Власть научного знания - Нико Штер

Привлекательность авторитарных решений характерна не только для расовой политики. Казалось бы, в климатической политике для обеспечения «надежности» климата диктаторские или террористические меры неприемлемы. Однако и здесь существуют сторонники реформирования демократических институтов ради преодоления глобального кризиса. По их мнению, мы должны временно отменить демократические права (как это делается при военном положении) и воплотить в жизнь агрессивные меры, необходимые для предотвращения «опасного изменения климата». Помимо политической и этической неприемлемости подобных предложений, их реализация, вполне вероятно, повлечет за собой дисфункциональные последствия. Диктаторские решения были бы еще большим злом, чем та проблема, перед которой мы оказались. Ведь сама попытка утвердить диктаторские режимы в либеральных демократических странах может стать причиной социальной и политической нестабильности, которая, если верить климатическим детерминистам, выступающим с подобными предложениями, является одним из важнейших негативных последствий миграционных потоков вследствие изменения климата.

Еще до дебатов вокруг изменения климата раздавались голоса «зеленых», требовавшие решительных мер (см. Hardin, 1974; Harich, 1975). А не так давно австралийские ученые Ширман и Смит (Shearman & Smith, 2007) настаивали на том, что для реализации научного консенсуса в отношении выбросов парниковых газов нам нужна авторитарная форма правления. Известный исследователь климата Джеймс Ханзен сетует на то, что демократический процесс неэффективен в решении проблемы изменения климата. А Джеймс Лавлок в своей книге «Исчезающее лицо Геи» призывает отказаться от демократии, чтобы напрямую заняться проблемой изменения климата. Кто-то говорит о новой войне, в которой мы должны приложить все усилия для того, чтобы вырвать мир из летаргического сна (ср. критический анализ этой позиции в: Stehr & Storch, 2009).

Подобные рекомендации предполагают, что для реализации адекватных мер климатической политики нам нужна лишь политическая воля. Но не все так просто. Опросы общественного мнения показывают, что две трети населения во всех значимых государствах обеспокоены изменением климата и в какой-то степени готовы поддержать соответствующие меры. Вопрос в том, что именно можно изменить на базе существующих технологий и стилей жизни и сколько людей готово за это заплатить. Здесь политики, от которых требуют радикальных перемен, начинают колебаться. Нордхаус и Шелленбергер (Nordhaus & Shellenberger, 2009) связывают это с презентацией климатологии в СМИ[153].

Опросы общественного мнения также показывают, что население склонно придавать экономической ситуации больше значения, чем экологическим проблемам. В 2010 году Исследовательский центр Пью опубликовал данные исследования на тему «Главные проблемы, беспокоившие население в 2010 году: экономика, работа, терроризм». Согласно результатам исследования, «глобальное потепление находится в самом низу списка проблем, беспокоящих общественность; лишь 28 % опрошенных считают эту проблему главной, а это самый низкий показатель среди тем, о которых шла речь в опросе»[154]. Это означает, что успешная климатическая политика должна сочетать в себе оба аспекта – экологию и экономику. Лобовая атака на эмиссии углеродов обречена на неудачу. Так какие же меры могут быть приняты, учитывая, что уровень выбросов варьируется в зависимости от экономической активности?

Правительства всех стран единодушно признают необходимость избегать резкого ухудшения рыночной конъюнктуры, даже если для этого нужно поступиться экологическими целями. Поскольку сокращение выбросов парниковых газов тесно связано с экономической деятельностью, вряд ли правительства решат принести в жертву экономический рост в своей стране ради «спасения планеты». В этом отношении очень интересна аналитическая статье в Stern, опубликованная по поручению британского правительства в октябре 2006-го года. В статье предпринимается попытка проанализировать экономику изменения климата, чтобы сформулировать аргумент с точки зрения корыстного интереса, на языке анализа затрат и полезности. Разумеется, авторы статьи не заходят настолько далеко, чтобы рекомендовать властям такие инструменты, которые бы могли обременить экономику. Из рекомендованных политических инструментов главным является торговля сертификатами на выбросы СО2, которая пропагандируется в Великобритании и странах ЕС. Почему? Во-первых, в этих странах общественность оказывает давление на правительство, вынуждая его не снижать планку целей климатической политики. Правительства пошли на уступки экологическим организациям и «зеленым партиям» в поиске «зеленых голосов». Однако признание проблемы изменения климата политической проблемой еще не означает, что власти согласны реализовывать радикальные рекомендации «зеленых» (как, например, призывы к ограничению глобализации, переходу к возобновляемым источникам энергии без атомной энергетики, деиндустриализации и т. д.). В попытке создать политический альянс участвуют «зеленые» избиратели, предприятия с концепцией устойчивого развития, сектор возобновляемой энергии и не в последнюю очередь те, кто так или иначе участвует в торговле квотами на выбросы парниковых газов. И здесь Лондон как значимая финансовая площадка играет ключевую роль для Великобритании. Сюда же относится и тот факт, что Великобритания и ЕС, несмотря на разногласия по другим вопросам, сумели прийти к единому мнению относительно общего курса. Что касается рынка квот на выбросы углерода, то от него вряд ли можно ожидать практических результатов в отношении энерго– и углеродоемкости энергетики. Нет таких политических рычагов, которые бы могли заставить подобный инструмент работать в рыночной экономике. И, тем не менее, такие инструменты, ориентированные как раз на рынок, предоставляют широкую платформу для политического альянса, который мог бы поддержать (номинально) кардинальные сокращения выбросов углерода. Мы говорим «номинально», так как нельзя забывать, что цель Великобритании – сокращение выбросов СО2 на 80 % к 2050-му году. Это очень долгосрочная цель, которая дает возможность незаметно переложить необходимость решительных и болезненных действий на будущие правительства. Во всяком случае, есть мнение, что все, что мы слышим сегодня, – это всего лишь дешевая риторика.