Полуночная роза - Люсинда Райли

Мать не ответила, и Дональд продолжал:

– Все, что я могу сделать, – продать его как можно быстрее. Надо молить бога, чтобы нашелся покупатель с деньгами, который увидит его возможности и не побоится вложить средства.

Мать распахнула полные ужаса глаза.

– Продать Астбери? – Она запрокинула голову и расхохоталась. – Дональд, я признаю, что дому не повредит небольшой ремонт, но ты преувеличиваешь. Как же мы продадим имение! Оно принадлежит нашей семье с семнадцатого века!

– Понимаешь, мама, я целый месяц веду переговоры с банком, бухгалтером и управляющим, и все говорят одно и то же. Поместье обанкротилось, ему конец. Прости, но дела обстоят именно так.

– Я могу согласиться на все, что угодно, только не на продажу Астбери-холла, – неожиданно сильным голосом заявила Мод.

– Смею тебе напомнить, мама, – спокойно сказал Дональд, – что три месяца назад, когда я вступил в совершеннолетие, поместье перешло ко мне. Следовательно, решать его судьбу буду я. Мне тоже не нравится создавшееся положение, однако выбора у нас нет. Если мы не продадим имение, у нас его отберут.

Мод откинулась на подушки и схватилась за сердце.

– Какой ты злой! Я больна, а ты преподносишь мне такую новость! У меня болит сердце… пожалуйста, позови Бесси… и врача…

Дональд увидел, что она и вправду побледнела.

– Мама, я не хотел тебя огорчать, просто нет другого выхода.

Мод тяжело задышала. Дональд встал.

– Я позову доктора Трефузиса. Извини, что расстроил, мама. – Он тяжело вздохнул и вышел из комнаты.

Доктор прибыл немедленно. Обследовал пациентку и обратился к встревоженному Дональду, который ждал под дверью.

– У нее нервный приступ. Я дал ей легкое снотворное, а утром вернусь и посмотрю, как она. Ради всего святого, прошу вас больше не поднимать вопросы, которые вы с ней обсуждали.

Наступил апрель, на пустоши зажелтел утесник. Дональд радовался ясным солнечным денькам, которые пробудили к жизни сад. Но однажды утром, когда Дональд выводил из конюшни Глори, его охватила мучительная тревога. Анни не писала уже целый месяц – с тех пор, как прибыла в Куч-Бихар. Пришпоривая лошадь, Дональд не мог отогнать мрачные мысли.

А вдруг она вернулась в Индию и встретила другого? Анни – красивая, образованная женщина, пусть не принцесса, но из аристократического рода, воспитанная, утонченная и умная. Любой мужчина почтет за честь иметь такую жену. А он – владелец разорившегося поместья, ни гроша за душой, король без королевства.

За прошедший месяц Дональд осознал, что полученное им образование годится лишь на то, чтобы стать помещиком и управлять имением. Если он не вернется в армию – а его ужасала сама эта мысль, – что ему делать после продажи поместья?.. Спешившись у ручья, где они с Анни так любили сидеть в то, первое лето, он прилег на траву.

После пережитого на войне Дональд не видел смысла в праздном существовании. Кроме того, его грызло чувство вины – ведь именно ему придется положить конец истории Астбери-холла, насчитывающей сотни лет. Он снова и снова пытался придумать, как спасти имение, но ничего не получалось. Он бы ухватился за любую возможность, не только из-за истории семьи, но и потому, что это давало средства к существованию двум сотням слуг и фермеров-арендаторов, не говоря уже о его собственной матери, которая действительно страшно переживала.

Дональд встал и вернулся в седло, говоря себе, что нужно просто смириться с неизбежным и сосредоточиться на своем будущем с Анни, в котором только и можно найти новый смысл жизни.

Дональд швырнул ручку на стол, поднялся и мрачно уставился в окно. Солнце стояло высоко в небе, но его не радовал прекрасный погожий день, он думал только об одном: что с Анни? Почему она не отвечает? А может, ее письма просто не доходят? Почтовая связь между Индией и Англией всегда пользовалась дурной славой… И все равно он понимал, что не успокоится, пока не получит весточку.

Спустившись в кухню завтракать, Дональд увидел, что мать с аппетитом доедает яичницу с беконом.

– Я рад, что тебе лучше, мама, – с натянутой улыбкой произнес он.

– Ты ведь знаешь, как действует на меня зима. По счастью, лето не за горами, и у меня полно дел.

– Правда? – удивился Дональд, не понимая, что она имеет в виду.

– Да. – Мод протянула через стол письмо. – Нас хотят навестить старые друзья отца, и я согласилась их принять.

На почтовом штемпеле стоял нью-йоркский адрес.

– Здесь говорится, что они приедут через семь недель. Кто вообще такие эти Драмнеры?

– Ральф Драмнер – глава одной из старейших и, смею заметить, наиболее обеспеченных семей Нью-Йорка. По-моему, у него свой банк, а его жена, Сисси, насколько я помню, просто прелесть. У них еще есть дочь, Вайолет, примерно твоего возраста; она сейчас путешествует по Европе, а позже присоединится к родителям.

Дональда чрезвычайно удивил материнский энтузиазм. Мод считала подавляющее большинство американцев заурядными посредственностями.

– Ну, если у тебя хватит сил развлекать их, то я рад, что визит старых друзей так поднял твой дух.

– Да, я очень рада, – улыбнулась Мод.

«Пока мать в хорошем настроении, – подумал Дональд, – надо прозондировать почву с Селиной».

– Может, когда приедут твои друзья, позовем в гости Селину? Маленькая Элинор скучает по своей бабушке и по Астбери.

– Как тебе известно, Дональд, пока Селина замужем за этим человеком, ноги ее в моем доме не будет, – безапелляционно заявила Мод.

Дональд лишь вздохнул, хотя прекрасно понимал, что, будучи законным владельцем поместья, может приглашать в гости сестру, когда ему заблагорассудится. Не хотелось вновь расстраивать мать, которая так воспрянула духом.