Благие намерения. Мой убийца - Ричард Халл

В последний момент неожиданное выражение лица миссис Фарли – смесь гнева, недоумения и мольбы – заставило его замолчать.

– Мы были не настолько хитры. Я честно сообщила вам все факты. Идите, проверьте, на месте ли вещи. Молю лишь об одном – не скрывайте от меня ужасную правду!

Инспектор согласился, но сначала записал показания, несмотря на протесты сестры Мэйз, что пациентка переутомилась. Позвольте добавить – и это будет конец машинописных страниц, – что, на мой взгляд, миссис Фарли правильно дозировала информацию, выданную инспектору. По идее, она могла позвать меня или другого юриста, но в этом случае мы хотели, чтобы инспектор узнал то, что ему следовало узнать. Это ему и поведали, хотя он снова повел себя подозрительно. А я в кои-то веки признаю изъян в своих приготовлениях. Нужно было сделать три свертка, чтобы инспектор смог обнаружить два. Хотя, наверное, это был бы перебор, и, честно сказать, я не думаю, что Вестхолл легко бы во все поверил.

Все-таки неприятный он тип.

Конечно, до всего, что я изложил выше, я дошел не сразу. На самом деле все это было исключительно занятно, поскольку Вестхолл подложил нам свинью. Он, подозреваю, надеялся, что такая интрига спровоцирует кого-то на непредусмотрительные действия, и вскроются факты, которые ему знать было не положено.

На первых порах я полагал, что смогу добыть информацию из прессы, но если что СМИ и умеют, так это замалчивать новости. Казалось бы, миссис Фарли подняла достаточно шума, чтобы попасть в газеты… увы, заголовков про «сенсационное разоблачение женщины» не наблюдалось. Упустили даже многообещающую фразу «Он действительно утонул». Единственное, что я смог понять до того момента, как миссис Фарли поправилась и вернулась в Лондон, – вывод, сделанный из полного отсутствия каких-либо комментариев: тело Алана так и не нашли. Что же касается прочего, инспектор бесстыдно нарушил свое слово. Кабинки он, несомненно, обыскал, однако уехал в Лондон, не сказав миссис Фарли ни слова.

Не то чтобы я сильно переживал по этому поводу. Еще до рассказа про полный упадок сил Алана я был почти уверен, что Ренвик не смог добраться до противоположного берега. Если бы ему это удалось, но не получилось найти миссис Килнер, он дал бы о себе знать, возможно, телеграммой или письмом, а может, даже лично. Хотя ему следовало понимать, что я не позволю одурачить себя дважды, а сам он находился не в том положении, чтобы шантажом вновь заставить меня оказать ему помощь. Благоразумие и уважение остановили бы любого, однако Алан с этими качествами не имел даже шапочного знакомства.

Впрочем, хранить спокойствие удавалось лишь мне. Прекрасная Анита вела себя в высшей степени несдержанно. Я получал телефонные звонки, сообщения, письма, суть которых сводилась к следующему: «Почему вы ничего не сделали?» Глупое требование: если Алан утонул, что мог поделать я? А если по какой-то случайности он выжил, тогда чем меньше я делал, тем лучше. Но здравый смысл не входил в список достоинств миссис Килнер. От этой женщины просто тошнило, и меня нельзя винить, что я старался ее избегать.

Развязка наступила в тот вечер, когда я зашел домой перед обедом ради скучной, плебейской, но необходимой цели – провести интервью с одной из предполагаемых уборщиц. Я хотел взять ее на место… ну если честно, на место Алана Ренвика, хотя не думаю, что такая формулировка пришлась бы ему по вкусу. Я открыл дверь – и обнаружил, что пришла миссис Килнер. Я не хотел ее впускать, но Аниту могла остановить только физическая сила, а мне сцены на лестничной площадке были ни к чему.

Сначала я удивился, что ей повезло меня застать, ведь я не часто бывал дома. Позже, по ее словам, я догадался, что она приходила не в первый раз.

– Нам не следует встречаться. Это небезопасно, – сразу сказал я.

– Безопасность! – резко ответила она. – Как мило, что вы вспомнили это слово. По-вашему, Алан сейчас в безопасности?

– Не знаю, – устало ответил я.

– Он вам доверял. А вы его подвели. Почему он вообще доверился такой скотине? Беспечный, ленивый, глупый хвастун, самодовольная трусливая душонка! Это все вы, и ваши планы, и ваш ум! Жалкий, отвратительный, мелкий хам! Сидите тут, развалившись: довольны тем, что натворили. Если вы не…

Ее оскорбления прервал еще один звонок.

– Прервите-ка на минуту свой панегирик, – презрительно сказал я ей. – Думаю, пришла моя будущая домработница. И хотя в сфере грубых ругательств она, похоже, научить вас ничему не сможет, я хочу с ней встретиться.

– Сначала вы меня выслушаете!

Что мне оставалось? Естественно, открыть дверь. К несчастью, шаг оказался неразумным. Вместо домработницы в проеме возникла миссис Фарли.

Она вошла, прихрамывая; на ее щеке виднелся рубец, который, как я потрясенно отметил, имел сходство со шрамом Алана, хотя Ренвику его нанесли не железной оградой, а кулаком разъяренного мужчины.

На минуту повисло молчание, потом заговорила миссис Фарли:

– Я только что вернулась.

Она подошла к Аните.

– Итак, ты его упустила.

– Он не пришел. Я свою часть плана выполнила. А ты выполнила свою?

Я с облегчением увидел, что потоки гнева теперь направлены не на меня, и с определенным удовлетворением наблюдал, как содрогалась под нападками миссис Фарли.

– Я старалась, – тихо ответила она. – Не нужно было его отпускать. Я видела, как он продрог, как ему плохо. А я его заставила. Подтолкнула. Думала, выпьет бренди и соберется. Но он не собрался. Ты права. Мне следовало его остановить.

– Почему же не остановили? – спросила миссис Килнер и, не дожидаясь ответа, выпалила: – Потому что эта скотина, мелкий мошенник, сумел нас одурачить. Он решил, что план хорош, и упивался его ходом, а мы, простодушные идиотки, ему поверили. Сейчас стоит здесь с ухмылочкой на своем омерзительном лице, и ему наплевать, убил он самого прекрасного человека на земле или нет. Неудивительно, что он бегал от меня и пытался скрыться. Сам-то в безопасности, а его ведь заботит только это. Не намерен и пальцем, черт возьми, пошевелить, вдруг это подвергнет опасности его драгоценную личность, от которой тошнит. Только и слышно все время «я», «я», «я». Мелочный, паршивый эгоист!

– Эгоцентрист, – поправил я с язвительным хладнокровием.

– И то и другое! – выкрикнула Анита. – А еще мелочный педант. Я как раз собиралась ему сказать, когда вы пришли, что, если он в ближайшее время ничего не предпримет, я иду в полицию…

Но тут вмешалась миссис Фарли.

– Спокойно, – сказала она. – Я почти согласна, что мистер Сэмпсон не заслуживает ни капли уважения…

– Благодарю, – вставил я. – Учитывая, что без меня ваш драгоценный Алан Ренвик никогда не получил бы надежды на спасение.

– Не уверена. – Миссис Фарли доковыляла до моего кресла и уселась в него. – Если бы он пришел ко мне, я бы сделала все от меня зависящее, и не думаю, что вышло бы хуже.