На повестке дня - Икар - Роберт Ладлэм

— Это Оман, — произнес Эрик Сандстрем, взглянув на Уинтерса. — События годичной давности.

Один за другим сменялись кадры, запечатлевшие беспорядки и кровавые расправы. Трупы, изрешеченные пулями стены, ворота посольства, заложники на коленях у края бассейна, снятые крупным планом юнцы с автоматами и с безумными глазами. Изображение мужчины в белой джелабе и готре, выходящего из отеля, заставило всех задержать дыхание. Второй слайд, на котором был изображен тот же человек на фоне фонтана, вызвал безмолвие!

Милош Варак нарушил воцарившуюся тишину.

— Это Эван Кендрик, — сказал он.

Возникшее замешательство сменилось изумлением.

Невозмутимым оставался лишь Самуил Уинтерс.

— Эти снимки — продолжил Варак, — сделаны агентом ЦРУ, имеющим допуск 4-0. Агент получил задание держать Кендрика под наблюдением. И она выполнила это задание, блестяще справилась с ним.

— Высказали «она»? — спросила Маргрет Лоуэлл.

— Да! Агент-женщина. Она специалист по Ближнему Востоку. Отец у нее египтянин, мать — американка из Калифорнии. Она свободно говорит на арабском. ЦРУ задействует ее, как только возникают кризисные ситуации в этом регионе.

— Вы сказали «в этом регионе»? — прошептал с изумлением Мандель. — А он, что он делал там?

— Одну минуту, — произнес Логан, устремив взгляд на Варака. — Поправьте меня, молодой человек, если я ошибаюсь, но около года назад, если мне не изменяет память, в газете «Вашингтон пост» была опубликована статья, в которой высказывалось предположение, будто примирению в Маскате содействовал неизвестный американец. Некоторые думали, что, возможно, это был Росс Перо[33]из Техаса, но больше ничего об этой истории не сообщалось, и все публикации прекратились.

— Вы совершенно правы, сэр. Этим американцем был Эван Кендрик, но под давлением Белого дома тему закрыли.

— Почему это произошло? Ведь он мог бы приобрести огромный политический вес, если урегулирование было достигнуто благодаря его содействию.

— Да, урегулирование, несомненно, его заслуга.

— Тогда я ничего не понимаю, — заметил Логан, взглянув на Самуила Уинтерса.

— И никто не в состоянии понять, — сказал Уинтерс. — Никаких объяснений, лишь похороненный в архивах файл, который Милошу удалось заполучить. Кроме этого документального подтверждения участия Кендрика в событиях в Маскате, других не имеется.

— Есть официальное заявление государственного секретаря, — вмешался в разговор Варак, — где говорится, что конгрессмен, когда-то работавший в Арабских Эмиратах и в Омане предложил свои услуги в освобождении заложников, чтобы поднять свой авторитет, и пытался вмешаться в события в целях приобретения популярности. В заявлении содержится рекомендация не вступать с ним в контакт ради безопасности заложников.

— Но ведь совершенно очевидно, что они использовали его! — воскликнул Сандстрем. — Установили с ним контакт и воспользовались его услугами! Если бы не они, как бы он смог туда попасть? Все авиарейсы были прекращены. Он, видимо, прилетел туда тайно!

— Столь же очевидно и то, что он действовал не в собственных интересах, — добавила Маргрет Лоуэлл. — Вот он перед нашими глазами! Да и Милош утверждает, что именно ему удалось урегулировать кризис с заложниками, хотя сам Кендрик нигде и никогда даже не заикнулся о своем участии. Если это действительно его заслуга, мы обязаны убедиться в этом.

— И что же, не последовало никаких объяснений? — обратился к Вараку Гидеон Логан.

— Ни единого, сэр, поэтому я вынужден был обратиться к первоисточнику.

— Вы имеете в виду Белый дом? — спросил Мандель.

— Нет, к человеку, который располагал сведениями о привлечении Кендрика. Он отвечал за урегулирование кризиса, находясь здесь, в Вашингтоне. Его имя Фрэнк Свонн.

— Как вы его отыскали?

— Это сделал Кендрик, а не я.

— Но как вы нашли Кендрика? — спросила Маргрет Лоуэлл.

— Так же, как и мистер Логан. Я помнил эту историю об участии какого-то американца в событиях в Маскате, сообщения о которой в средствах массовой информации внезапно прекратились. Не могу объяснить, что именно заставило меня начать разбираться во всем этом. Возможно, я подумал, что был задействован кто-то из высокопоставленных лиц, кто мог бы нас заинтересовать, окажись история достоверной. — Варак сделал паузу и усмехнулся. — Довольно часто именно меры повышенной безопасности раскрывают тех, ради защиты кого они принимаются. В данном случае речь идет о журналах, регистрации посетителей Государственного департамента. После ряда убийств, совершенных несколько лет назад, все без исключения посетители, входящие и выходящие из Госдепа, обязаны расписываться после прохождения через металлодетектор. Среди тысяч посетителей, которые проделали это во время кризиса с заложниками, обратило на себя внимание упоминание конгрессмена из Колорадо, встречавшегося с Франком Свонном. Разумеется, имена и фамилии ни того, ни другого мне ни о чем не говорили, однако наши компьютеры оказались более осведомленными. Мистер Свонн — ведущий эксперт Госдепартамента по Юго-Западной Азии, а конгрессмен — человек, сколотивший состояние в Эмиратах, Бахрейне и Саудовской Аравии. В суматохе кризиса кто-то забыл вымарать Кендрика из регистрационного журнала.

— Поэтому вы решили встретиться с этим Свонном, — сказал Мандель, снимая очки.

— Именно, сэр.

— И что же он вам сказал?

— Сказал, что я заблуждаюсь, что они отказались от предложения Кендрика оказать содействие, поскольку он не мог быть ни в чем им полезен, и добавил, что Кендрик — лишь один из десятков работавших в Эмиратах людей, обратившихся к ним с аналогичными предложениями.

— Вы, конечно, не поверили ему, — сказала Маргрет Лоуэлл.

— У меня были на то серьезные основания, поскольку конгрессмен Кендрик после того, как около полудня вошел в здание Госдепартамента, оттуда не выходил. Это случилось в среду 11 августа, но его фамилия в журнале регистрации посетителей, покинувших здание, не значится. Очевидно, его вывезли тайно, что обычно означает начало сверхсекретной операции.

— Тайные отношения между государством и ЦРУ, — заметил Сандстрем.

— Вынужденный и в то же время необходимый компромисс, — добавил Уинтерс. — Поэтому не надо объяснять, почему господину Вараку пришлось наводить справки как в Госдепартаменте, так и в Лэнгли.

— Итак, имя героя событий в Омане известно, — произнес Гидеон Логан, изучая изображение человека на экране. — Бог мой, в какую ловушку он угодил!

— И это безупречный конгрессмен, — поддержал его Мандель. — Непримиримый борец с коррупцией.