Ордынский волк. Самаркандский лев - Дмитрий Валентинович Агалаков

кровавому Хромцу. И потянулись к нему с богатейшими подарками. Сидя в Багги Майдане, дворце-саду на окраине Шираза, государь принимал их, брал подарки и отпускал обратно.

И думал непростую думу полководца и завоевателя. Как ему быть дальше? Тянуть кота за хвост, надеясь на человеческую благоразумность, толочь воду в ступе, уповая на мудрость тех, кто ее лишен, или плюнуть и все решить сразу, мечом? Как написано в том хадисе, который он цитировал своему другу и полководцу Сайфу ад-Дину на просторах Дешт-и-Кипчака: «Сад счастья и власть подпитываются влагой сабли!»

– «Тот царь достигнет величия и счастья, который не пренебрегает трудом, страданиями и несчастьями!» – слушая журчание фонтана и глядя на воду, шептал он слова хадиса. – «Миродержавие и царство достойны того человека, великая воля которого не страшится трудностей войн». Все так, все так…

Отсеченная голова Шаха Мансура – идеальный выход! Нет человека, нет и проблемы, которую он доставляет.

Десятого мая Тимур покинул Шираз и направился в Исфахан, чтобы местные жители увидели его воочию, вспомнили о башнях из голов. Интересно, сохранились ли они, эти башни? Конечно, нет! Отпав от его империи, они сразу вычистили свой город, и вот – он возвращается. А не спросить ли их, где они, плоды его походной архитектуры?

По дороге в Исфахан он «много охотился и предавался удовольствиям», как свидетельствует летописец. Тимур не торопился! Пусть мятежные исфаханцы, которые уже отдали последнее его сыну Мухаммаду Султану, подождут! Он растянет для них это удовольствие – ожидание господина, ожидание своей судьбы, фатума, рока. Когда он въедет в Исфахан, они все будут подобны полевым мышам, затаившимся в своих норках при появлении хищного и голодного хорька.

Но все та же дума, очень важная, не отпускала его. По поводу сада счастья и власти меча. Вспоминал он и отважного Шаха Мансура, который вылетел на него в пылу битвы и заставил сражаться. До сих пор в ушах стоял звон от удара клинка по щиту, которым Адил Афтабачи закрыл голову своего государя. А ведь Шах Мансур мог и зарубить его. Но Аллах распорядился иначе. Великому эмиру Тимуру Гургану – жить, его врагу – нет. Но кто скажет, что не появится новый Шах Мансур из мятежной династии?

И только в Кумисе, в зеленом городке в десяти фарсахах южнее Исфахана, Тимур дал себе ответ на мучивший его вопрос.

– Хочешь жить – убей своего врага, – глядя на лица покорных слуг, что прислуживали ему, сказал он.

И тотчас приказал издать знаменитый и страшный фирман, который гласил: «Истребить под корень весь род Музаффаридов». Это касалось всех мужчин – больших и малых, вплоть до младенцев. Фирман был разослан по всему Ирану, и открылась охота на род Музаффаридов, началась кровавая бойня. Избиение! Особенно постарались Джалаириды. Даруги крепостей хватали недавних своих повелителей и отсекали им головы. У женщин отнимали мальчиков и младенцев мужского пола – и убивали у них на глазах, и убивали женщин, если те не отдавали своих детей. Охранительного фирмана на женщин рода Музаффаридов не поступало.

Как сказал об этой бойне летописец, процитировав Коран: «Это народ, который уже прошел». Изречение означало, что все были уничтожены поголовно и сам род Музаффаридов перестал существовать на земле.

Хватит чужих династий, решил Тимур. Теперь он поступит так, как должен был поступить сразу. Ему просто не хватило времени. И потом, с годами он становился более мудрым.

Всю область Фарса со столицей в Ширазе он отдал в наследство старшему сыну – Умаршаху. И когда весть о резне Музаффаридов распространилась, 22 мая 1393 года Тимур въехал в Исфахан. Его встречал благодарный внук Мухаммад Султан с богатыми подарками. Со всем тем, что недавно было отнято у мятежных исфаханцев. Тимур ехал и смотрел на них! Да, все было так! Они, недавно потерявшие своих близких, чьи головы были закатаны в пирамиды, смотрели на него с таким ужасом, что и впрямь походили на мышей.

Пять дней в Исфахане ему хватило. Он выехал с войском и, по дороге уничтожая неверных, направился в новые земли. Второму по старшинству сыну Мираншаху он отдал в наследство Азербайджан с Табризом и многие земли Кавказа и Северного Ирана.

Великий и древний Иран был завоеван, поделен между принцами и беками, и теперь стоило устремить взор на Багдад. Там сидел еще один своевольный султан – Ахмад Джелаир, как о нем говорили: поэт на троне. Но тот и впрямь сочинял стихи! Война с багдадским султаном, продлившаяся до осени 1391 года, закончилась тем, что султан-поэт бежал, а его жены и дети попали в плен к Тимуру. Летописец об этом оставил строки: «Султан Ахмад, спасая свою жизнь, отрекшись от детей и семьи, с несколькими людьми ушел куда глаза глядят». Еще один противник был устранен, еще один великий город пал к его ногам. И тотчас был издан фирман: «Сыновей и жен султана Ахмада и лучших ремесленников города Багдада со всем имуществом и домочадцами доставить в Самарканд». В свою столицу он отправил и знаменитого на весь Восток музыканта Ходжу Абдулкадира, решив: пусть поделится с самаркандцами своей наукой! Разумеется, победные донесения полетели во все подвластные Тимуру области и города – Самарканд, Хорезм, Азербайджан, Фарс, Ирак, Хорасан, Забулистан, Мазандаран, Табаристан. Все должны были знать, какой город подчинился великому эмиру Тимуру!

Древний Багдад, хоть и претерпевший от монгольского завоевания, а все же поразил его своей красотой и роскошью. Сто тридцать лет назад язычники-монголы Хулагу утопили в Тигре всю багдадскую мусульманскую библиотеку, собиравшуюся столетиями, книг хватило, чтобы устроить плотину. Тимур был ревностным мусульманином и уважал книги. Но, узнав, что заносчивые багдадцы живут чересчур хорошо и оттого пьют слишком много вина, Тимур приказал все вино, что есть в Багдаде, слить в тот же Тигр. Должен был он хоть как-то насолить этим заносчивым багдадцам, кроме того, что они заплатили налог пощады? Местные потом долго говорили, что можно было зайти в Тигр, напиться воды и быть пьяным. Все вино было уничтожено, кроме того, разумеется, что понадобилось Тимуру для собственных пиров. А пировал он в первом городе мира, как прежде именовали Багдад, целых два месяца.

Одновременно с этим пришли добрые вести от внука Мухаммада Султана – он разбил бунтовщиков в Курдистане. Все шло как нельзя хорошо. И был он весел, спокоен и счастлив, и предавался удовольствиям победителя, пока до него не дошли очень странные слухи о его враге – хане Тохтамыше…

У Тимура было достаточно шпионов повсюду. Он давно знал,