Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными - Эрик С. Райнерт

Однако ничего не произошло. Исчезновение промышленности свело реальную зарплату к минимуму, как когда-то предсказывал Давид Рикардо. Бедные крестьяне не стали получать больше денег за свои продукты. В сущности, важной политической задачей стало удержание зарплат и цен на низком уровне — так удавалось контролировать инфляцию. Затем последовал небольшой рост ВВП, который не привел к увеличению реальной зарплаты: деньги пошли на прибыль и на финансовый сектор. Экономическая ортодоксия началась в Перу в 1970-е годы и стоила стране очень дорого: доход среднестатистического перуанца сократился вдвое. Сантьяго Рока был возмущен политикой Фуджимори, не соответствовавшей его обещаниям, и отказался принять пост директора Центрального банка, который был ему неофициально предложен. Он работал на Фуджимори бескорыстно и честно, несмотря на риск, которому подвергалась его семья, но его усилия ни к чему не привели. Привести в порядок цены оказалось недостаточно; исправленные цены только вывели страну на еще худший уровень бедности.

История семейства Рока служит наглядным примером того, как трудно приходится интеллигентным людям в странах третьего мира. Риски очень велики, а сочетать идеализм с содержанием собственной семьи тяжело. Один мой бывший студент сегодня работает в Университете Макерере, лучшем учебном заведении Уганды, и получает 100 долл. в месяц. Если бы он согласился работать во Всемирном банке или МВФ, получал бы несколько сотен долларов в день. За добродетель приходится платить поистине головокружительную цену.

2. «Приведите в порядок право собственности»

Когда стало очевидно, что несмотря на утверждения стандартной теории, рынок не может выравнивать доходы людей, пришлось искать новые объяснения, причем такие, чтобы они не нарушали предпосылки стандартной экономической науки. При капитализме явно необходимы права собственности, а поскольку в бедных странах институт собственности был заметно менее развит, чем в богатых, главной причиной неразвитости была назначена нехватка имущественных прав. Иными словами, не капитализм был причиной бедности периферийных стран; просто бедные страны не были достаточно капиталистическими.

Итак, причиной бедности африканского племени Масаи и их натурального сельского хозяйства была объявлена нехватка прав собственности. Я бы все-таки сказал иначе: в племени нет прав собственности, потому что Масаи бедны и занимаются натуральным сельским хозяйством. Проблема скорее в их способе производства — натуральном хозяйстве, а не промышленном, чем в институциональном устройстве их сообщества в узком смысле слова. Институт, который подходит одной системе производства, может не подойти другой. Можно утверждать, что право последовательного пожизненного пользования, которое встречается в скотоводческих обществах[183], конкретно для этого способа производства подходит лучше, чем капиталистическое право собственности.

Попытка изолировать отдельные черты рыночной экономики, вместо того чтобы взглянуть на картину в целом, т. е. упражнение в решении проблем по одной, сбивает нас с толку, не проливая свет на проблему бедности. В Венецианской республике право собственности существовало еще 1000 лет назад. Первый кадастровый реестр появился в Венеции в период 1148–1156 годов. Производство венецианцев, в отличие от производства охотников и собирателей, принесло с собой необходимость урегулировать права собственности. Эти права собственности не создавали капитализм или экономическое развитие; это был институт, созданный определенной системой производства для удобства функционирования.

Эрнандо де Сото, перуанский экономист, прославился, призывая государство формально защищать право собственности. Безусловно, де Сото прав, утверждая, что бюрократическая волокита в бедных латиноамериканских странах препятствует развитию. Он прав и в том, что отсутствие у бедняков права собственности не дает им использовать свои дома в качестве обеспечения займа. Однако, как показали исследования, если дать бедным латиноамериканцам право собственности на их дома, многие из них эти дома продадут, чтобы купить на вырученные деньги продукты или лекарства. В этой новой ситуации они часто становятся жертвами мошенников. Право собственности при отсутствии экономического развития может сделать ситуацию хуже, чем она была до капитализма, когда благодаря отсутствию права собственности любой может построить себе дом на общей земле. Право собственности, необходимое в развитой экономике, в бедной стране может привести к появлению бездомных. Кроме того, оно создает больше препятствий для того, чтобы бедняки завели свой дом, чем докапиталистическое общество, к которому принадлежат городские мигранты.

3. «Приведите в порядок институты»

После того как было выделено особое значение права собственности, второй пункт Вашингтонского консенсуса был расширен: были включены другие институты[184]. Институциональная экономическая теория, определявшая развитие экономической науки в Америке с конца XVIII века до окончания Второй мировой войны, представляла оппозицию английской неоклассической традиции. Новая школа, появившаяся в период конца истории, была основана на неоклассической экономической теории, а институты были привлечены к ней для объяснения того, что не могла объяснить стандартная экономическая наука.

Термин «институты» крайне широкий: он включает человеческие соглашения — от нравственных норм и традиции праздновать Рождество или Рамадан до создания парламентов или конституций. Ха-Джун Чан и Питер Эванс дали такое определение: «Институты — это систематические паттерны общепринятых ожиданий, само собой разумеющихся предпосылок, принятых норм и привычек взаимодействия, которые оказывают заметное влияние на формирование мотивации и поведения групп взаимосвязанных общественных акторов. В современных обществах они, как правило, воплощаются в форме управляемых организаций, у которых есть формальные правила и право применять принудительные санкции, таких как правительство или фирмы»[185]. Как и право собственности, институты сами по себе, отдельно от структурных изменений, которые создают условия для их появления, не могут считаться источниками экономического развития.

Благодаря торговле с дальними странами, куда надо было отправлять караваны верблюдов или торговые суда, появился институт страхования. Племена охотников и собирателей вряд ли использовали бы страхование; чтобы понять развитие, необходимо по заслугам оценить рост знаний и производительности, который создают новые технологии и новые способы производства. Институциональные изменения, к которым приводят смены форм производства, важны, но вторичны. Институты, как и капитал, сами по себе не имеют ценности. Как и капитал, институты — это строительные леса, которые поддерживают производственную структуру страны в период роста.