Путь одиночки - Антон Кравин

«Не оборачиваться, не реагировать. Не видеть его рожу!»

Когда Влада успокоилась, Ротмистров уже удалился.

«Значит, отец позвонил ему. Черт! Добрый, наивный папа, что же ты наделал! Подписал смертный приговор и себе, и дочери!» Прислонившись к решетке, Влада села и уткнулась лицом в колени.

Через некоторое время за ней пришли два незнакомых, стриженных под машинку парня. Отперли клетку, схватили девушку под руки и поволокли к выходу.

В соседней клетке бесновался хамелеон, похожий на упыря. Влада безумно ему завидовала: пусть за решеткой, пусть такой уродливый, он будет жить, а в ее песочных часах осталось жизни на несколько десятков минут.

* * *

На стадионе было холодно. Ветер гулял по футбольному полю, забирался под одежду, с серого неба сыпала ледяная крошка. Под ногами лежала пожухлая, прихваченная первым морозцем трава.

«Лужники», когда-то главная спортивная арена столицы, уже давно превратились в заброшенную руину — гигантский котлован, где обитали немногочисленные бомжи, цыгане и дельцы черного рынка. Футбольное поле заросло сорняками по колено, под трибунами развернулся стихийный базар, а ВИП-ложи облюбовали местные банды.

Лучшего места для встречи и желать было нельзя.

Первым шел Фидель. Он держал руки в карманах анорака, и по осанке его, по сутулости, по нервному подергиванию плечами даже новичку было понятно, что в карманах у него оружие и Фиделю не терпится пустить его в ход.

Следом двигался Данила Астрахан. У него руки были скованы за спиной — и не какими-то пластиковыми наручниками-стяжками, которые при наличии физической силы можно просто разорвать, как следует стукнув связанными руками о собственное тело, а старыми добрыми металлическими браслетами, застегнутыми, согласно полицейской инструкции, замочными скважинами кверху во избежание киношных фокусов с отмычками, канцелярскими скрепками и прочей ерундой.

Это было сделано нарочно — на случай, если Ротмистров или кто-то из его подручных захочет проверить, насколько качественно скован пленник. На вид все было добротно и туго застегнуто. Чего видно не было, так это тех зубцов внутри браслета, которые не дают ему расстегнуться и которые Данила стесал напильником. Чтобы освободиться, достаточно было встряхнуть руками…

Конвоировал заложника Сева, грозно, но неумело державший автомат стволом к небу.

Местом встречи назначили центр футбольного поля. Ротмистров, естественно, опаздывал.

— А если он не придет? — заволновался Фидель.

— Придет, — уверенно сказал Данила. — Никуда не денется, я ему нужен.

Он не ошибся. Минут через пять из служебного выхода на поле ступили трое. Ротмистров, бандит квадратного телосложения и Влада.

При виде дочери Фидель дернулся было навстречу, но Данила прошипел сквозь зубы: «Стоять!» — и Костров сдержался.

Вторая сторона грядущего саммита приблизилась. Переговоры открыл Ротмистров.

— Привет, Фидель, — буркнул он и брезгливо поджал губы.

— Отдай мою дочь.

— Как видишь, она жива и здорова. Ее никто не обижал, не волнуйся.

Рот у Влады был заклеен скотчем, а руки связаны за спиной, так что ни подтвердить, ни опровергнуть это она не могла.

— А вот и капитан Астрахан, — продолжил Ротмистров. — Тоже, к сожалению, живой… пока.

«Сейчас он даст условный сигнал снайперу, — решил Данила, — и тот завалит Севу. Главное, не прозевать сигнал…» Он по очереди напряг икроножные мышцы, чтобы разогнать кровь перед прыжком, и сделал глубокий вдох. Сева был предупрежден — как только капитан начнет действовать, телохранитель должен свалить и прижать к земле Фиделя.

Осталось угадать, что будет сигналом. Жест? Скорее всего… Но какой?

Данила уже готов был прыгнуть, когда на трибуне раздался первый взрыв.

* * *

Умар разместил снайперские группы на трибунах, выгнал прочь нескольких бомжей и занял позицию. Его наводчик — Лёва, старый знакомец, заметил группу Фиделя первым. Не исключено, что люди Фиделя тоже заметили противника. Умар хотел бы знать, сколько всего «двоек» засело по трибунам. Со стороны Ротмистрова — четыре, и кто сказал, что людей Фиделя меньше?

— Идут, — тихо сказал Лёва, — северный выход.

Умар уже и сам видел. Ну вот и всё, неприятный заказ сейчас будет выполнен. Конечно, было бы лучше самому завалить Астрахана, раньше, но так получилось даже интереснее.

Вчера ночью Умар еле ноги унес: этот наркоман Момент швырнул в него какой-то дрянью из Сектора, и ушел наемник только на выучке, потому что единственным желанием его тогда было сесть и умереть. Такая накатила тоска, депрессия, апатия, что чуть не застрелился. Но вовремя сообразил: это не его эмоции. И ушел. Поджег наркоману дом на прощание. Отъехал подальше, отсиделся, проревелся (вспомнить стыдно — рыдал, как баба!), к утру очухался и явился пред грозны очи Ротмистрова.

Впрочем, Умар генерал-майора не боялся. Ничего ему масовец сделать не мог. Разве что вторую часть гонорара не выплатит, а валить или там ругаться — нет, кишка у Ротмистрова тонка. Нужен, нужен ему профессионал, настоящий, а не как бугай этот, Брикет, тупой бандюган — ни мозгов, ни выучки.

Вот поэтому Брикет на поле, а Умар с винтовкой на трибуне. И Лёва, наводчик, рядом. Дистанция-то плевая, метров сто — сто пятьдесят, и считать Лёве ничего не придется. Это при выстреле метров на восемьсот он пять минут математикой развлекается, а тут просто прикрывает Умару спину да по сторонам внимательно поглядывает. Потому что нет никакой гарантии, что противник не рассовал своих людей так же, как своих выставил Умар. На месте Фиделя он так и сделал бы… Хотя откуда у Фиделя снайперы? Он же нищий. Он же у нас благотворитель, Робин Гуд хренов, у богатых берет, бедным дает.

Умар усмехнулся собственной похабной шуточке и прицелился. Вон бредет скованный Астрахан, за ним топает какой-то толстячок — не умеет автомат держать, но старается. Ну и Фидель впереди отряда, напряженный весь.

Ага, просиял. Значит, Ротмистрова увидел. Да, вот и Ротмистров, с ним — Брикет и девка Кострова, Влада-Бестия. Девочка-то ничего. Умар бы с ней с удовольствием побеседовал наедине, когда все кончится. Но Ротмистров ее, наверное, Фиделю отдаст. А может, и не отдаст, не наше дело.

Сейчас будет сигнал, и Умар выстрелит в Данилу. А другой снайпер, Рушан, свалит сопровождающего, как и договаривались.

Вместо сигнала слева на трибуне что-то взорвалось.

* * *

Момент лез по трибунам. Он расстался с Данилой еще внутри стадиона, пожелал удачи ему и Фиделю. Где-то здесь, Момент задницей чуял, Умар. Нет, на поле Ротмистров выведет кого-то другого — так считали Дон с Данилой, и Момент был с ними согласен. А вот на трибунах, кроме людей Дона, будут еще люди Ротмистрова, такие же снайперы.