Королевы умирают стоя, или Комната с видом на огни - Наталья Андреева

– Да, ты прав. Я здесь чужая.

– Правильно. Вроде марсианки. Не забывай, что твои песенки в свое время были популярны. Некоторые еще помнят Анну Австрийскую. Хорошо, что на тебя не смотрят, как в зоопарке, и пальцами не показывают. Хотя, с другой стороны, за это деньги можно брать. Не хочешь дать благотворительный концерт в пользу семьи Снегиных?

– Спи, Стас.

– Я предлагаю поехать дальше. Попутешествуем, побываем в разных городах. Не надо тебе сейчас в Москву.

– Это почему?

– А пока ты здесь, там ничего случиться не может.

– Что ты знаешь, рассказывай!

– От себя не убежишь, величество.

– Я вернусь домой и избавлюсь от Малиновского.

– Вряд ли.

– Почему?

– Потому что потом будет Дэнтретий и все вернется на круги своя. Боюсь, тебе придется открыть маленькое семейное кладбище для своих любовников.

– Завтра поедем обратно, – сказала Анна и решительно отвернулась к стене…

…Утром они двинулись искать жену и дочь Дэна. Этот небольшой городок был районным центром, куда в субботний день изо всех окрестных деревень тянулись на рынок люди.

Анна не надеялась застать жену Дэна дома и, подъезжая к пятиэтажному кирпичному зданию, все озиралась по сторонам, пытаясь узнать в идущих мимо женщинах ту, на ком мог жениться ее синеглазый мальчик.

– Ты со мной пойдешь? – спросила она Стаса у подъезда.

– А надо? Мне хватило сцены в деревенской избе. Я тут посижу, а ты уж какнибудь сама.

Анна поднялась на третий этаж, позвонила в дверь. Она надеялась, что никого нет дома. Но за дверью раздались шаги, и когда она открылась, Анна сразу поняла, кто перед ней.

– Ой, а я думала, мама чтонибудь забыла! – Анна разглядывала юное, простенькое лицо и чувствовала облегчение.

– Здравствуйте. Вы – Катя?

– Да, здравствуйте. Мамы нет дома, она ушла на рынок. Вы, наверное, за платьем?

– Нет, я к вам. Разрешите?

Катя посторонилась, пропуская Анну в прихожую.

– Мама, кто это? – Из комнаты выбежала крохотная девчушка, беленькая, синеглазая, с веснушками на вздернутом носике. – Это к бабушке тетя? Тетя, а вы мне конфетку принесли?

Анна растерялась: девочка была так похожа на Дэна! Она неожиданно для себя сдернула с пальца тяжелое золотое кольцо с крупным топазом, подарок Ленского.

– Вот, возьми. – Девочка тут же схватила сверкающую безделушку и понесла примерять куклам.

– Она поиграет и отдаст, – пообещала Катя.

– Не надо. Я из Москвы.

– От Дениса? – сразу догадалась жена. – Вы его женщина? Я вспомнила фотографию.

– Он что, фотографии вам присылал?

Катя прошла в комнату, достала из шкафа толстый пакет. Анна узнала почерк Дэна: пачка писем, несколько фотографий, стихи, посвященные ей, Анне, Дэн сам это говорил. Но теперь на этих листках почемуто было написано: «Кате».

– Мне нельзя их читать? – Анна кивнула на письма.

– Читайте. Мне недавно звонил ваш адвокат… Малиновский, кажется.

– Не может быть!

– Почему? Я сама собиралась ехать в Москву, Денису давно пора домой, ни в какую Америку он не поедет.

– Когда вам звонил Малиновский?

– В конце августа. Он дал адрес, просил приехать и остановиться у него.

– А почему вы раньше не приезжали в Москву, Катя?

– Денис не хотел. Он писал, что когда окончит университет и найдет работу, обязательно снимет квартиру и перевезет меня и Светку в Москву.

– Давно вы его не видели?

– Года два, но это неважно. Я его все равно люблю и буду ждать, когда он позовет.

– Денис умер, Катя.

– Еще чего! Это для вас он умер! Скажите лучше, что он вас бросил! И вы его ищете теперь!

– Он разбился девять дней назад на машине насмерть, я его похоронила в Москве, и не надо на меня кричать.

– Врете. Знаю я, что с вашими деньгами можно и не такое придумать! Можно любые справки достать! Только он мне писал, что не любит вас и никого не любит, просто так надо.

– Интересно, кому из нас двоих он врал? – задумчиво спросила Анна. Она достала деньги из сумочки и протянула Кате. – Может, возьмете? Не вам даю, девочке. Отец не будет больше присылать ей денег.

– Это вы его убили? – неожиданно спросила Катя. – Из ревности, да? А потом подстроили аварию?

– Не надо смотреть плохие фильмы, девочка. Что он писал вам в последнем письме?

– Что хочет признаться в одном преступлении. Я понимаю… Это вы его заставили. Он не умер, он в тюрьме, да? А я все равно буду его ждать!

– Ну, ждите, – не выдержала Анна. – Деньги только возьмите.

– Ну и возьму, – зло сказала Катя. – Это все равно мой муж, и никогда он не получит развод, у меня папа в суде работает, он всех вас засудит!

«Господи, девочка совсем, тоже мне, соперница! – чуть не смеялась про себя Анна, сбегая вниз по лестнице. – Связалась с девчонкой изза какогото мальчишки, совсем с ума сошла!» Ее радовало только, что пачка долларов осталась на столике в прихожей. Откупилась.

Когда она выбежала на улицу, из соседнего подъезда с гордо поднятой головой вышла девушка в бархатных расклешенных брюках, в блестящей блузке и на высоких каблуках. Ее волосы, уложенные в высокую прическу, были щедро политы лаком для волос. Девушка в вечернем туалете держала в руках грязное мусорное ведро и косилась по сторонам, не видит ли ее ктонибудь из знакомых.

«Это сумасшествие какоето! – подумала Анна. – Люди одеваются как на праздник, чтобы вынести мусорное ведро! Значит, им больше некуда пойти. Что же это за город? Или везде так?» И она бросилась к своей машине.

«Мерседес» рванул с места в карьер, брызнули изпод колес коты, особа с мусорным ведром ойкнула, Шацкий заохал:

– Ты что?

– Все, Стас, все. Кончено. Я поняла, что он меня обманывал.

– Да? И что ты теперь будешь делать?

– Жить. Сашка, ты, мама и тетенька, – мы все будем жить дружной семьей в большом красивом доме. А Малиновского пошлем к черту, он даже эту девочку собирался использовать, чтобы спровадить из Москвы Дэна, мерзавец этакий. Все, Стас, домой.

Она пролетела этот городок с такой скоростью, что Шацкий в ужасе зажмурил глаза. А потом еще прибавила газу.

Они приехали домой в шесть часов вечера. У крыльца стояла черная «Ауди» Дениса Малиновского, и у Анны сразу же испортилось настроение. Сашка вышел на крыльцо, удивленно спросил: