Рыцарь Огненной кавалерии - Никита Киров

Гайдеры, рассматривающие карту, придавленную по краям оружием, подняли голову. Эйнар знал почти всех собравшихся, только этого рослого рыжебородого мужчину видит впервые. Будто Старик вернулся из мёртвых. Сейчас он спросит своим громоподобным голосом, почему у него родилось ничтожество вместо нормального сына, а потом достанет вымоченный в воде кнут. Но паника быстро прошла. Мужчина хоть и похож на Старика, как две капли воды, был намного моложе, а на лице появилась радостная улыбка, которой у отца никогда не было.

— Сукин ты сын, — пробормотал Лейв. За пять лет он из худого бледного подростка превратился в здоровенного мужика. — Да ты жив!

Брат подошёл к Эйнару и так сжал в объятиях, что древняя броня в подкладке затвердела. Но рёбра всё равно заболели.

— Ты же был выше! — пробасил Лейв.

Он рассмеялся, а Эйнар улыбнулся, хотя и не собирался.

— Да чем же тебя кормят, рыжий пёс? — спросил он.

— Вот про кого Зигрид талдычил, оказывается. Я понять не могу, что он мелет про изгоя и расправу. Где ты его откопал, Ульф?

— Да ходил по городу вон с тем парнем в тёмной броне. Наваляли паре ворон, а те, как водится, побежали ныть.

— Это изгой вёл дрэк в Болотный город! — взвизгнул Зигрид, потирая жидкую бородёнку. — Он должен ответить за смерть отца!

— А разве твой папаша не знал, что от Болотного города надо держаться подальше? — спросил Свен.

Они учились вместе все те годы при дворе конунга, а ещё пили пиво и бегали по девкам. Вот и Свен стал гайдером. Он подошёл к братьям и ткнул Эйнара в плечо.

— Ну и что там случилось?

— Гайдер Сиггурд умер. Его стак и дрэк тоже.

Лучше не добавлять, каким именно образом.

— Изгой приносит несчастья.

— Да заткнись ты, Зигрид! — сказал Свен и потёр голову, будто она болит. — Так, значит, вы дошли туда?

— Да, но погибли все, кроме меня, — Эйнар показал щит. — Забрал там. В том месте только вода, руины и Призраки. И лучше их не тревожить.

— Аминь, — подал голос Кнуд Кольценосец.

На пару мгновений мутный взгляд прояснился, старый гайдер сжал покрытые кольцами пальцы в кулак и потряс перед собой. Совсем постарел. А ведь когда-то этот человек наводил ужас на всё побережье.

— Проклятые Спасителем жители Старого мира охраняют свои сокровища, но мы их отберём! Немедленно выходим! Готовьте дрэки!

— Да, выходим, — Лейв почти силой усадил престарелого гайдера на скамью. — Уже скоро.

— Эйрик, веди нас! — прохрипел Кнуд и по-стариковски раскашлялся. — А где это мы?

Но не стал дожидаться ответа и задремал, опустив голову.

— Пойдём, брат, поболтаем, — сказал Лейв и повернулся к гайдерам. — Готовьтесь к отходу! Фюрст уже наверняка понял, что мы его трахнули. Скоро он вернётся.

— Так изгой… — начал возмущаться Зигрид, но про него забыли.

Гайдеры разошлись, а Кнуд пустил слюну на бороду и захрапел.

Лейв подошёл к дверям таверны. У входа растеклась лужа крови, внутри трещит разгорающееся пламя. Вряд ли кто-то готовит себе обед. Отсюда хороший вид на горящую гавань.

— Рад что ты выжил, — Лейв хлопнул Эйнара тяжёлой рукой. — Я как услышал, что ты повёл дрэк этого старого членососа, потом год уснуть не мог. Думал, ты умер.

— Я и сам так думал. — ответил Эйнар. В груди разгорался огонёк полузабытой злости. — Но все эти годы было кому сказать спасибо за такое путешествие.

— Рад, что ты жив, — Лейв пытается сдержаться и не раскричаться. Старик так не умел. — Это неспроста. Значит, Всеотец не хочет твоей смерти.

— Когда ты стал таким набожным?

— Когда остался один из всей семьи. Когда погиб Хенрик, потом умер отец, а потом и ты…

— Отправился в изгнание, да. Добровольно и с радостью.

— Хватит язвить! — Лейв скривился. — Стал ещё хуже, честно. Думаешь только о себе, а мнение других суёшь себе в жопу. Вечно обвиняешь остальных. Отец пытался выбить это из тебя…

— Не вспоминай его! — вскричал Эйнар.

Он схватил брата за ремень на груди. Вот так, всего одна фраза вывела из себя. Он разжал руку, чувствуя, как она начинает дрожать, и добавил тихим голосом:

— Не говори мне о нём. Я до самой смерти буду помнить те слова.

— Я тоже это слышал, — Лейв погрустнел. — Режь ублюдка. Помню. И что потом было, тоже помню. Но ты должен знать, отец сожалел об этом до самой смерти.

— И он тебе признался? — Эйнар вцепился рукой в топор, чтобы она не тряслась. — Или ты это сам придумал? Ты в Старике всегда души не чаял. А он в тебе.

— Может быть, брат, может быть. Но я его понимал. В тот день он лишился двух сыновей по своей вине. Но он мечтал, что ты вернёшься и вы попробуете начать ещё раз. Но не дождался.

Эйнар отвернулся и прислонился к стене, пытаясь проморгаться. Он среди своих, где нельзя показывать, что тебя беспокоит. Юты должны смеяться в лицо смерти и боли, а не быть неженками, как говорил отец. Всё детство Эйнар мечтал найти подход к Старику, но не знал, как ему понравится. А потом настал день, когда Айвар Гунтерсон всем показал, кто он такой на самом деле.

Огонь в таверне разгорался сильнее. Водоходы продолжали загружать ценности в дрэки, но в первую очередь грузили ящики из портовых складов, а не сундуки и прочий хлам.

— А кто твой друг? — Лейв посмотрел на Людвига.

— Он из Эндлерейна. Красный плащ.

— Ого, серьёзное знакомство, — брат тягостно вздохнул. — Знаешь, когда я стал гайдером в четырнадцать, мне пришлось учиться разговаривать с людьми, которые взрослее, сильнее и умнее меня. Кого-то приходилось уговаривать, кому-то угрожать, а кому-то приказывать. Но мне нужно было это делать, иначе кланом бы правил Гуннар. Вот только ни с кем мне не было так трудно говорить, как сейчас с тобой. Не так я хотел строить разговор, совсем не так. Может, попробуем сначала?

— Как скажешь, — Эйнар внимательно на него посмотрел. — Чем тебя кормят, рыжий пёс?

Он улыбнулся, а брат зашёлся хохотом.

— Значит, ты командуешь походом?

— Нет, Кнуд главный, но он совсем сдал в последние годы. Теперь сидит и пускает слюни. С ним я перестал завидовать хорошим воинам, ведь они доживают до старости. Лучше умереть раньше.

— Кнуд всегда искал смерть, я помню. Я вообще думал, что он принял южную веру, чтобы появился ещё один повод подраться с соседями.

Лейв захохотал ещё громче.

— Так и есть. Но пока он не в себе, командую я. У него бывают пробуждения и мы надеемся, что в этот момент рядом будут враги. Негоже такому, как он, умирать в постели. Он же с самим Эйриком Убийцей Машин на южан ходил, сидел от него по правую руку. Иногда меня с ним путает.