Приданое для Анжелики - Франсуа Деко

После разговора с Адрианом сеньор Франсиско Кабаррюс поручил служащим подготовить самые подробные сводки, лично принялся входить в каждую деталь и довольно быстро разобрался в происходящем. Он понял главное: у Франции больше нет ресурсов. Вообще!..

Франция при Людовиках захватила половину Северной Америки и почти всю Африку. Она имела колонии в Индии, в Южной Америке и на далеких островах. По массе позиций она держала в своих руках от трети до половины мирового рынка. Стране недоставало двух вещей: централизации и дешевой рабочей силы внутри самой Франции.

Команда, стоящая за Робеспьером, подготовила страну идеально. Франция стала единой, люди, по сути, работали за еду. Если бы из колоний продолжали поступать табак, ром, сахар, кофе, пряности, хлопок и прочее, то уже через год догнать Францию стало бы невозможно. Дешевое колониальное сырье в сочетании с почти бесплатной переработкой внутри страны позволило бы разорить, а затем скупить по дешевке всю Европу.

Республику подвели колонии. Плантаторы прекрасно видели, что происходит во Франции с буржуа. Они не желали получать дешевеющие ассигнации вместо твердого серебра и просто прекратили поставки.

Если бы эти векселя были предъявлены плательщикам правильно, с уступками на права в колониях, то плантаторам сломали бы хребет. Страна захлебнулась бы в изобилии. Французы навечно поместили бы Робеспьера, при котором это чудо должно было случиться, в пантеон богов и героев. Но в самый важный момент векселя пропали.

Теперь Франция походила на великолепный новый корабль, гниющий в порту без груза. На это засеянное поле не упало ни единой капли дождя. Титанические жернова давно смололи все зерно и теперь со скрежетом перетирали сами себя. Продлись так еще немного, и страна просто встанет.

Когда сеньор Франсиско узнал о том, что происходит в Польше, ему стало ясно, что игроки, затеявшие французскую партию, нервничают, а конец близок. Теперь ему, списавшемуся с заинтересованными кругами, следовало нанести визит в Париж. Терезию надлежало выдернуть из Франции любой ценой.

В этот момент к нему и ворвался Адриан, весь черный от пыли, словно черт из преисподней.

— Конец, сеньор Франсиско! — заявил он и устало рухнул в кресло. — Я развез и разослал все.

— Надеюсь, не почтой отправляли? — насторожился банкир.

— Нет. — Адриан мотнул головой. — Только с нарочными.

Сеньор Франсиско поощрительно кивнул и достал сводки. Статистика была красноречива. Из игры выходили девять десятых коммерсантов, получивших освобождение от старых долгов. Отныне Франция была отрезана от колоний навсегда. Якобинцы, вырывшие эту титаническую яму для Европы, должны были признать, что приготовили могилу для себя. Теперь правящий режим следовало провести через процедуру банкротства, а страну сообща скупить и возродить под новой торговой маркой, например под имперской.

— Идите отдыхайте. — Он улыбнулся вчерашнему юноше, который стал настоящим мужчиной. — А я приглашу Хесуса, и этим же вечером мы выедем в Бордо.

Анжелика терпеливо ждала весь январь, затем февраль и теплый весенний март. За эти три месяца ей до чертиков надоело все: и печка, и колодец, не говоря уже о курятине и репе. Начались и трения с деревенскими жителями. Здешним женщинам совершенно не нравилось, что в их селе живет молодая особа, муж которой умчался неведомо куда. Люди стали поговаривать, что у нее черный глаз, а тем временем серебро кончалось. Но решение об отъезде она приняла лишь тогда, когда в деревне появился первый комиссар.

Пейзане сбежались на площадь, где выступал посланец республики. Они с удивлением и ужасом узнали, что страна в опасности. Армии патриотов надо много зерна. Цены везде давно фиксированные. Повсюду царят братство, равенство и свобода. До наступления рая на земле осталась самая малость, надо только кое-кого истребить без остатка.

Анжелика вздохнула, собрала вещи, размашисто написала углем на стене несколько слов на тот случай, если Адриан первым делом кинется сюда. Потом она сама навьючила лошадь и поехала в Бордо. Анжелика понимала, что первым делом революционеры перепишут всех жителей деревни и отправят бумагу в город. Уже через неделю те люди, которые ищут ее, приедут сюда и отделят ей голову. Никаких иллюзий на этот счет Анжелика не питала. У нее и волосы-то еще толком не отросли.

Ехать было трудно только первые сутки, пока она выбиралась на нормальную дорогу. Уже на второй день у нее начали принимать ассигнации. На третий она приобрела двуколку, точь-в-точь такую, как была у них на Мартинике, и жизнь стала налаживаться. Она никуда не спешила, часто останавливалась, много думала, иногда пела сама для себя. Лишь при въезде в Бордо сердце Анжелики екнуло, и ей остро захотелось назад.

— Ваши документы, гражданка, — потребовал патрульный.

Анжелика полезла копаться в добром десятке бумаг, которые добыл для нее Адриан, и вдруг поняла, что среди всего этого добра у нее есть лишь два по-настоящему надежных документа.

— Мария-Анжелика Буайе-Фонфред, — назвалась она и протянула первую бумагу.

— Хм… аристократка?

Анжелика собрала все свои силы и протянула вторую бумагу.

— Вот решение трибунала Бордо о моем оправдании.

Солдат принял документ, с уважением глянул на подпись Тальена, поднял глаза, увидел короткие волосы на затылке этой женщины и дрогнувшей рукой вернул ей бумаги.

— Счастливого пути, мадам. И помните, что у вас осталось всего несколько часов.

Анжелика опешила, но переспрашивать не стала. Ей хотелось побыстрее отсюда убраться. Но в доме Терезии она столкнулась с тем же самым.

— Бог мой, Анжелика! — Подруга, какая-то взвинченная, бросила собирать вещи и кинулась к ней. — Ты очень не вовремя приехала. Адриан еще не с тобой?

— Нет. А у тебя о нем никаких вестей?

— Отец писал, с ним все в порядке. Ездит по всей Европе и вот-вот будет в Мадриде. Ты-то что думаешь делать?

— Не знаю. В деревне появились комиссары. Я хотела бы остановиться у тебя.

Терезия вздохнула и спросила:

— Ты под каким именем приехала?

— Буайе-Фонфред.

— Тогда ты попала не в тот город.

— А что стряслось? — испугалась Анжелика.

Терезия пробежала к столу, схватила якобинскую газету и сунула ей в руки.

— Вот здесь читай!

Анжелика поднесла газету поближе к глазам, вчиталась и растерялась. Закон от 16 апреля предписывал всем аристократам покинуть приморские и пограничные города, поскольку эти личности могут тайно способствовать роялистским заговорам, направляемым из-за рубежа. Это остро напомнило ей тот психоз, который охватил страну чуть раньше.

— А это не ловушка?

— Ловушка, — подтвердила Терезия и продолжила собирать вещи. — На новом месте мы, аристократы, никто — ни связей, ни друзей. Это здесь, в Бордо, со мной считаются, да и то из-за того, что я с Тальеном была.