Кроличья нора, или Хроники Торнбери - Елена Граменицкая

Последние часы перед вылетом тянулись мучительно долго. Казалось, время сейчас играет на стороне противника, но я терпеливо ждала, читая наискосок, не запоминая, бестселлер Джой Филдинг.

Наконец прозвучал долгожданный сигнал о начале регистрации на московский рейс.

У стойки авиакомпании сразу выстроилась очередь из тревожных пассажиров – вечно спешащих чудаков.

Багажа у меня не было, лишь ручная кладь, сложенная в одну-единственную сумку, что соответствовало жестким требованиям пограничных офицеров. Зарегистрировавшись на рейс и получив посадочный талон, я прямиком направилась к паспортному контролю.

«Все хорошо, осталось совсем немного, улыбайся».

Перед окошками пограничников стояла другая очередь, и я послушно встала в конец менее длинной. Бессонная ночь и выпавшие на мою долю волнения до такой степени утомили, что я попросту не видела людей, стоящих рядом. Ни о чем уже не могла думать, кроме как о желании быстрее сесть в самолет, закрыть глаза и немного поспать.

Достав паспорт и посадочный, протянула офицеру. Молодой индус поднял на меня миндалевидные глаза, белозубо улыбнулся, словно на рекламном плакате «Welcome to Great Britain!», и взял документы.

– Доброе утро, мисс! Вам понравился Лондон?

Поддавшись магии его взгляда, я просияла в ответ:

– Конечно! (Наверное, так все отвечают…)

Офицер, похожий на бога Кришну, начал листать паспорт. Найдя визу, застучал по клавишам, забивая данные в компьютер. В этот момент мне стало не по себе, жаркая волна скрутила внутренности. Вот оно – время икс. Или сейчас, или уже никогда… Или… сейчас… Офицер вдруг удивленно поднял на меня глаза; рекламная улыбка слетела с краешков губ.

Не отдавая мне паспорта, он вышел из аквариума и приказал следовать за ним.

Под пристальными любопытными взглядами и перешептываниями стоящих в очередях людей я отправилась на эшафот.

Последние логичные мысли пытались достучаться до мозга:

«У тебя больше нет порошка! Сейчас все прояснится!»

В соседнем кабинете с маленьким закутком, огороженном ширмой, ожидала женщина в униформе, которая должна была меня обыскать. Я обреченно направилась в ее сторону, готовая ко всему.

– Элен Соколоф, вы в первый раз в Соединенном Королевстве? – голос офицера-индуса заставил остановиться на полпути.

– Нет. У меня уже стоит ваша виза.

– Вижу. Второй вопрос: вы в первый раз совершаете кражу на территории нашей страны? – невозмутимо продолжал офицер.

Я попыталась понять, о чем он говорит.

– Извините! Я не расслышала…

– Вы в первый раз совершаете кражу, мисс? – повторил он громче, чеканя каждое слово.

Я отказывалась осознавать услышанное. Но красавчик-индус не обратил внимания на удивление.

– Вы в стране по частному приглашению?

– Да.

В чем они меня обвиняют? Что я могла украсть? Неужели я не заметила еще одного сюрприза от Гая? Не может быть. Я несколько раз самым тщательным образом обследовала не только сумку, но и все вещи, что взяла с собой. Они не содержали никаких подлогов.

Офицер продолжал допрос:

– Вы находились по приглашению гражданина Великобритании в его поместье в Южной Англии. Не так ли, мисс Соколоф?

– Да, – прошептала я, боясь поднять на него глаза, смиренно ожидая неминуемого приговора, правда, непонятно, какого и за что.

– Мисс Соколоф, вы обвиняетесь в краже из поместья Торнбери, в котором гостили по приглашению сэра Томаса Коллинза, одного из уважаемых членов общества.

Перед глазами потемнело, сил сопротивляться не оставалось совершенно. Я обреченно слушала, боясь лишь одного – упасть перед ними в обморок.

Единственная доступная разуму мысль, позволяющая не потерять связь с реальностью, была проста – не отводить глаз от узора на линолеуме, следить глазами за завитками и плавными переплетающимися линиями. На меня накатило безразличие и смертельная усталость. Впервые за всю жизнь полная апатия стала основой моего существования.

Внезапно я поняла, что офицер до сих пор не сказал, какую именно вещь я посмела взять из поместья Торнбери, и медленно подняла на него глаза.

Кришна стоял рядом с женщиной-офицером, и оба… улыбались.

В этот момент у меня мелькнула мысль, что они сошли с ума, потому что ситуация перестала быть реальной.

– Мы обвиняем вас в похищении самого ценного у сэра Коллинза – его сердца. Он просит вернуть его прямо сейчас!

Ну вот и все… В этот момент я поняла, что мир окончательно свихнулся. А я вместе с ним, что не так плохо.

Добро пожаловать в Страну Чудес, только чур я первая в очереди к чайному столу! Мои визави – роющий временные норы Кролик и застенчивый Чеширский Кот.

Молодой офицер понял, что перегнул палку:

– Мисс, пройдемте со мной. Отдайте сэру Коллинзу то, что ему принадлежит, и можете быть свободны. Вы меня понимаете?

Нет, я не понимала, но послушно поплелась за офицером в зал, откуда он меня только что вывел. Не отходя ни на шаг, реально опасаясь, что я потеряю сознание или, наоборот, впаду в буйство, индус указал рукой в сторону окна и, лишь дождавшись, когда ко мне вернулся осмысленный взгляд, положил паспорт в сумку.

Найдя спиной спасительную стену и прислонившись к ней, я смотрела на сидящего на подоконнике человека – растрепанного, в мятом льняном пиджаке, тертых на коленях джинсах, – на наследника древнего рода, уважаемого члена общества, сэра Томаса Коллинза. В моих ушах, несмотря на гул человеческих голосов, звучал голос Стиви Уандера, позвонившего, чтобы «еще раз рассказать о любви…»[20].

Том не видел меня, он следил глазами за въезжающими на стоянку аэропорта машинами. Его осунувшееся лицо отражалось в стекле. И в этот момент перед моими глазами открылся совсем другой мир: незнакомый белый город, маленький худенький мальчик, сидящий на кромке высохшего фонтана, размазывающий слезы по грязным щекам.

Я подошла к нему. Том не встал, он продолжал сидеть и смотреть на меня красными от бессонной ночи, усталыми глазами. Внимательно разглядывал, словно видел впервые в жизни. Я присела рядом, взяла его руку и тихо сказала:

– Пойдем, Том. Я отведу тебя домой.

Если суждено умереть от счастья, то со мной это должно было случиться именно в тот момент. Время остановило неумолимый бег, давая насладиться мгновениями бесконечной, всепоглощающей радости. Я изо всех сил прижалась к нему, боясь больше всего на свете, что кто-то третий сейчас подойдет и грубо вытолкнет меня из реальности, а потом вновь начнется кошмар.