Зона ужаса - Михаил Парфенов

Он прервался, чтобы допить свой кофе.

– Так вы ждете ребенка? – Ирина постучала ноготком по краю чашки. Дзынь, дзынь – задрожала кофейная пенка.

– Уже дождались, – Игорь улыбнулся. – Через недельку-другую въедем всей семьей.

– То есть вы для себя все решили, окончательно и бесповоротно?

– Решил. – Он развел руками. – Не вижу причин тянуть кота за хвост. Местами, конечно, не помешает чуток отреставрировать, но это уж мелочи. Придираться не стану – спасибо вам за хороший кофе… и за хороший разговор тоже спасибо.

– Что ж, осталось только расписаться в договоре. Но прежде… – Ирина запнулась, и только сейчас он заметил, что девушка хмурится. – Думаю, будет правильно, если вы узнаете об этой квартире кое-что еще.

– Хм? Дело, я так понимаю, не в паре трещинок на кафеле в уборной, – предположил он.

– Там нет никаких трещин, Игорь Вячеславович.

– Вообще-то есть, но неважно. Что же тогда? Вряд ли что-то серьезное, но спасибо еще раз – за заботу и честность. Так что же, Ирина? Проблемы с проводкой, любители побуянить в соседях?

– Нет-нет, ничего подобного. Здесь, наоборот, весьма тихо…

– Это я заметил. – Он еще раз глянул по сторонам и зажмурился на секунду от попавшего в глаз солнечного зайчика. – Звук словно тонет, как в храме. Благодать! Как раз то, что нужно мне и моей семье. Та маленькая комната, где старый диван у стены, идеально подойдет под детскую, вам не кажется?

Ирина обожгла его испытующим взглядом:

– Вы религиозны?

– Э… Это имеет значение?

– Возможно.

– Ну… Я был октябренком. Юный ленинец. Хотя вам, такой молодой, это, верно, ни о чем уже не говорит. В общем, в церковь никогда не ходил.

– А ваша жена?

– Оля? – еще больше удивился Игорь. – Она у меня киновед… пишет рецензии для журналов и сайтов. Посещает фестивали, сходки фанатов. Ее единственная религия – «Звездные войны». Я и сам из-за нее пересматривал все части раз десять, не меньше. Пришлось, даром что больше люблю старые фильмы про гангстеров. «Крестный отец», «Однажды в Америке» – вот это мое. Но и «Звездные войны», и другое кино стали моими. Фантастика всякая. Темная сторона силы, джедаи, роботы, все дела… Еще несколько кирпичиков в стенах нашего с ней любовного гнездышка.

– И все-таки, Игорь Вячеславович, – в ее голосе ощущалось напряжение.

– Да?

– Некоторые люди не ходят в церковь, не молятся и не соблюдают постов, но при этом верят… во всякое. Если вы понимаете, о чем я.

– Честно говоря, не очень. – Он все еще оставался в том благостном расположении духа, что окутывало его в течение всей беседы, но уже начинал испытывать легкое беспокойство. Разговор, вместо того чтобы завершиться, вдруг повернул в совершенно неожиданном направлении, а Игорь не любил сюрпризов.

– Черти, – она смотрела на него, не мигая. – Лешие. Демоны. Полтергейст…

– Барабашки, – вспомнил Игорь словечко из детства. – Вы это сейчас серьезно, Ирина?

– Более чем, Игорь Вячеславович.

– Просто мне показалось, вы шутите.

– С такими вещами не шутят. Повторюсь, люди верят в разное. В другие миры, в пришельцев с далеких планет. И у вас ведь, насколько я поняла, имеется собственный талисман. Ваша последняя пачка.

– Я вас умоляю, это всего лишь сигареты.

– То есть ни в какую мистику вы не верите?

– Нет, – уверенно качнул головой он. – В никотиновую зависимость верю. В семейные ценности. В любовь, несмотря на возраст, тоже верю. Но не в домовых и прочую паранормальщину.

Рука опять потянулась к карману. Поймав себя на этом, он разозлился.

– Послушайте, Ира. Вам не кажется, что беседа затянулась и мы порядком отклонились от темы?.. Согласен, тут есть доля и моей вины, но все же. Что за дурацкий экзамен вы мне устроили? Какая разница, во что я верю? При чем тут мировоззрение моей жены или, если уж на то пошло, чье бы то ни было еще? Простите, если я чего-то не знаю… Вы продаете квартиры только прихожанам ближайшей церквушки?

– Дело в том, что поблизости нет церквей, – мрачно ответила она.

– И что это меняет? Повторюсь, мы с женой не религиозны.

– Да, но сына вам стоит покрестить. Если вы всерь ез настроены сюда въехать.

– Что? – Игорь возмутился. – Мне послышалось или вы только что указали, как мне следует поступать с моим ребенком? Не много ли на себя берете, милочка?

– Это в ваших же интересах. У нас… у нашей фирмы уже были проблемы с этим домом.

Он не мог поверить своим ушам:

– Вы на что сейчас намекаете, Ира?

Девушка облизнула губы, затем быстро встала из-за стола, и поспешность этого движения напомнила ему суету перепуганной крысы. Она так и не притронулась к своему кофе. И явно была взволнована. Это было заметно по глазам, по участившемуся дыханию. По тому, как, будто невзначай, маленькая ладонь накрыла цепочку с крестиком.

– Понимаю, что все это звучит безумно…

– Безумно – это еще мягко сказано! В отличие от вас, Ира, я уже мало что понимаю.

– Я не должна говорить того, что сейчас скажу. И прозвучат мои слова, скорее всего, еще ужасней, чем… Но вы все-таки постарайтесь отнестись к тому, что будет сказано, серьезно. Так же серьезно, как вы настроены на покупку квартиры. Ладно?

– Не могу ничего обещать, – продолжая недоумевать, сказал он. – Но я попытаюсь.

– Хорошо. Повторю, я не обязана вам этого говорить… но вы, Игорь, обязаны это знать. Это важно. И это имеет отношение к вопросу о вере. Предыдущий владелец квартиры – с ним не все в порядке.

– В смысле? Какой-то сектант, фанатик?

– Нет, насколько мне известно. Он был обычный одинокий мужчина, ваших лет… Но здесь, – Ирина отвернулась к окну. – Здесь он покончил с собой.

Его разуму понадобилось несколько секунд, чтобы переварить услышанное. Зато тело отреагировало мгновенно: мышцы напряглись, позвоночник вытянулся в струну, закаменел. И, кажется, волосы на затылке сами собой шевельнулись, как живые.

– Его звали Вадим… Генич, кажется. За год до этого он похоронил жену. Рак вроде бы, точно не скажу, не помню. После смерти супруги Вадим начал пить. Вскоре пришлось уйти с работы, счета стало нечем оплачивать. Судя по тому, что вы говорили о вредных привычках, вам известно, как это бывает, когда человек катится на дно. Квартиру в центре Вадим был вынужден продать. И купил у нас новую, вот эту. Въехал… Вел себя тихо, никому не мешал. По крайней мере жалоб не поступало. Впрочем, часть квартир тут еще пустуют, ожидая продажи. Так что, по большому счету, и мешать-то было некому… А через месяц бедняга удавился. Повесился в ванной на собственном ремне, если вам важны детали.