Жестокий принц - Холли Блэк
Шрифт:
Интервал:
Жестокие губы Кардана оказываются неожиданно мягкими. Но сам он какое-то время остается неподвижным, как стул. Глаза закрыты, ресницы касаются моей щеки. Я содрогаюсь — наверное, так корчится мертвец, когда на его могилу наступают. Потом его руки поднимаются и трепетно скользят по моим ладоням. Если бы я в таких вещах не разбиралась, то назвала бы это движение благоговейным, но я разбираюсь. Скользят медленно, потому что он сдерживает себя. Он этого не хочет. Он не хочет этого хотеть.
На вкус — кислое вино.
Наступает момент, когда он сдается и привлекает меня к себе, несмотря на кинжал. Он целует меня крепко, с каким-то исступленным отчаянием, погрузив пальцы в мои волосы. Наши уста сливаются, языки переплелись. Это как борьба. Только мы боремся за то, чтобы проникнуть внутрь друг друга, влезть в чужую кожу.
И в этот момент меня охватывает ужас. Что за безумная мысль — наслаждаться его отвращением? Но что еще хуже, гораздо хуже — мне нравится это. Мне все нравится в этом поцелуе — знакомый зуд страха, осознание того, что я наказываю его, подтверждение, что он меня хочет.
Кинжал в руке становится ненужным. Бросаю его на стол, краем глаза отметив, что острие втыкается в дерево. При этом звуке Кардан пугается и отстраняется от меня. Губы у него розовые, глаза темные. Он видит клинок и разражается испуганным лающим смехом.
Этого достаточно, чтобы я отступила. Мне хочется посмеяться над ним, указать на его слабость, не проявляя своей, но я не доверяю своему лицу — на нем написано слишком много.
— Ты это себе воображал? — спрашиваю я и чувствую облегчение, потому что вопрос звучит достаточно резко.
— Нет, — отвечает он бесцветным голосом.
— Скажи мне, — требую я.
Принц как-то печально качает головой.
— Не скажу, разве что ты действительно соберешься заколоть меня. И даже тогда, наверное, не скажу.
Я иду к столу Дайна, чтобы нас разделяло какое-то расстояние. Кажется, меня распирает изнутри, а комната внезапно словно стала меньше. Своим ответом он чуть не заставил меня расхохотаться.
— Хочу сделать предложение, — говорит Кардан. — Я не собираюсь возлагать корону на голову Балекина, чтобы потерять свою. Проси что хочешь для себя, для Двора теней, но потребуй что-нибудь и для меня. Пусть даст мне земли подальше отсюда. Скажи, что вдали от него я буду вести восхитительно безответственную жизнь, и ему не придется даже вспоминать обо мне. Может произвести на свет какое-нибудь отродье, назначить его наследником и передать корону Верховного Короля. Скорее всего, его ублюдок перережет папочке горло, согласно новой семейной традиции. Мне все равно.
С удивлением приходится признать, что ему удалось продумать достаточно приемлемую сделку, хотя он и провел ночь пьяным и привязанным к стулу.
— Поднимайся, — говорю я ему.
— Значит, не боишься, что я убегу? — спрашивает он, вытягивая ноги. От его остроносых башмаков отражается свет, и я подумываю, не отобрать ли их, потому что их можно использовать как оружие. Потом вспоминаю, насколько плохо он владеет мечом.
— После нашего поцелуя я так околдована тобой, что едва держусь, — отвечаю я со всем сарказмом, на который способна. — Моя единственная забота — сделать все, чтобы ты был счастлив. Конечно, я потребую для тебя всего, что угодно, если ты меня снова поцелуешь. Давай беги. Стрелять тебе в спину я точно не стану.
Кардан хлопает ресницами.
— Ты лжешь прямо в глаза, и это несколько обескураживает.
— Тогда позволь сказать правду. Ты потому никуда не собираешься бежать, что бежать тебе некуда.
Иду к двери, открываю и заглядываю в соседнюю комнату. Бомба лежит на койке в спальне. Таракан смотрит на меня, подняв брови. Призрак дремлет в кресле, но сразу просыпается, когда я вхожу. Чувствую, что вся горю, но надеюсь, что по мне не видно.
— Допросила маленького принца? — спрашивает Таракан.
Киваю.
— Кажется, теперь я знаю, что делать.
Призрак бросает на Кардана пристальный взгляд.
— Так мы продаем? Покупаем? Или выпотрошим?
— Я собираюсь прогуляться, подышать свежим воздухом, — отвечаю я.
Таракан вздыхает.
— Мне просто надо привести мысли в порядок, — добавляю я. — Потом все объясню.
— Объяснишь? — Призраку хочется знать, он сверлит меня взглядом. Кажется, он думает о том, что обещания слишком легко слетают с моих губ. Я разбрасываю их, как заколдованное золото, которое во всех кассах города неизбежно снова превратится в пригоршни сухих листьев.
— Я говорила с Мадоком, и он предложил мне все, что захочу, в обмен на Кардана. Золото, магию, славу, что угодно. Первая часть сделки заключена, а я даже не сказала ему, что знаю, где находится потерянный принц.
При упоминании о Мадоке Призрак кривит губы, но молчит.
— Так за чем задержка? — спрашивает Таракан. — Мне все эти вещи нравятся.
— Как раз сейчас я обдумываю детали. А вы должны сказать мне, чего хотите. Только точно — сколько золота, чего еще. И запишите.
Таракан кряхтит, но, похоже, не собирается возражать. Своей когтистой рукой делает Кардану знак, приглашая вернуться к столу. Я убеждаюсь, что все острые предметы лежат там, где я их оставила, и направляюсь к двери. У порога оглядываюсь и вижу, что Кардан проворно собирает карты со стола, но не сводит с меня мерцающих черных глаз.
Иду к Озеру масок и сажусь на один из черных валунов у кромки воды. Заходящее солнце заливает небо огнем, пламенеет на верхушках деревьев.
Довольно долго просто сижу и наблюдаю, как волны плещутся о берег. Дышу глубоко, чтобы мысли улеглись и в голове прояснилось. Надо мной птицы щебетаньем созывают друг друга, устраиваются на ночевку; я замечаю, как в дуплах деревьев зажигаются мерцающие огни — просыпаются феи.
Если только я смогу что-нибудь сделать, Балекин не станет Верховным Королем. Он жесток и ненавидит смертных. Из него получится ужасный властитель. Сейчас существуют правила, которые регулируют взаимодействие с миром смертных, но эти правила можно изменить. Что, если отменят обязательные сделки и людей начнут просто воровать? Забирать кого угодно и когда угодно? Некогда так и было; кое-где и сейчас так делают. Верховный Король способен изменить оба мира к худшему, он может благоволить Невидимым Дворам, может на тысячи лет посеять раздор и ужас.
Что случится, если я передам Кардана Мадоку?
Он посадит Оука на трон и станет править как регент, склонный к тирании и жестокости. Начнет войну против Дворов, которые откажутся присягнуть трону. Воспитает Оука на кровопролитиях, и тот превратится в подобие Мадока или, возможно, в подобие Дайна, более скрытного, но такого же жестокого. И все равно Мадок будет лучше Балекина. Он заключит честную сделку со мной и с Двором теней — хотя бы ради меня. А я, что буду делать я?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!