Вся комната, казалось, сошла с картин Эндрю Уайета[89].

Высокая элегантная женщина средних лет, ступая по полу из обожженного кирпича, подошла принять наш заказ. Похоже, это и была хозяйка заведения – Эмили. Митараи, кажется, спросил, какое у них меню. Описание происходившего дальше дается мне с трудом: беседа велась на английском, а я его совсем не знаю. Я мог бы написать о содержании разговора, используя только свои догадки и то, о чем Митараи рассказал мне позднее.

– У них есть малиновый пирог. Хочешь, Исиока-кун?

– Хочу, – ответил я.

– Будьте добры, две порции и еще два черных чая.

Леона-сан?

– Мне только чай. Слежу за фигурой.

Митараи сделал заказ и продолжил о чем-то беседовать с женщиной. Я не знал, о чем они говорят, но, как только заказ принесли, она, к моему удивлению, взяла еще один стул и села рядом с нами. Полагаю, он попросил владелицу ресторана подробно рассказать о доме семьи Пэйн и дальнейшей судьбе Джеймса Пэйна.

Сперва они, кажется, обменялись приветствиями. Затем Митараи представил меня и Леону. Удивленно посмотрев на девушку, женщина широко улыбнулась.

Некоторое время они беседовали. Я, не участвуя в разговоре, молча сидел в ожидании. Вдруг Леона удивленно вскрикнула. Митараи повернулся ко мне и сказал:

– Удивительно! Она сказала, что семья Пэйн здесь больше не живет.

– Что? Нет?

Для Леоны эта поездка в одночасье лишилась всякого смысла.

– Да, все уже умерли. Родители мистера Пэйна, его братья и сестры. Некоторое время семейный дом пустовал, а затем его снесли.

– Тогда где мистер Пэйн?

– Она сказала, что он давно уехал в Японию и больше не возвращался.

– Не возвращался?

– Да. Они получали от него письма какое-то время и были уверены, что он остался в Японии. Они удивлены не меньше нашего.

– В Лондоне ведь есть компания, которой управляет его семья, верно?

Митараи снова повернулся к женщине и спросил о чем-то. Затем обратился ко мне:

– Это не совсем семейный бизнес. Им по-прежнему управляет человек, который был партнером отца мистера Пэйна. Люди из деревни работают в его тракторной компании. Мужчина приезжал на похороны Эдриана, старшего брата мистера Пэйна. Так что в правлении компании в Лондоне нет ни одного члена семьи Пэйн.

– Значит, его брат тоже умер… Осталась ли у него семья?

– Нет, похоже, он был эксцентричным холостяком. Именно поэтому само дальнейшее существование семьи Пэйн сейчас под вопросом, и это только если считать, что Джеймс Пэйн жив.

Митараи снова повернулся к владелице ресторана и продолжил разговор.

Я невольно пробормотал на японском: