Кровь и нефть. Безжалостное стремление Мохаммеда бин Салмана к глобальной власти - Bradley Hope

конференции по климату в Бонне Макрон сообщил журналистам, что он пригласил всю семью Харири посетить Париж. По словам Макрона, речь не идет о предоставлении Сааду политического убежища или изгнании. Это просто визит.

Мохаммед был загнан в угол. Он не мог отказать, поэтому Саад, его жена и дети отправились в Париж, а затем вернулись в Бейрут, где Саад отозвал свою отставку. Это был позор для принца. Даже экономически подорвав Саада, разрушив его семейный бизнес и заставив его уйти в отставку перед международным сообществом, Мохаммед не смог сместить его. Принц выглядел слабее, а "Хезболла" - сильнее. В региональной марионеточной войне это была победа Ирана.

"Необдуманные действия МБС углубляют напряженность и подрывают безопасность стран Персидского залива и региона в целом", - заявил Джамаль Хашогги, которого Мохаммед и его люди все больше воспринимали как опасного диссидента. Западные критики тоже накинулись на него, и Саад с триумфом вернулся в Ливан, где правительственные группировки, поддерживающие "Хезболлу", были сильны как никогда. Эта тенденция сохраняется: В конце 2019 г. в результате протестов, вызванных коррупцией, Саад был смещен со своего поста, что привело к изгнанию последнего крупного союзника Саудовской Аравии и еще большему усилению "Хезболлы".

Якубиан говорит, что было утрачено и нечто более мягкое. Еще в первые дни существования королевства Ливан был местом, куда саудовские королевские особы отправлялись, чтобы отдохнуть от пустыни и познакомиться с космополитическим миром за границей. Хотя Саудовская Аравия помогла отстроить Бейрут, именно Ливан помог Аль Саудам выйти из замкнутого королевства. Теперь это, похоже, никого не волнует. "Новое поколение саудовцев не похоже на старое. У них нет ностальгии по Ливану", - говорит Якубиан. "Это был их оазис свободы".

 

Глава 16. Да Винчи

15 ноября 2017 г.

Для команды Christie's в Нью-Йорке аукцион по продаже "Сальватора Мунди" был ничем иным, как безусловным успехом. Картина, вероятно, была подлинной, или, по крайней мере, достаточно экспертов согласились с тем, что она подлинная. Это была потрясающая работа, на которой изображен затянутый в сиреневую ткань Иисус Христос, совершающий крестное знамение и держащий в левой руке прозрачную сферу. Это символизировало его роль "Спасителя мира", держащего в руках небеса.

Это был не столько коллекционный экспонат, сколько объект всеобщего внимания. Новая картина да Винчи могла бы привлечь полчища посетителей в развивающийся музей, увеличить доходы от туризма и нанести город на культурную карту. Меньше всего они ожидали увидеть покупателя с Ближнего Востока, не в последнюю очередь из-за очевидной христианской тематики картины.

По мере приближения дня проведения аукциона 15 ноября команда Christie's отобрала около семи претендентов, среди которых были как состоятельные люди с мировым именем, так и нувориши из Китая и России. Среди них оказался один ранее неизвестный, но удивительно настойчивый кандидат - Бадр бин Фархан Аль Сауд. Быстрый поиск в Google ничего не дал о молодом саудовце, а руководители Christie's, имеющие многолетний опыт работы на Ближнем Востоке, никогда о нем не слышали. Однако он казался очень целеустремленным, а его фамилия была синонимом денег. Банковские специалисты Christie's разрешили ему участвовать в торгах при условии, что он перечислит около 10% от предполагаемой максимальной цены, которую он заплатит за картину.

На следующее утро немногочисленные сотрудники Christie's, имеющие допуск к деталям, начали возбужденно переговариваться. За ночь поступил банковский перевод на сумму 100 млн. долл. Принц Бадр сообщил, что готов заплатить за картину 1 млрд. долларов - цена настолько астрономическая, что превосходит даже самые смелые оценки Salvator Mundi. Такие деньги можно было выложить за целый музей искусства, а не за одну картину.

Christie's не удалось узнать, что Бадр бин Фархан был одним из ближайших друзей Мохаммеда бин Салмана, его дальним кузеном, но с которым Мохаммед проводил время с самого детства. Они родились с разницей всего в две недели и росли вместе, создавая в двадцатилетнем возрасте предприятия и представляя себе новую Саудовскую Аравию. Многолетние записи старых саудовских корпоративных документов свидетельствуют о том, что эти люди были партнерами в таких предприятиях, как компания по производству пластмасс, фирма по развитию недвижимости и совместное предприятие с Verizon, созданное почти десять лет назад. Хотя Мухаммед бин Салман был громким именем, мало кто понимал, что у него есть сеть друзей и контактов. Никто не смог составить карту его богатства или даже определить его вкусы.

Инициатором продажи был Лоик Гузер, сопредседатель отдела послевоенного и современного искусства Christie's. По-мальчишески привлекательный, с короткими темными волосами и двухдневной щетиной, он поднялся по карьерной лестнице Christie's благодаря неожиданным и порой непочтительным кураторам аукционов. На выставке 2015 года "Вглядываясь в прошлое" он представил работы Моне и Принса в одной экспозиции. В нее также вошла картина Пабло Пикассо "Женщины из Алжира, версия О" 1955 года, которая была продана за 179 365 000 долларов США, что стало рекордом для картин, проданных на аукционе. Покупателем картины стал шейх Хамад бин Джасим, бывший премьер-министр Катара и троюродный брат молодого эмира Тамима бин Хамада - одного из главных соперников Мухаммеда бин Салмана. Гузер также был непревзойденным специалистом по общению со знаменитостями, спортсменами и богатыми людьми. Он был сфотографирован с Леонардо Ди Каприо, своим близким другом.

При продаже "Сальватора Мунди" Гузер сказал коллегам, что сосредоточится на привлечении самых крупных покупателей - национальных государств. Картина сама по себе была слишком большим событием, чтобы хранить ее в чьей-то гостиной. На Земле известно всего около пятнадцати картин да Винчи. У этой картины была и большая история. Первоначально считалось, что она была продана английскому королю Карлу I и находилась в коллекции еще двух английских королей, после чего более чем на столетие исчезла в безвестности. Публике понравился заново открытый шедевр. "Нельзя купить Эйфелеву башню, но можно купить картину, которая стоит дешевле и собирает толпы людей", - сказал он своему другу, разрабатывая маркетинговый план.

Гузер знал и финансовую сторону мира искусства. Чтобы свести к минимуму риск продавцов потерять картину из-за ошибки или неподходящего момента, аукционные дома стали действовать подобно инвестиционным банкам, предоставляя финансовые гарантии. Используя свои связи, Гузер нашел тайваньского инвестора и коллекционера произведений искусства Пьера Чена, который был готов предоставить гарантию на картину в размере 100 млн. долл. Это означало, что продавец, российский бизнес-магнат Дмитрий Рыболовлев, получит эту сумму за вычетом комиссионных, независимо от того, что произойдет на аукционе, поскольку покупателем по этой цене в любом случае станет Чен. В случае продажи дороже продавец разделит прибыль с поручителем.

Большие картины подразумевают большие