Диспетчер атаки - Станислав Шульга

Как бы то ни было, именно это он считал причиной того, что они с Олей познакомились.

Оля была завсегдатаем рынка. Каждую неделю она ходила сюда, когда одна, когда с подругой. Субботний ритуал, предваряющий посиделки в кафе. Ей было двадцать три, у нее была двухкомнатная квартира на Русановке, которую подарили ей родители, и непыльная работа в «глянцевом» сетевом проекте. Издание для женщин «до тридцати и ниже» также существовало в «твердом», традиционном виде и неплохо расходилось. Клон Cosmopolitan с несколькими разделами, посвященными современной театральной жизни. Хорошо оплачиваемая работа на второй роли в отделе рекламы, с десяти до семи, обед за счет конторы и без особой ответственности. Хозяйка журнала была школьной подругой ее матери.

В первый раз Оля купила пять флэшек-«термитников», обеспечив ему норму по выручке на два дня вперед. Товар она выбирала быстро, легкими движениями длинных пальцев с ярко-красными ногтями, выхватывая из коробки первое, что попадало под руку, и так же легко, даже небрежно, кидала это обратно, если это оказывалось не тем. Грациозность, с которой она это делала, наводила на мысль о легкомысленности и неопределенности в целях, но это было ошибочным впечатлением. Она умела быстро принимать решения и четко знала, чего хотела, а легкость в движениях была результатом многолетних занятий классическим балетом и современными танцами. Хрупкая сероглазая блондинка с хорошо наложенным мейкапом, ростом чуть ниже среднемодельного.

Длинные льняные волосы долго колыхались над темно-красной сумочкой, когда она искала деньги. Тогда Оля расплатилась новыми евро, не найдя местной валюты в своей сумочке. В ее взгляде была легкая досада, и когда она поправила спутавшиеся волосы, Андрей заметил за левым ухом четыре нейроразъема. Четыре SiOt-порта, два из которых были обрамлены изумрудно-зеленой каймой. Два других — светло-синей. Зеленые выходы предназначались для пассивного приема входящего сигнала. Синие — для вывода сигнала на адаптер активной генерации.

SiOt-разъемы, Signal Out.

Оборудование для активной виртуальной жизни.

«Термитники», «термы», «термосы». Носители емкостью больше одного терабайта, снабженные встроенным предпроцессором. Носители информации на кремниевой основе, снабженные универсальным портом типа USB-Alpha 3.0, с помощью которого их можно было подрубить к любому компьютеру, терминалу или мини-станции. Через тот же порт ее можно было подключить к центральной нервной системе и пустить сигнал на зрительный и слуховой нервы. Конечно, если у пользователя была вживлена соответствующая аппаратура. Клевый товар. Два года назад его выбросила на рынок компания Infeon, еще через полгода тайваньские и сингапурские умельцы наладили производство у себя, и вот теперь они добрались до рынков типа Старой Петровки, по пути растеряв три четверых той цены, за которую их продавали в первые месяцы.

«Это очередная революция, — так говорил про «термитники» Волоха. — С тех пор как Сеть переделали в Кибернетический Глобус — это революция».

Андрей верил ему. Волоха был здесь еще до того, как появились DVD, не говоря уже о SuperDVD и флэшки на десять гигабайт. Да что там говорить, он успел еще поторговать обычными сидюками, компактами со смешной емкостью в семь сотен метров. Волоха был одним из старожилов рынка, двадцать лет на точке, это вам не два байта переслать. Сколько всего было революций, он точно сказать не мог. В разные дни и от разного количества выпитого пива это число колебалось от пяти до двенадцати. Первой в этом списке было появление CD-приводов в середине девяностых, вторая — после того, как на рынок вышли писалки этих сидюков. Дальше список менялся, но одна из революций оставалась неизменной — когда Сеть переделали в Кибернетический Глобус. Впрочем, такое длинное название Волоха не употреблял. Он называл это Си-Джеем. Искаженное произношение английской аббревиатуры CG — Cyber Globe.

В тот день, когда заработала группа спутников «Снежные Совы», запущенная на орбиту в рамках очередного международного проекта по развитию информационной структуры, мир перевернулся, правда, поняли это не все и не сразу.

С задержкой в пятнадцать минут за «Совами» стартовали основные сервера Си-Джея, размещенные в надежно защищенных бункерах под ютландскими пустошами в районе Хонстхольма. «Совы» вместе с несколькими миллионами наземных камер сгенерировали сигнал, который закачал в себя первый базовый центр Си-Джея. Сигнал был наложен на «слепок реальности», цифровую модель Земли, максимально точно (на тот день) описывавшую физические, химические и другие свойства ее поверхности, того, что под поверхностью, и всего того, что стоит, ходит и дышит на этой поверхности.

На экранах пользователей возник Си-Джей, цифровая копия матушки-Земли. Тогда еще довольно блеклая, карикатурная, как черно-белые фильмы начала двадцатого века. Но старт был дан. С каждым днем на растущие вычислительные мощности в районе Хонстхольма заводились все новые потоки данных, и Си-Джей все больше становился похож на оригинал.

Кибернетический Глобус.

Виртуальное пространство нового поколения.

К 2010 году человек, которому не хватило денег на билет до Сингапура, мог зайти в Си-Джей и посмотреть, чем занимаются китайцы на Орчад-роуд. Картинка на мониторе или на внешней поверхности виртуальных очков мало чем отличалась от реальности, которую видели эти самые китайцы. Си-Джей был динамической копией, которая меняется вместе с реальностью с дельта-задержкой полторы минуты.

Двойная радуга.

Одна — над озером, на фоне уходящей грозовой тучи, темно-серой, полной длинных дождевых струй и электричества. Радуга, широкая, занимающая половину неба, семицветная арка, полупрозрачная, появившаяся ниоткуда и исчезающая вместе с тучей, плывущей на запад. Другая радуга — в ее глазах. Переливающиеся всеми цветами видимого волнового спектра контактные линзы. Контактные линзы с полным нейроинтерфейсом вместо ее обычных «стекол» в тонкой оправе. Темно-фиолетовый становится ярко-синим, как небо, что сейчас над головой, вымытое грозовым дождем. Небо блестит из ее глаз, широко раскрытых, немного рассеянных и улыбающихся. Темно-синий сменяется на зеленый и вдруг на миг этот изумруд превращается в кроваво-красный рубин. Взгляд неподвижен и пробивает насквозь. А может быть, ему это только показалось? Последний блеск молнии в серой туче, что уходит на запад. Оля улыбается и ладони поддерживают розовые щечки, делая лицо пухлым и смешным.

Радуга над озером пропадет через несколько минут, вместе с тучей, оставившей ее.

Она останется здесь, дразня переменчивостью настроения.

Их первое свидание.

Оля много говорила. О непыльной работе, о начальнице, о родителях, о своих замужних подругах, о премьерах сезона и кластерах Си-Джея, откуда она не вылезала в ночь с пятницы на субботу, и после долго отсыпалась, и до вечера не могла прийти в себя. Они засмеялись, вспомнив, как она копалась в сумочке в ту субботу.

Ее жесты становились резче. С каждой новой фразой ее лицо становилось ближе, яснее, черты ее лица заслоняли небо, правильными линиями вытесняя все, что напоминало о прошедшей грозе.