Падение Порт-Артура - Александр Широкорад

Обычный день императора — смотры, иконы, выправка, амуниция войска, папахи, погоны, рейтузы и т.д. И так до самого февраля 1917 г. вы нигде не найдете в дневнике упоминания о дальномерах, ударных трубках, системах пулеметов и т.д. «Долго читал» — так, поверьте, не справочники по флотам, а обычную художественную литературу. Таков был наш Верховный главнокомандующий, которому ныне присвоили чин святого.

Несколько слов тут уместно сказать и об управлении войсками на Дальнем Востоке. Высочайшим указом Правящему Сенату, данным 28 января 1904 г., адмиралу Алексееву предоставлены были «для объединения действий военно-сухопутных и морских сил, сосредоточиваемых на Дальнем Востоке», права главнокомандующего армиями и флотом, а 12 февраля последовало назначение командующим Маньчжурской армией генерал-адъютанта Куропаткина, как «самостоятельного и ответственного начальника». Создалось двоевластие, пагубность которого увеличивалась тем, что, обладая разными темпераментами, главнокомандующий и командующий армией разно смотрели на характер ведения войны.

Адмирал Макаров был назначен командующим флотом на Тихом океане. Однако в официальном приказе к этому следовало существенное добавление: «Ввиду же возможности перерыва сообщений между Порт-Артуром и главной квартирой его императорское величество повелеть соизволил предоставить вице-адмиралу Макарову все права командующего флотом, предусмотренные Морским уставом, и права Главного командира портов Тихого океана».

Таким образом, формальным главой вооруженных сил на Дальнем Востоке был Алексеев, благоразумно ретировавшийся из Порт-Артура в Мукден. Фактически же там оказалось три почти не зависимых друг от друга начальника — Алексеев, Куропаткин и Макаров. Кроме того, из Петербурга лезли командовать все, кому не лень, начиная с Николая II и генерал-адмирала Алексея Александровича.

24 февраля в 8 ч утра в Порт-Артур прибыл новый командующий вице-адмирал Макаров. До принятия дел эскадры от вице-адмирала Старка, находившегося на «Петропавловске», Макаров поднял свой флаг на «Аскольде».

26 февраля в 1 ч ночи в море были замечены какие-то огни, и вице-адмирал Макаров приказал начальнику 1-го отряда миноносцев немедленно выйти в море, так как опасался, что неприятель может перехватить ушедшие вечером в дозор миноносцы «Решительный» и «Стерегущий». Четыре корабля 1-го отряда — «Выносливый», «Властный», «Внимательный» и «Бесстрашный» — в начале четвертого часа ночи вышли из гавани. Возглавлял отряд капитан 1 ранга Н.А. Матусевич, поднявший свой брейд-вымпел на «Выносливом».

Вскоре впереди по курсу были обнаружены огни, двигавшиеся курсом на север, в сторону берега. Пользуясь тем, что его корабли находились в тени горного массива Ляотешань, Матусевич пошел навстречу и вскоре убедился, что перед ним четыре японских миноносца. Оставаясь незамеченным, русский отряд приблизился к неприятелю на расстояние 8 кабельтовых (1464 м), и в 3 ч 30 мин «Выносливый», а за ним и остальные миноносцы открыли огонь.

Японский отряд под командованием капитана 1 ранга С. Асайя состоял из эскадренных миноносцев «Сиракумо», «Асасио», «Касуми» и «Акацуки». Атака для него оказалась полной неожиданностью. Но после минутного замешательства японцы открыли ответный огонь и дали полный ход.

В ходе перестрелки стоял непрерывный грохот, но эффективность стрельбы с обеих сторон на самой малой дистанции была крайне мала. В боекомплект 75-мм пушки Кане на русском миноносце входили только бронебойные снаряды, а попросту говоря — стальные болванки без начинки, а эффективность осколочных 47-мм и 37-мм снарядов была ничтожна.

Вскоре в машинное отделение «Выносливого» попал снаряд, и миноносец на несколько минут лишился хода. На помощь «Выносливому» подошел миноносец «Властный», который попытался таранить миноносец «Асасио», а затем выпустил в него две торпеды. Вопреки мнению многих наших историков ни одна из торпед в цель не попала.

После получасового боя соперники разошлись. В ходе боя «Выносливый» получил семь надводных и одну подводную пробоину в районе кают-компании. На «Выносливом» был убит машинист и 14 человек ранены, включая начальника 1-го отряда миноносцев капитана 1 ранга Матусевича.

На «Властном» погибли 2 матроса, мичман Александров и 6 нижних чинов получили ранения. Наибольшие повреждения «Властному» причинил 76-мм снаряд с миноносца «Асасио», взорвавшийся в носовом кубрике. Он повредил паропровод рулевой машины, из-за чего пришлось перейти на ручное управление с кормового поста, и нарушил подачу боеприпасов из носового погреба.

«Бесстрашный» и «Внимательный» не имели ни попаданий, ни потерь.

По японским данным, в ночном бою они потеряли 7 человек убитыми и 10 ранеными. В миноносец «Асасио» попало 8 снарядов, в «Касуми» — свыше 10. К 7 ч утра 26 февраля отряд русских миноносцев вошел на внутренний рейд Порт-Артура.

Той же ночью, 26 февраля, миноносцы «Решительный» и «Стерегущий», возвращавшиеся из разведки, около 6 ч утра в 20 милях от Порт-Артура встретили четыре японских миноносца — «Усугумо», «Синономе», «Сазанами» и «Акебоно». Бой начался на параллельных курсах. В первые минуты боя против «Решительного» действовал «Акебоно», а против «Стерегущего» — «Акебоно» и «Сазанами». Через несколько минут по «Стерегущему» вели огонь все четыре японских миноносца. «Решительному» удалось оторваться от преследования и войти в зону обстрела своих береговых батарей. Однако по непонятным причинам после трех выстрелов береговые батареи замолчали.

«Решительному» удалось уйти в гавань Порт-Артура. А окруженный японцами «Стерегущий» потерял ход и прекратил огонь. С миноносца «Сазанами» (командир капитан-лейтенант Кондо Цунемацу) спустили шлюпку для заводки буксира на «Стерегущий». Старшим на шлюпке был мичман Ямазаки. Когда шлюпка подошла к «Стерегущему», японцы увидели ужасную картину. Вот что написал Ямазаки в своем донесении: «В полубак попало три снаряда, палуба пробита. Один снаряд попал в правый якорь. С обоих бортов снаружи следы попаданий десятков больших и малых снарядов, в том числе пробоины близ ватерлинии, через которые при качке в миноносец проникала вода. На стволе погонного орудия след попавшего снаряда, близ орудия труп командора с оторванной правой ногой и сочившейся из раны кровью. Фок-мачта упала на правый борт. Мостик разбит в куски. Вся передняя половина судна в полном разрушении с разбросанными осколками предметов. В пространстве до передней трубы валялось около 20 трупов обезображенных, частью туловища без конечностей, частью оторванные ноги и руки — картина ужасная. В этом числе один, видимо, офицер, на шее у него был бинокль. Установленные для защиты койки местами сгорели. В средней части миноносца с правого борта одно 47-миллиметровое орудие было сброшено со станка и исковеркана палуба. Число попавших снарядов в кожух и трубы было очень велико, также, видимо, были попадания в сложенный между трубами брикет. Кормовой минный аппарат был повернут поперек, видимо, готовый к выстрелу. В кормовой части убитых было немного — только на самой корме лежал один труп. Жилая палуба была совершенно в воде, и войти туда было нельзя. Вообще положение миноносца было настолько ужасное, что не поддается описанию» [25. С. 89].