Лебединая песнь. Книга 2. Страна мертвых - Роберт МакКаммон

Роланд стоял перед столом, ожидая, когда тот на него посмотрит, и одновременно боялся этого. Лицо как у скелета, выступающие скулы, надувшиеся вены и выступающие мышцы делали Маклина похожим на смерть.

— Что вы хотите? — спросил Маклин, занятый безжалостными цифрами.

— Все почти готово, — сказал Роланд.

— Эта машина? Да? И что же?

— Мы будем атаковать, когда она будет готова, не так ли?

Полковник отложил карандаш. — Обязательно. Если, конечно же, у меня будет ваше разрешение атаковать, капитан.

Роланд знал, что Маклина еще уязвляло их несогласие. Сейчас наступило время заделать трещину, возникшую в их отношениях, потому что Роланд любил Короля — и еще потому, что он не хотел, чтобы Альвин Мангрим стал любимцем Короля, а его самого выставили. — Я…

Хочу извиниться, — сказал Роланд. — Я нарушил субординацию.

— Мы могли бы сломить их! — мстительно огрызнулся Маклин. — Все, что нам было нужно, — это еще одна атака! Мы могли бы сломить их прямо там и тогда!

Роланд опустил глаза в знак смирения, но он чертовски хорошо знал, что еще одна фронтовая атака только привела бы к гибели солдат. — Да, сэр.

— Если бы кто-нибудь другой говорил со мной таким образом, я бы застрелил его на месте! Вы были неправы, капитан! Посмотрите на эти чертовы цифры! — Он пихнул бумаги Роланду, и они слетели со стола. — Посмотрите, сколько у нас осталось бензина! Посмотрите на опись боезапасов! Хотите посмотреть, сколько у нас еды? Мы здесь сидим и голодаем, а могли бы три дня назад получить провиант Верности! Если бы мы тогда атаковали! — Он стукнул по столу своей рукой в черной перчатке, и масляный фонарь подпрыгнул. — Это ваша вина, капитан! Не моя! Я хотел атаковать! Я верил в свою Армию Совершенных воинов! Идите! Убирайтесь!

Роланд не двинулся.

— Я вам приказываю, капитан!

— У меня есть просьба, — тихо сказал Роланд.

— Вы не в том положении, чтобы иметь просьбы!

— Я бы хотел попросить, — упрямо продолжал Роланд, — чтобы я вел первую волну в атаку, когда мы начнем прорыв.

— Ее поведет капитан Карр.

— Я знаю, что вы ему дали разрешение. Но я бы хотел попросить вас изменить решение. Я хочу вести первую волну.

— Это большая честь — вести первую атакующую цепь. Я думаю, что вы недостойны такой чести, не так ли?

Он сделал паузу и снова откинулся в кресле.

— Вы никогда раньше не просились вести атакующую цепь. Почему же хотите сейчас?

— Потому что я хочу кого-то найти и взять его живым в плен.

— И кто это мог бы быть?

— Человек, который называет себя братом Тимоти, — ответил Роланд. — Мне он нужен живым.

— Мы не берем в плен. Они все должны умереть. До одного.

— Черный ящик и серебряный ключ, — сказал Роланд.

— Что?

— Бог показал брату Тимоти черный ящик и серебряный ключ и сказал ему, каким будет конец света. Я бы хотел побольше узнать о том, что говорит брат Тимоти о том, что он видел на вершине горы.

— Вы с ума сошли? Или они там промыли вам мозги, когда вы были у них?

— Я согласен, что брат Тимоти, возможно, ненормален, — сказал Роланд, сохраняя самообладание. — Ну а если нет — кто тогда называет себя Богом? И какой черный ящик и серебряный ключ?

— Их не существует.

— Возможно. Может, даже нет горы Ворвик. Ну, а что если есть?.. Брат Тимоти, может, единственный, кто знает, как их найти. Я думаю, что взять его в плен живым, возможно, стоит наших усилий.

— Почему? Вы хотите, чтобы Армия Совершенных Воинов тоже шла искать Бога?

— Нет, но я хочу вести первую атакующую колонну и я хочу, чтобы брата Тимоти взяли живым. — Роланд знал, что это звучит как приказ, но ему было все равно. Он пристально смотрел на Короля.

Наступила тишина. Левая рука Маклина сжималась в кулак, а потом медленно разжалась. — Я об этом подумаю.

— Я хотел бы знать прямо сейчас.

Маклин наклонился вперед, рот его скривился в тонкой и ужасной улыбке.

— Не подталкивай меня, Роланд. Я не выношу, когда меня подталкивают. Даже ты.

— Брат Тимоти, — сказал Роланд, — должен быть взят живым. Мы можем убить любого другого. Но не его. Я хочу, чтобы он смог ответить на вопросы, и я хочу узнать о черном ящике и серебряном ключе.

Маклин поднялся, как черный циклон, медленно выпрямляясь. Но прежде чем он смог ответить, в дверь трейлера еще постучали. — Ну, что еще? — закричал Маклин.

Дверь открылась и вошел сержант Беннинг. Он медленно почувствовал напряжение. — Ух… Я принес сообщение от капрала Мангрима, сэр.

— Я слушаю.

— Он говорит, что готово. Он хочет, чтобы вы пришли посмотреть.

— Скажите ему, что я буду там через пять минут.

— Да, сэр. — Беннинг стал поворачиваться.

— Сержант, — сказал Роланд. — Скажите ему, что мы там будем через пять минут.

— Ух…

Да, сэр. — Беннинг быстро взглянул на полковника и вышел как можно быстрее.

Маклин был полон холодного гнева. — Вы ходите по краю, Роланд. Слишком близко.

— Да. Но вы ничего не сделаете. Не можете. Я помог вам построить все это. Я помог вам собрать все это. Если бы я не ампутировал вам руку в Земляном Доме, вы бы сейчас уже истлели. Если бы я не сказал вам использовать для торговли наркотики, вы бы все еще были нулем. Если бы я не казнил для вас Фредди Кемпку, не было бы Армии Совершенных Воинов. Вы спрашивали моего совета и делали, что я говорил. Так было всегда. Солдаты подчиняются вам, но вы подчиняетесь мне. — Повязки натянулись, когда он улыбнулся. Он увидел вспышку неуверенности — нет, слабости — в глазах Короля. И он понял правду. — Я всегда добывал оперативную информацию и находил для нас поселения, на которые следовало нападать. Вы даже не можете распределить запасы так, чтобы не пропасть.

— Вы…

Маленькая сволочь, — удалось сказать Маклину. — Я…

Вас…

Расстреляю.

— Не расстреляете. Вы обычно говорили, что я ваша правая рука. И я этому верил. Но это никогда не было правдой, не так ли? Вы — моя правая рука. Это я настоящий Король, а вам просто даю поносить корону.

— Убирайтесь…

Убирайтесь…

Убирайтесь… — Маклину стало плохо, и он схватился за край стола, чтобы не упасть. — Вы мне не нужны! И никогда не были нужны.

— Всегда был нужен. И нужен сейчас.

— Нет…

Нет…

Не нужен. — Он затряс головой и отвернулся от Роланда, но все еще чувствовал на себе взгляд Роланда, проникающий ему в душу с хирургической точностью. Он вспомнил глаза тощего ребенка, который сидел в Зале собраний Земляного Дома на приеме в честь новоприбывших, и вспомнил, что увидел в них что-то свое — решительность, волю и, наконец, хитрость.