Черный передел - Алла Бегунова
Шрифт:
Интервал:
Тут Анаит, вдруг вспомнив о просьбе соседок по гарему насчет увеличения порций на обед и ужин, приподнялась и обняла нового господина за плечи. Приторно-сладкий, навязчивый запах сандала от ее волос Казы-Гирея только раздосадовал. Прекрасную шпионку в караван-сарае окружал, подобно легкому облачку, совсем другой аромат: немного жасмина, немного лепестков розы, немного веток соснового дерева.
Возвращение от снов к реальности всегда злило младшего сына великого Кырым-Гирея. Особенно, когда это проделывали с ним столь ничтожные существа, как женщины. Он сильно сдавил наложнице соски и наконец-то услышал от нее стон, отдаленно похожий на голос страсти. Может быть, Аржанова, принимая в свое лоно тот живой, горячий и упругий ключ, что открывает для двоих влюбленных врата рая, стонала точно так же.
Байрактар Мубарек-мурза пришел к русским, живущим в усадьбе купца Бобовича, без приглашения. Они завтракали в большой комнате на мужской половине дома, называемой «селамлык». Ханского офицера тоже пригласили к столу и предложили русскую утреннюю еду – манную кашу. Ее приготовила Глафира на коровьем молоке, с добавлением изрядного количества сливочного масла.
Крымчанин покосился на белое полужидкое варево в мисках и вежливо от него отказался. Тогда Анастасия попросила караимов сделать традиционный на Востоке черный кофе, подать мед, варенье и «къурабие» – коржики, из песочного теста. Она с улыбкой указала нежданному гостю на место рядом с собой. Он опустился на кожаную подушку и отпил из металлической чашечки горячий густой напиток.
Поначалу курская дворянка уделила мало внимания начальнику крепостной стражи. В его отряде насчитывалось только двенадцать воинов, не имевших ни сабель, ни пистолетов, ни ружей. После вчерашнего боя Аржанова задумалась о том, на какие силы здесь можно еще опереться, и визит байрактара пришелся, как нельзя, кстати.
Мубарек-мурза пил кофе, разглядывая исподтишка участников схватки с диверсантами стамбульского турка. Ему стало ясно, что все они – люди не простые, а военные, и скорее всего, бойцы элитного, особого подразделения, с отличной выучкой и дисциплиной, рослые, крепкие, тренированные, впрочем, другие бы и не устояли под неожиданным ударом. Сейчас они хлебали деревянными ложками свою белую кашу и неспешно беседовали. В их речи байрактар различал знакомые слова: «Чуфут-кале», «Кучук-Капу», «Биюк-Капу», «Орта-Исар».
Более всего Мубарек-мурзу удивляла здесь сама хозяйка.
Она спокойно и свободно сидела с открытым лицом среда мужчин. И подобное ей, вероятно, было не в новинку. Вчера он видел русскую на Главной площади в образе юноши лет восемнадцати в суконном кафтане и чалме, строго отдававшего приказы. Сегодня его приветствовала обворожительной улыбкой красавица, естественно чувствовавшая себя в восточной женской одежде.
Наряд ее полностью соответствовал крымской моде.
Он состоял из длинной белой планшевой рубашки, у горла застегнутой на изумрудную запонку; из красных шаровар, чуть-чуть выглядывавших из-под ее шелкового светло-зеленого платья «энтери», на талии стянутого широким поясом с золотой пряжкой, из темно-зеленой бархатной курточки «салта марка» с рукавами до локтя, надетой на платье сверху. Только вопреки татарскому обычаю, волосы красавица ничем не прикрыла: ни феской, ни кисейной накидкой «маграма», – и молодой офицер мог любоваться ее роскошными светло-каштановыми локонами, правда, подстриженными довольно коротко.
Видя, что гость уже освоился, Анастасия задала ему вопрос:
– Господин байрактар, как вы оцениваете вчерашние события?
– Силы закона и порядка победили, – ответил он.
– Но победа эта – не окончательная.
– К сожалению, – Мубарек-мурза поставил чашку на столик.
– Я намерена защищать крепость.
– Я – тоже.
– У вас есть план действий?
– Я пришел к вам, чтобы поговорить об этом. Кроме того, у меня есть одно сообщение. Не совсем приятное.
– Слушаю внимательно…
Как офицер, байрактар давал присягу светлейшему хану в зале заседаний Дивана, во дворце. Церемония была обставлена весьма торжественно. На ней присутствовали царедворцы и муфтий. Сначала он вслух прочитал несколько аятов из Корана, подходящих к данному случаю. Затем офицеры по очереди, положив на священную книгу правую руку, произносили свои клятву верности Шахин-Гирею. Присягу на Коране давали и нижние чины, но только в упрощенном варианте, не в зале Дивана, а во внутреннем дворе правительственной резиденции, перед Биюк-Хан-Джами.
Разговаривая с русской путешественницей, Мубарек-мурза старался объяснить ей, почему воин его отряда нарушил присягу и сбежал из крепости. Изречения Аллаха, зафиксированные в Коране, абсолютно верны, и, следовательно, вечны. Однако ситуация в Крымском ханстве переменилась и не способствует твердому соблюдению обычаев веры. Брат пошел войной на брата. Из-за этого малодушные и колеблющиеся впали в сильнейшее искушение: чью сторону теперь лучше им принять. Как остановить их шатания – наказанием или убеждением?
Среди цветистых оборотов восточного красноречия Аржанова не сразу уловила главное. Когда же смысл сказанного дошел до нее, то она невольно поднялась с места в тревоге, чем привлекла внимание к приватному разговору с байрактаром.
В комнате воцарилась полная тишина. Кирасиры Новотроицкого полка, слуги, князь Мещерский, белый маг Гончаров, дервиш Энвер – все смотрели на нее, понимая, что произошло какое-то новое и важное событие.
Но растерянность ее длилась недолго.
Окинув быстрым взглядом их суровые лица, Анастасия успокоилась. Она не должна сомневаться. Эти люди пойдут с ней до конца. Они не предали ее в первой экспедиции в Крым, не предадут и сейчас, запертые в крепости Чуфут-кале. Она всем сердцем ощущает их поддержку. Они верят, что госпожа Аржанова будет защищать их жизни столь же смело, стойко и упорно, как свою собственную. Это – великая вера, и она питает ее силы.
Вообще-то, о предательстве Анастасии размышлять уже приходилось. Когда она подписала присяжный лист в кабинете императрицы и стала кадровым сотрудником секретной канцелярии Ее Величества, Турчанинов провел с «ФЛОРОЙ» несколько бесед об особенностях службы. И эта тема в них присутствовала. Статский советник обозначил правительство как явление, нередко сопутствующее операциям разведки. Он хотел внушить молодой женщине мысль об отвратительной сути подобных поступков, о неполноценности, низости лодей, их совершающих.
Анастасия полностью разделила эту точку зрения.
Покойный супруг, подполковник Аржанов сорок лет отдал службе в армии и голову сложил на поле битвы, личным примером доказав ей, что верность государю и Отечеству есть наивысшая добродетель дворянина. А вероломство, переменчивость во взглядах и отношениях, тем паче – продажность, являются худшими свойствами человеческой натуры.
Петр Иванович Турчанинов внес в строгую армейскую систему один нюанс. Склонить к предательству солдат, офицеров, чиновников другого государства – подвиг, достойный награждения. Самому же переметнуться к противнику – преступление, караемое смертью во время войны. Данный постулат ей надлежало принять безо всяких размышлений.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!