Дарю тебе сердце - Нэн Райан

Корт улыбнулся:

– Если не ошибаюсь, сынок, тебе завтра в школу? Значит, лучше послушаться маму и идти спать.

– Вот видишь, – с улыбкой сказала сыну Кэтлин, – кроме того, полковник Митчелл наверняка устал с дороги, он тоже скоро ляжет. – Корт молча кивнул в знак согласия.

– Уже поздно, мне пора домой, – сказал Ремберт Питт, вставая. Корт тоже встал, чтобы попрощаться с дядей Хантера. – Очень рад был с вами познакомиться, полковник Митчелл. Вы не представляете, как много значит для всех нас ваш приезд.

– Я тоже очень рад был познакомиться, сэр. – Корт проводил Ремберта до двери. – Хантер много рассказывал о своей семье, и теперь я понимаю, почему он был так к вам привязан.

После того как Ремберт Питт уехал, а Скотт, пожелав всем спокойной ночи, неохотно отправился к себе, Кэтлин и Корт остались в гостиной вдвоем.

– Позвольте предложить вам еще бренди, полковник, – сказала Кэтлин.

– О, разрешите мне самому за вами поухаживать. – Корт жестом предложил ей сесть, налил им обоим бренди и сам сел рядом с Кэтлин на длинный кожаный диван. – Кэтлин, вы и ваша семья были так добры ко мне, что и не знаю, как вас благодарить.

Приняв у него рюмку с янтарной жидкостью, Кэтлин улыбнулась:

– Полковник, это мы должны вас благодарить, ваш приезд как будто придал нам всем сил.

Корт чокнулся с Кэтлин и тихо сказал:

– Давайте выпьем за лучшие времена для всех нас.

– Да, будем надеяться, что лучшие дни еще настанут. – Кэтлин улыбнулась. – Корт, вы ничего не рассказали о своей семье. Вы женаты? У вас есть дети?

Корт вдруг рассмеялся:

– До того как уйти на войну, я был женат, но сейчас уже нет. Моя жена страшно рассердилась, когда я вступил в армию Конфедерации и оставил ее одну. Первое время – месяца три или четыре, она мне писала, потом письма прекратились. Примерно через год после того, как я ушел в армию, она прислала еще одно письмо, в котором сообщала, что ей надоело меня ждать и она уезжает из Техаса. Еще через несколько месяцев она написала, что подала на развод.

– Ах, Корт, мне так жаль, – участливо сказала Кэтлин.

– Жалеть особенно не о чем, – возразил он, все еще улыбаясь, – я не очень удивился. Она была молодой и страшно избалованной. Даже когда я был дома, вокруг нее постоянно увивались какие-то юнцы, привлеченные ее красотой и веселым нравом. Мне следовало догадаться, что она недолго будет оставаться в одиночестве и быстро найдет мне замену.

– Корт, как вы можете воспринимать все так легкомысленно?

– Это не так, Кэтлин, мне было больно, не спорю, я любил эту избалованную девчонку, которая на какое-то время сделала меня счастливейшим из смертных. Надеюсь, сейчас она счастлива, она это заслужила.

– Как бы мне хотелось относиться ко всему так же спокойно, как вы. Мне кажется, вы принимаете жизнь такой, какая она есть, и что бы ни случилось, вас это не слишком удивляет.

– Кэтлин, на мою долю тоже выпало немало неожиданностей, но с кем их не бывает? Если каждая неприятность будет надолго выбивать человека из колеи, он черт знает во что превратится, извините за выражение.

– Вы правы, Корт. – Замолчав, Кэтлин почувствовала на себе изучающий взгляд серых глаз. Она нервно прокашлялась и сказала: – Корт, я хотела вас кое о чем спросить.

Корт догадывался, о чем пойдет речь.

– Кэтлин, Хантер Александер очень любил вас, я никогда не видел, чтобы какой-то мужчина любил женщину так сильно, как он вас. Я знаю, между вами не все шло гладко, но Хантер никогда мне не рассказывал, в чем дело. Я не лез к нему с вопросами, но успел достаточно хорошо его узнать, чтобы понять, что он очень страдает и это как-то связано с вами. Он чувствовал, что вы не любите его так же сильно, как он вас. Бывало, я не раз говорил ему, что ни одна женщина на свете не стоит таких страданий, – я действительно так думал. Я ему твердил, что если вы его не любите, ему лучше просто выкинуть вас из головы, на свете полно других женщин, и многие будут рады его вниманию. Но Хантер и слышать ничего не хотел. Он сказал, что боготворит своего сына и сама мысль о том, чтобы расстаться с ним навсегда, ему невыносима. Однако я подозреваю, что дело тут было не только в Скотте. Простите, если я наговорил лишнего. Мы с Хантером последний раз виделись в начале шестьдесят третьего, если с тех пор в ваших отношениях что-то изменилось, мне об этом ничего не известно.

– Корт, – Кэтлин посмотрела в глаза гостю, – у нас с Хантером действительно были проблемы, и только по моей вине. Из-за меня он несколько лет страдал, и я никогда себе этого не прощу. Но когда он ушел из дома и записался в армию, то это произошло из-за одного глупого, нелепого недоразумения. Узнав, что Хантер находится в осажденном Виксберге, я поехала к нему, мы поговорили, во всем разобрались, и между нами не осталось никакого недопонимания. Я с нетерпением ждала дня, когда Хантер вернется домой, я мечтала провести с ним всю оставшуюся жизнь, загладить свою вину за то, что когда-то заставила его страдать.

Корт потрепал Кэтлин по руке.

– Что ж, миссис Александер, значит, ваш муж умер счастливым человеком. Вы и ваш сын были для него самыми главными людьми на свете, я рад, что до того, как он погиб, вы преодолели все разногласия. Теперь, когда я с вами познакомился, мне понятно, почему он не мог вас забыть.

– Если это так, Корт, то почему Хантер обсуждал с вами планы переезда в Техас? Нам он никогда ничего подобного не говорил, должно быть, он не собирался брать нас с собой.

– Кэтлин, я же говорю, это была в основном моя идея. Если Хантер и подумывал о переезде, то только потому, что считал, будто он вам не нужен. Забудьте о Техасе, он никогда бы никуда без вас не уехал. Самое главное, что вы успели помириться до того, как он погиб. Ваш муж вас боготворил, останься он в живых, он бы обязательно вернулся к вам и Скотту.

Кэтлин улыбнулась:

– Знаете что, Корт?

– Что?

– Вы очень милый. – Она встала, поцеловала его в щеку и сказала: – Но вы, наверное, очень устали, Ханна уже постелила вам постель в комнате Хантера.

Корт тоже встал.

– Пойдемте наверх вместе.

На следующее утро Корт проснулся рано, оделся и спустился вниз, рассчитывая уйти еще до того, как обитатели дома проснутся. Но оказалось, что Скотт уже ждал его, мальчик выбежал ему навстречу.

– Сюда, дядя Корт, – окликнул он, – завтрак уже готов.

Корт расхохотался, его зычный баритон прогремел по всему дому:

– Честное слово, вы, миссисипцы, совсем меня избалуете, этак я разучусь сам о себе заботиться.

Скотт проводил Корта в гостиную, где его уже ждал обильный завтрак с ветчиной и яйцами. Кэтлин встретила его приветливой улыбкой и налила ему кофе. Она выглядела посвежевшей и казалась еще красивее, чем вчера.