Просроченное завтра - Ольга Горышина

Александр поправил шапочку и взглянул на часы.

— Мы дошли как-то слишком быстро, но на чай я напрашиваться не буду.

Теперь он принялся расправлять цветы.

— Лен, я очень хочу сохранить семью. Я не знаю, что выйдет из всех этих кадровых перестановок, но хуже точно не будет. Мать нашла хорошую няню. Она еще и медсестра. Мне кажется, что если Оксана хоть восемь часов в сутки будет думать о чем-то другом, а не о Еве, я верну жену. Мы с ней даже не говорим. А тут, может, будем обсуждать хотя бы бизнес, который я кстати тоже хочу сохранить. Так что сделай свою часть на пятерку с плюсом, и я в долгу не останусь.

Алена кивнула из-за гладиолусов, точно веером закрывших ее от Александра.

— Тогда завтра в восемь тридцать на том же месте в тот же час, — улыбнулся он и шагнул в сторону, чтобы дать ей пройти во двор.

На лестнице уже горела лампочка. Интересно, кто поменял — Макс, администрация или кто-то из соседей? Она скинула на руку букет и полезла за ключами, но им мешал конверт. Она запихнула его на самое дно сумки и открыла дверь. Тетя Маша окинула ее строгим взглядом, но Алена постаралась сохранить лицо.

— Купила у бабулек. Надо помогать бедным.

— Богатая стала? — продолжила бухтеть соседка.

— Пока нет, но скоро стану обязательно.

В комнате она на всякий случай закрыла дверь на ключ и достала конверт. В нем лежало шесть тысяч рублями и три стодолларовые купюры. Она уронила конверт на колени. Щедрость Александра пугала. Сколько это кружек пива по восемьдесят рублей? Может, и требования будут расти в геометрической прогрессии? Но если отказаться, как надолго хватит этих денег? Еще месяц назад она бы ответила, что на год, но сейчас она очень сомневалась в этом. Одну поездку в Болгарию они может и оплатят. Но у нее нет загранпаспорта, а данные внутреннего уже вписаны в новый договор красивым почерком Эльвиры.

Алена спрятала конверт в дореволюционный учебник по истории России, положив в кошелек только тысячу. Она потерла поджившую царапину. Хозяйка может оказаться опаснее кота. Зачем она понадобилась Эльвире? То, что у нее врожденный талант к бухгалтерии, на лбу не написано. Она лишь не ошиблась в трех тарелках. Неужели этого достаточно? Как-то сомнительно. Но утро вечера мудренее. Завтра что-нибудь да прояснится.

Алена встала ни свет ни заря, чтобы привести в порядок вымытые на ночь волосы, но пришлось спрятать их в косу, потому что даже хвост топорщился в разные стороны, а таким пугалом являться к Эльвире не хотелось.

— А что белую ленту в косу не вплела? — встретил ее смешком Александр. — Ах, да, еще же не первое сентября. Но я так и представляю тебя в школьной форме.

— Ее давно отменили, — буркнула Алена, чувствуя даже через плащ холод кожаного сиденья.

В машине Оксаны не оказалось, но спрашивать про ее отсутствие не поворачивался язык. Может, она свекрови боится и поехала на такси?

— Жаль, жаль, — не унимался Александр. — Тебе бы она очень пошла. Сразу бы еще лет пять скинула.

Алена промолчала, а так и хотелось выпалить — так какого черта вы доверяете ребенку финансы?! Не хотелось верить в ответ из дешевого детектива — чтобы списать на нее долги. Она всю ночь об этом думала, но к утру решила, что это не может быть правдой. Стас бы точно такого не допустил.

— А Стас в курсе, что я не приду сегодня? — спросила Алена осторожно после первого светофора.

— В курсе, в курсе. Поэтому я тоже не приду сегодня в офис, чтобы сохранить лицо. Так что вам с Эльвирой придется потерпеть меня, но, надеюсь, проклюнутся важные встречи, и я свалю.

— А где Оксана? — спросила она тогда осторожно.

Александр покачал головой.

— Еве не очень понравилась идея работающей мамы.

Сердце Алены замерло — он вчера нагло врал, желая заставить ее подписать стремный документ. Хорошо, что она спросила сейчас, а не потом… После подписания.

— Я по мужской глупости думал, что все просто, но, увы… Надеюсь, недели ей хватит, чтобы привыкнуть к новой тете, да и бабушка рядом. Марина еще работает и Катя на месте. Обойдутся без Ксанки, — и через секунду выдал автоматной очередью: — Ева обязана привыкнуть к Люде, иначе у нее будет мама, но папа окажется на Пряжке. Ленка, я уже реально на грани. Я не могу «эйт дэйз э вик» ходить по лезвию ножа…

Он тяжело выдохнул и потер переносицу.

— Лен, ты меня не слушай, это у меня привычка от визитов к профессору осталась. Это я так тихо сам с собой… Я выговариваюсь и меня отпускает. Ты просто не слушай. Радио? Или классику?

Он нажал на кнопку и попал на криминальную хронику. Лицо его тут же сделалось каменным, но палец будто прилип к колесику и не желал настроить радио на другую волну.

— Бакс семь рублей и четырнадцать копеек. Сказал же, что Центробанк нас порадует…

Рука упала на ручку автоматического переключения передач. Он стиснул ее для спокойствия и минуты две молчал.

— Ты не спеши менять баксы. Сейчас иметь деревянные плохо.

Алена решила промолчать. Вступать в дискуссию про деньги не хотелось. Товарно- денежные отношения штука опасная с этими двумя джентльменами — каждый вкладывает в них свое понимание. Розы выкинуты, в банке теперь гладиолусы, но дурман от них, что от маков. Голова не соображает. Дважды два правильно не посчитать. И в глазах это видимо прописано, раз Эльвира с порога предложила ей кофе, но Алена отказалась. Лишние неформальные минуты в этом стерильном доме ни к чему. А когда Александр попросил чашечку для себя, мать смерила его долгим взглядом и отчеканила:

— Свари себе сам. Здесь нет секретарш.

Сын кивнул и прошел мимо них на кухню, стиснув губы. История с какой-то секретаршей явно в их семье не то что камень, а целый валун преткновения, но вот ее точно не надо при ней проговаривать вслух. Постеснялись бы хоть для вида постороннего человека и не выясняли отношения так открыто. Стас нарочно не выливал на нее проблемы личного плана, а только когда вмешивалась судьба или Аленина глупость. Из этих двоих звания джентльмена достоин только Стас. Сашенька явно обменял джентльменство на диплом юриста.

— Саша, только не говори, что ты остаешься? — бросила вдогонку Эльвира, когда сын уже завернул за угол.

— Мам, я скоро уйду, — донеслось из кухни.

— Я прекрасно помню твои «скоро»!

Александр тут же вернулся:

— Я уже сто лет как живу отдельно, и если я прогулял несколько нулевых пар, это еще не повод выставлять меня перед Леной соней и разгильдяем.

— С каких это пор ты дорожишь сторонним мнением? Или для Елены ты сделал исключение?

Александр прислонился к стене и сунул руку в карман пиджака, чтобы звякнуть ключами.