Клятва королевы - К. У. Гортнер

— Нет. — Я подняла руку, сохраняя видимость спокойствия, которого на самом деле не ощущала.

— Majestad, — сказал Чакон, — если мы сейчас не поставим его на место, он никогда не угомонится. Он главный в этом деле, и его арест послужит предупреждением для других.

Я посмотрела на город, на бастионы старого замка, представила себе аистиные гнезда на скрепленных известкой стенах.

— Слишком поздно, — ответила я. — Даже если я прикажу его арестовать, что случилось — то случилось. Вильена и ла Бельтранеха на свободе; португальцы наступают на мое королевство. Я не стану терять времени, преследуя одного человека, когда можно собрать многих, необходимых нам для сражения.

Чакон нахмурился:

— В таком случае куда мы едем сейчас?

Я решительно развернула Канелу против ветра:

— В епархию Каррильо в Толедо. Если завоюем город, Каррильо лишится своих доходов, и это станет предупреждением, которое не сможет проигнорировать даже он. — Вполголоса я добавила: — Господь всемогущий сделал меня королевой. Пусть же хранит меня теперь Его милость.

Толедо встретил меня шумными приветствиями и предложил немало рекрутов для войск и значительную денежную поддержку. Я могла облегченно вздохнуть — капитуляция старейшего духовного центра Кастилии и основного источника доходов Каррильо стала как стратегической, так и символической победой.

Но борьба моя только началась. Предстояло убедить еще несколько важных городов, включая Бургос на севере, который занимал удобную позицию для нашей обороны, будучи королевской вотчиной. Мне пришлось лично посетить каждый колеблющийся город, добиваясь от него верности, если нужно — на коленях. Следовало обратиться с призывами к любому другому городу с большим населением, поскольку нам до сих пор требовались солдаты, и немало.

Фернандо прислал срочное известие, что вооруженные до зубов португальцы перешли границу нашей страны. Город Пласенсия в Эстремадуре открыл захватчикам ворота, и там, в высоком соборе над рекой Херте, в компании изменника Вильены и его сообщников-грандов, Альфонсо Пятый и ла Бельтранеха объявили о своей помолвке. К счастью, они не могли обвенчаться, пока не получат папского соизволения на кровное родство.

Кое-что зная о ненадежности подобных соизволений, я составила страстное обращение в Ватикан — заявила о незаконности любых прав Иоанны на трон и потребовала, чтобы его святейшество отказался освящать ее союз с Португалией. Я добавила личную записку для кардинала Борджиа, который помог распутать ситуацию с моим собственным браком, пообещав ему достойное вознаграждение и нашу вечную благодарность, если он поможет убедить папу.

Используя Карденаса как посыльного между нами, мы решили, что Фернандо начнет наступление, пока я продолжу прочесывать страну в поисках дополнительных денег и рекрутов. Мне предстояло отправиться в Бургос, затем в Авилу, а после встретиться с Фернандо в крепости Тордесильяс, укрепленной и легко обороняемой.

Из Бургоса я выехала под страшным ливнем. Мне удалось завоевать верность города после почти месяца переговоров с упрямыми чиновниками, которые боялись, что мы с Фернандо узурпируем их давно устаревшие феодальные права. Я злилась, страдала от недосыпания, и мне не терпелось увидеть мужа. Вдобавок ко всему после нескольких лет засухи небеса, похоже, разверзлись, подобно перезрелому плоду, и излили накопившиеся воды на высохшую землю, наводняя реки и превращая дороги в потоки грязи.

Затянувшиеся ливни были не меньшей катастрофой, чем их отсутствие; скудный урожай сгниет на корню, задохнется в пропитанной водой земле. Будет еще один год без зерна, с голодом и восстаниями в городах. В данный же момент при подобном потопе мне требовались недели, чтобы добраться до места. Я вглядывалась в сплошную пелену, чувствуя, как прилипает к голове капюшон, а промокшая юбка — к бедрам, и мое негодование росло, столь же неистовое, как и погода.

Как мог Господь так поступить? Как мог Он отвернуться от меня? Когда Он поймет, что я готова положить собственную жизнь, служа Его цели, каковой наверняка является будущая слава Кастилии? Неужели я недостаточно страдала? Нешто на эту осажденную землю пролилось мало крови, пота и слез? Разве мы не пожертвовали нашими сыновьями, нашими женщинами, нашими средствами к существованию и самим миром? Чего еще Он от нас желал?

Чего еще Он мог желать от меня?

Я не осознавала, что кричу, пока в ушах не отдалось эхо моего голоса, за которым последовал яростный удар грома. Канела подо мной вздрогнул и заржал. Я повернулась к спутникам, смотревшим на меня словно на сумасшедшую.

— Majestad, — сказал Чакон. — Вы слишком устали. Пожалуй, нам стоит вернуться.

— Ни в коем случае! Мы едем вперед и не остановимся, пока…

От страшной судороги во внутренностях у меня перехватило дыхание. Я согнулась в седле, бросив поводья, и инстинктивно схватилась за живот. Казалось, будто меня изнутри раздирают чьи-то когти. Вероятно, я покачнулась и начала соскальзывать набок, поскольку какой-то еще не затуманенной болью частью разума услышала крик Чакона, который спрыгнул с лошади и бросился к Канеле, схватил поводья. Ко мне подъехала Инес, поймала меня, прежде чем я свалилась с коня. Собрав всю свою волю, я выпрямилась, хотя могла лишь держаться за рог седла, ошеломленная жестокостью приступа.

А потом я почувствовала изливающееся из меня липкое тепло. Взглянула вниз и, словно в тумане, увидела красные лепестки, расцветающие между ног. Теряя сознание от боли, я успела подумать, что ничего не знала, даже не подозревала, что могу быть беременна…

— У королевы кровь! — крикнула Инес. — Быстрее!

Тьма с ревом сомкнулась вокруг меня. Господь ответил на мой вопрос.

— Ваше величество, вам нужно отдохнуть, — сказал доктор Диас, наш придворный врач, поспешно приехавший в город Себрерос, где мы остановились всего в нескольких милях от Авилы. — Чтобы восстановить силы, потребуется около недели.

— Я не могу, — хрипло ответила я. — Фернандо… я ему нужна. В Тордесильясе.

— Его величеству сообщили о случившейся с вами неприятности. Он не желает, чтобы вы рисковали и дальше. — Диас отвернулся, словно сочтя вопрос решенным, и обратился к Инес: — Оставляю вам этот травяной отвар. Ей нужно принимать рекомендованную дозу в соответствии с расписанием. Если кровотечение возобновится, наложите повязку, как я вам показывал. Мне нужно ехать в Авилу за другими лекарствами, но я вернусь самое позднее завтра вечером.

— Нас здесь не будет, — сказала я.

Инес поднялась с табурета. Она просидела со мной всю ночь, пока я металась в лихорадке. Вид у нее был изможденный, но голос звучал твердо.

— Да, будем, — сказала она врачу, не сводя с меня взгляда. — Gracias,[32]доктор. Ступайте с Богом.

Он кивнул, надел шляпу и еще раз бросил на меня понимающий взгляд добрых карих глаз. Диас — как и многие наши лучшие лекари, из обращенных — обучался как еврейским, так и мавританским медицинским методикам. Он лечил мою дочь от случайной простуды и прочих мелких недомоганий. Сейчас же спас мне жизнь, хоть и применял врачебное искусство, запрещенное Церковью, чья господствующая доктрина гласила, что болезнь плоти, вызванную прегрешениями души, можно излечить лишь молитвой и покаянием.