Ночной молочник - Андрей Курков

– А сколько ей лет? – поинтересовался Семен.

– Лет? Ей еще нет лет. Она родится в течение недели или двух.

– А как же ее можно удочерить? – озадаченно спросил Семен.

– Ну, знаешь, на породистых щенков запись в клубах за год до рождения!.. – бодро заявил Геннадий Ильич, но вдруг осекся, вздохнул, перешел на полушепот: – мать ее себе не оставит, я знаю. В таких делах лучше все заранее планировать.

– Ее же надо грудным молоком кормить, – подумал вслух Семен.

– Это не проблема! – махнул рукой депутат. – У нас в стране грудного молока больше, чем в России нефти!

Семен задумался о Веронике. Замолчал.

Геннадий Ильич бросил взгляд на свои часы.

– Так что? – нетерпеливо спросил он.

– Надо с женой сначала поговорить, – произнес Семен. – Я сам не против…

– Хорошо. Поговоришь и перезвонишь!

Семен кивнул. Геннадий Ильич рассчитался с официантом и пошел к выходу, оставив на столе недопитый «Хэннесси». Уже у дверей оглянулся и попрощался с Семеном взглядом.

Город Борисполь. Улица 9 Мая

Утром, когда Валя вставала с кровати, Диму качнуло во сне. Он приоткрыл глаза. Увидел жену в ночной рубашке с теплыми колготками телесного цвета в руках. Просмотрев колготки на предмет наличия дырок, она уселась на край кровати и стала их натягивать на ноги.

Дима вдруг вспомнил о записке. Вспомнил и обрадовался. Утро ведь начиналось, как обычно. Сейчас Валя оденется, сделает ему завтрак и уйдет на работу, в салон игровых автоматов. Потом он поднимется, не спеша позавтракает и придумает себе на день какое-нибудь занятие. Может, пойдет прогуляться к газетному киоску. Может, даже купит газету с названием «Ищу работу». Не для того, чтобы какую-то абстрактную работу искать, а чтобы Валя газету увидела.

А за окном светило утреннее солнце. И его лучи, пробивавшиеся в комнату сквозь неплотно сдвинутые занавески, заставили Диму задуматься о лете. Летом ведь всегда нужны деньги. Летом душа наружу рвется, мороженого и пива хочет. К тому же к лету у Вали живот растущим ребенком наполнится. Надо будет и ее баловать, ведь беременные женщины капризны и бестолковы!

Хлопнула дверь, и Дима остался в доме один. Он еще понежился с полчаса в кровати, а потом поднялся. Снова о вчерашней записке вспомнил. Только в этот раз без страха. «Пустые угрозы!» – подумал он. Но тут же в памяти возникли знакомые грузчики Борис и Женя. Помахали ему ручками из потустороннего мира. «А они-то мертвые!» – Дима на мгновение затаил дыхание. На лбу холодный пот выступил.

Солнечный свет, прорезавшийся тонкой полоской сквозь неплотно сдвинутые занавески окна, вызвал вдруг у Димы желание спрятаться или так сдвинуть занавески, чтобы никакой внешний свет не мог пробиться внутрь комнаты. Он шагнул к окну, приставил взгляд к щелочке света и увидел на улице за забором его двора небритого мужика в грязном ватнике. Мужик просто стоял и курил, глядя куда-то вдоль дороги. Дима сдвинул занавески, и в комнате сразу стало темнее.

Он оделся и сел на кровать. Хотелось есть, но не хотелось идти на кухню. Там на окне короткие занавески, и сейчас они наверняка раздвинуты.

Мурик-Мурло, словно ощущая состояние хозяина, подошел на мягких лапах и потерся о ноги Димы. Дима, не глядя, опустил руку вниз и погладил кота.

– Что же нам делать? – негромко спросил Дима.

Вздохнул. Посмотрел на черный экран телевизора. Прислушался к тишине. «Тишина, конечно, штука хорошая, – подумал, – но ведь и на кладбище обычно тихо. А шум – признак жизни».

Включил телевизор, но громкость приглушил. По телевизору шли новости. Президент Ющенко о чем-то нервно говорил с премьер-министром Януковичем. Оба выглядели раздраженными.

– Мне бы твои проблемы! – буркнул Дима, глядя на президента.

Прошел на кухню и первым делом сдвинул занавески. Только потом заглянул под крышку сковородки, на которой его ожидал завтрак. Жареная картошка была еще теплой, как и румяный кружок поджаренной «докторской» колбасы.

Дима взял с плиты сковородку и поставил ее перед собой на стол. И ел прямо со сковородки, чтобы не пачкать лишний раз тарелку.

Наевшись, он проверил, закрыта ли входная дверь на замок. После этого выпил стопку самогонки на крапиве и снова лег спать, словно сон был лучшим убежищем от страха.

Сквозь сон он и услышал внезапный грохот. Будто бы шкаф упал на деревянный пол. Сон, должно быть, улетучился бы мгновенно от этого шума, но самогонная муть в голове Димы замедляла и слух, и мысли. Поэтому вместо испуга поверг его неожиданный грохот в тупое недоумение. И в глазах у него было тупое недоумение, когда открыл он их и увидел перед собой, перед своей кроватью, двух щуплых скуластых мужчин в одинаковых черных и коротких кожанках. У одного в руке был пистолет.

– Вставай, быстро! – скомандовал тот, у которого пистолета в руках не было.

Дима попробовал резко подняться, но у него не получилось. Голова вдруг оказалась тяжелее обычного.

Мужчина без пистолета изобразил на лице холодную ярость и, оскалившись, двинул Диму кулаком в лицо.

На губах загорчило от крови. Хмельная муть по-прежнему не давала Диме возможности определиться со своими мыслями. Он просто ощущал себя загнанным зверем, у которого больше нет возможности ни спрятаться, ни удрать. Он смотрел на гладковыбритые щеки этих двух неприметных своей внешностью мужчин. Смотрел и почему-то вспоминал газету «Ищу работу», газету, за которой он сегодня утром так и не вышел из дому.

– Где остальные ампулы? – негромким стальным голосом спросил человек с пистолетом в руке. – Кто их продает?

Новый удар кулака второго «гостя» пришелся по подбородку. Дима упал головой на подушку. Приподнялся и увидел на белой подушке кровь.

– Слушай, – заговорил человек без пистолета. – Твоя служебная овчарка узнала запах и дважды привела нас к твоему дому! Это ты украл чемодан с ампулами из аэропорта! Ты не знаешь, во что ты вляпался! Где остальные ампулы?

– Шамиль у вас?! – спросил вдруг Дима, облизывая разбитую нижнюю губу.

– Был у нас, пока не сдох, – поглаживая левой ладонью правый кулак, произнес человек без пистолета. – Где ампулы?

Дима задумался о Шамиле. Значит, понял он, овчарку забрали они, и они же ее, наверно, убили.

Снова удар кулака бросил Диму головой на подушку.

– Надо его кончать, – нервно заговорил человек с пистолетом. – Нет смысла с ним разговаривать!

– У нас нет времени перерывать вверх дном весь дом, – ответил напарнику второй. И снова посмотрел на Диму. – Я спрашиваю, где оставшиеся ампулы?

Дима показал рукой в правый угол, туда, где за стеной дома и за палисадником стоял гараж.

Оба посмотрели в угол комнаты. Там стоял стул с наброшенной на его спинку длинной зеленой Валиной юбкой.