Колода предзнаменования - Кристина Линн Эрман

– Ну что? – спросила Харпер.

Габриэль поднял лицо, покрытое испариной.

– Она выживет. – Мэй чуть не осела на землю от облегчения. – Но бороться определенно не сможет. Нужно вывести ее отсюда.

Губы Вайолет зашевелились, но слова прозвучали невнятно.

– Тс-с, – шикнула на них Джунипер, и все замолчали, взволнованно наблюдая за происходящим.

Позади Мэй разразилась битва – Митси, Сет, Августа и Айзек отвлекали Ричарда. Она пыталась не думать о том, насколько же он силен, раз даже вчетвером они едва поспевали за ним.

– Я хочу положить этому конец, – прохрипела Вайолет, открывая глаза. – Дайте мне… пройти ритуал.

– Нет, – отрезала Джунипер. – Ты не можешь.

– Но нам нужно по одному члену от каждой семьи, – вмешалась Мэй. – Раз она не может бороться, то там ей будет безопаснее.

– Видишь? – Вайолет оттолкнула руки Габриэля, проигнорировала его возражения и с трудом села. – Я буду в порядке.

Мэй в этом сомневалась, но у них не было времени на споры.

– Ты можешь использовать свою силу? – спросила она.

Вайолет помедлила, а затем покачала головой с паникой на лице.

– Нет, если не хочу навредить себе еще больше, – ответила она, побледнев еще сильнее.

– Все нормально. – Мэй мысленно внесла поправки в свой план. Они справятся и без способностей Сондерсов, но это будет сложнее. – Тебе они не понадобятся, но будет лучше, если ты оставишь своего спутника здесь.

Вайолет кивнула с пониманием и многозначительно посмотрела на Орфея.

– Сторожи маму, ладно? – сказала она коту, почесывая его за ушками. – И, мам… я обещаю, что вернусь.

В этом Мэй тоже сомневалась – возможно, никто из них не вернется, – но промолчала. Она протянула руку Вайолет и помогла ей встать.

Харпер подошла к роще деревьев вокруг символа, ее сердце бешено колотилось в груди. Позади них продолжалась битва; она слышала, как Ричард кричал и проклинал ее брата с сестрой. Мэй объяснила, что их цель – увести ее отца как можно дальше от символа, чтобы их четверка смогла найти проход через деревья и провести ритуал. Препятствий у них было предостаточно, даже если закрыть глаза на могущество Ричарда. Пока что все шло по плану, но Харпер понятия не имела, сколько у них времени, прежде чем их подкрепление начнет слабеть.

Она обернулась напоследок и поймала взгляд Митси. Сестра выглядела свирепой и решительной, и Харпер ощутила смесь сожаления и гордости за все, что они пережили. Ее брат с сестрой такие же бойцы, как она. И если она справится со своей задачей, то позже они обязательно помирятся.

Мэй с Айзеком поддерживали Вайолет, а Харпер подошла к ближайшему стволу. Все деревья набухли и вибрировали, в их груди билось четкое очертание переливчатого сердца. На ветках, которые крючились и сгибались, как манящие к себе пальцы, висели пучки волос. По стволам изнутри стучали человеческие руки. Это был сад из плоти, и Харпер знала, что его вид навсегда отпечатается в ее памяти.

– Это место источает проклятую энергию, – пробормотала Вайолет немного безумным голосом.

– Это потому, что его буквально прокляли, – Мэй вздохнула. – Соберись, Сондерс!

– Нельзя так разговаривать с девушкой, которая чуть не умерла…

– Прекратите, – тихо урезонила их Харпер, доставая меч. – Идем.

Как только она замахнулась клинком, ветки выстрелили вперед и попытались схватить их. Мэй отскочила и дернула Вайолет за собой. Поддавшись инстинкту, Харпер с разворота отрубила их концы. Те упали и начали извиваться по земле, и тогда Айзек присел и прижал руки к грязи.

– Отойдите, – прорычал он за секунду до того, как создал еще одну ударную волну, которой уже атаковал Ричарда раньше. Эффект был незамедлительным: деревья, корчась, упали в линию, их стволы начали жутким образом пузыриться, а затем они растаяли. Харпер побежала вперед, держа меч наготове. Она рассекала лезущие к ней ветки, отказываясь терять бдительность. Все ее тренировки были для этого: чтобы сражаться против армии, которой она никак не ожидала, однако знала, как ее победить.

Вместе они помчались через крошечный проход, сотворенный Айзеком, но он уже закрывался позади них. Харпер увидела гигантскую массу извивающихся корней на городском символе, которые вырастали в пенек. Внутри него бурлила странная жидкость. Переливчатые лужи, оставленные ими позади, уже начали пениться, из пепла поднимались новые ростки.

Светлые волосы Мэй потемнели от грязи, она подошла к котлу и широко развела руки.

– Здесь, – прошептала она. – Здесь мы положим этому конец.

Символ основателей значительно прогнил с тех пор, как Ричард заставил Мэй выпить переливчатую жидкость. Над ее головой плотно сплетались ветви, почти не пропуская свет, землю также густо укрывали корни.

Сердца, светившиеся в стволах, бились в тандеме, их стук был достаточно громким, чтобы заглушить биение сердца Мэй. Ей стоило бы бояться, но вместо этого она чувствовала себя сильной. В воздухе ощущалось присутствие Зверя – того, что от него осталось, по крайней мере. Его паника и тоненький вой отдавались эхом на задворках ее сознания. Он умирал, но остатки его силы были сосредоточены здесь.

Остальные выглядели не менее встревоженными. Мэй понятия не имела, как Вайолет до сих пор держалась на ногах – ее рубашка намокла от крови, лицо покраснело от усилий, которые она прилагала при каждом шаге. Вайолет покачнулась и, тяжело дыша, упала на колени. Айзек присел рядом, ласково поддерживая ее, и жестом показал Мэй, чтобы она продолжала.

Под мембранной кожей деревьев шевелились отдаленно человеческие силуэты. Они вжимались в ствол, протягивая к ним руки, но не могли прорваться. Мэй вскрикнула и попятилась, когда на ближайшем дубе возник выпуклый отпечаток ладони. Спустя секунду появились и два знакомых лица, оскалившие переливчатые зубы.

Желудок Мэй ухнул пятки, когда она узнала Калеба и Исайю Салливанов.

– Нет, – пробормотал Айзек. – Нет…

Вайолет, опиравшаяся на его руку, внезапно ойкнула. Мэй повернула голову и увидела морщинистое лицо Дарьи Сондерс в другой части площади.

Девушка покружилась, глядя на знакомые по некрологам лица и множество незнакомых. Каждого из этих людей забрала Серость, чтобы сдержать болезнь и удовлетворить свои аппетиты. Неважно, что они были просто эхом былых себя, что их души давно покинули этот мир. Они все равно потрясли Мэй до самой глубины души.

Она упала на колени, часто дыша, мир закружился перед глазами. Спустя секунду перед ней кто-то встал – не призрак или жуткое видение мертвеца, а Харпер Карлайл. Ее щеки исполосовывали переливчатые и грязные полосы, губы решительно поджались в тонкую линию.

Мэй сглотнула, чувствуя, что слезы собираются в уголках глаз.

– Это все наша вина, – прошептала она. – Все это… все они…