Желание на любовь - Галина Колоскова
Шрифт:
Интервал:
– Заноза, пока ты будешь подставлять стул, чтобы выполнить угрозу, я успею смотаться.
Теперь уже улыбались все. Одри в очередной раз сумела снять напряжение в невозможной, казалось бы, для шуток обстановке. Смеясь вместе с родственниками, она произнесла слова, вызвавшие новый приступ веселья:
– Не надейся! Я подкрадусь ночью, пока ты будешь спать глубоким сном. – Подняв руки вверх, растопырив пальцы, словно когти вампира, Холл изобразила, как подбирается.
Смех вкупе с болью вызвал у Мэтта икоту.
– Лилибет, не открывай дверь по ночам этому злобному монстру! – пробормотал он в перерывах между спазмами.
– Лучше впредь будь осторожен и не позволяй Риджу строить из себя героя, – помогая брату отпить воды из стакана, продолжала поучать Одри.
– Невозможно притворяться тем, кем являешься на самом деле. – Если бы день назад кто-то сказал, что он произнесёт эту фразу, Мэттью рассмеялся бы, но факт оставался фактом: за бравадой возвышенных слов и излишне самоуверенными поступками стажёра скрывалось храброе сердце.
Девочка промокнула салфеткой капли воды с подбородка отца.
– Ты изменил мнение о Чайтоне и разрешишь нам спокойно встречаться?
– Даже не надейся! Конечно, стану мешать, хотя и изменил... – Он заговорщически подмигнул. – Только пусть это останется нашей маленькой тайной, ладно?
Дочь довольно улыбнулась и осторожно обняла его за шею. Мэтт готов был поклясться, что почувствовал, как Лилит втянула воздух, обнюхивая его кожу; тёплое дыхание обожгло щёку, заставив сердце биться от прилива отцовской нежности.
Он с трудом расслышал сказанные в ухо слова:
– А ты дай обещание, что посещение больницы по поводу ранений станет последним.
В этот момент в горле осознавшего, насколько сильно лишённая папы девочка мечтала о родном человеке, Мэттью образовался ком и помешал ответить сразу. Он прочистил горло и хрипло проговорил:
– Не могу обещать, но клянусь: сделаю всё, чтобы ты больше не плакала по моему поводу!
На несколько секунд в комнате воцарилось молчание. Первым его нарушил Харрис:
– Наши десять минут на исходе.
– Пап, не будь таким занудным…
Старший Вуд отвесил лёгкий подзатыльник фривольной в суждениях дочери.
– Я прежде всего врач и знаю, насколько необходим покой недавно перенёсшему операцию человеку. – Он кивнул на тарелку с металлическим кусочком сплющенной пули, на которую до этого никто не обращал внимания. – Я попросил оставить на память этот сувенир.
Бренда подошла к столику, взглянула на сталь и покачала головой. Несколько граммов холодной смерти. Вылети она из ствола под другим углом – и блестящий комочек мог стоить жизни её мальчику.
– Не хочу, чтобы к этому сувениру добавлялись другие…
Мэтт посмотрел в понимающие, всепрощающие глаза того же цвета, что и у него с дочерью.
– Мам, и тебе клянусь: больше так бездумно под огонь не полезу!
Лилибет придвинулась к ногам отца, давая возможность бабушке присесть рядом, но Брэндон подставил тёще стул.
Устроившись на краешке обитого кожей сиденья, Бренда погладила небритую щёку сына, почувствовав острое желание запустить пальцы в непокорные рыжие вихры любимчика, как делала это раньше, когда он был ребёнком. Но мальчик давно вырос и сейчас лежал перед ней на больничной койкей со спрятанными под плотной повязкой волосами.
– Я тебе верю, иначе просто не смогла бы мириться с твоей профессией. – Она по-доброму улыбнулась, вовсе не желая винить или осудить Мэттью следующими словами: – Каждое твоё задание стоит мне нескольких часов жизни и добавляет седых волос.
– Прости. – Он прижался губами к тёплой руке и, как несколько минут назад сделала Лилит, втянул ноздрями родной запах.
Губы миссис Вуд дрогнули, но ей удалось сдержать слёзы, и в этот раз оправдывая звание сильной женщины.
– Не за что прощать человека, дарящего не часы, а годы жизни другим. – Она наклонилась и осторожно поцеловала сына в лоб, прямо поверх бинтов. – Я очень горжусь тобой!
– И я! – воскликнула Лилибет.
Слова жены подхватил Харрис:
– Мы все гордимся тобой.
И теперь уже с того конца палаты, где стояла Одри, раздался всхлип, но она не была бы собой…
– Вот только не задирай нос. – Заноза шмыгнула и в надежде, что никто не заметил рвущиеся наружу слёзы, произнесла бодрым голосом: – Эх, чёртова приёмная комиссия! Вы должны были бы сейчас говорить это мне!
Она поморщилась.
– Чувствую острый прилив сахара в крови и ещё в одном месте, но не могу смолчать: я тоже горжусь тобой, братец!
Ко всеобщему удовольствию, Мэтт покраснел, что случалось крайне редко, и ответил с явным смущением:
– Спасибо! В жизни не слышал столько добрых слов, высказанных в мой адрес, но кто-нибудь ответит мне наконец: что с Риджем?
Как всегда, когда дело касалось медицинских вопросов, говорил Харрис:
– С ним всё хорошо. Пулю извлекли. Она задела малоберцовую кость. Парню придётся некоторое время поскакать на костылях, но могло быть и хуже. – Он улыбнулся и добавил: – Всё-таки вы оба везунчики, раз отделались лёгким испугом.
– Кстати, об испуге… – Агент обвёл взглядом присутствующих и остановился на дочери. – Не нужно сообщать о моём ранении Кэтлин.
Положив руку Лилибет на колено, он пресёк её попытку поспорить:
– Мы уже созванивались. Я буду в Финиксе в пятницу, кто и что бы мне ни запретил.
Девушка хотела возразить, но осеклась, понимая: то, что она собирается рассказать, необходимо сделать с глазу на глаз.
– Она ждёт меня и даже заказала столик. – Мэттью с мольбой смотрел уже на отца: – Пап, помоги не сорвать наше первое свидание.
Харрис попытался отвести взгляд, но с настойчивым отпрыском такое не проходило.
– Я всё равно сбегу. Давай сделаем всё на законных обстоятельствах? Царапина на лбу и дырка в мякоти плеча – не повод для того, чтобы выглядеть трусом и обманщиком в глазах будущей жены!
Вуд-старший не стал сдерживаться:
– Ты сейчас слышишь самого себя?! – Он покачал головой, раздражённый беспечностью Мэтта. То, о чём просил сын, нельзя было выполнить. – Одри права: ты хорошо ударился! А если откроется рана или начнётся сепсис?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!